Пройдя через дверь, они оказались в помещении раза в два меньше дока. Из ворот выныривала узкоколейка. На путях стояло с полдюжины самоходных вагончиков, работающих на пропане. Рельсы шли по центру и ветвились по сторонам, уходя сквозь арки в соседние помещения.

В одной из комнат стояли стеллажи с запчастями, в других хранились инструменты и пожарное оборудование либо располагались мастерские. В отдельном помещении, за тяжелой стальной дверью, сложено оружие и взрывчатка.

Вернувшись назад, друзья направились к лифту, рядом с которым нашлась дверь, а за ней — лестница. Сверху доносился запах тушеной капусты. Курт с Джо поднялись на один пролет и увидели под дверью полоску света.

Остин приложил к двери ухо и прислушался. Тишина. Он чуть приоткрыл ее, затем тихо распахнул и шагнул внутрь, жестом приказав Завале не отставать. Они попали в коридор, освещенный плафонами под потолком. В широком проходе вполне могли разойтись четверо, голые бетонные стены, как и на нижнем этаже, навевали мысль о бомбоубежище.

В одной из стен было несколько дверей. За первой из них оказалась холодильная камера, где хранились мясо и овощи, а также стояли шкафчики с консервами и другими припасами. Рядом располагалась пекарня и большая кухня, из которой проход вел в столовую с длинными скамьями и столами. Здесь сильно пахло едой.

Остин подошел к столу, смахнул с него несколько крошек и потрогал пальцем лужицу воды.

— Смотри в оба, — бросил он. — А то наткнемся на здешних обитателей.

Из столовой они попали в другой коридор, а из него — в пустую спальню на пятьдесят коек. Белья на них не было, тумбочки стояли пустые. Рядом оказалась небольшая комната отдыха с парой столов и стульев. Подойдя к шахматной доске, Остин немного подумал над позицией и сделал ход черным конем.

— Мат, — объявил он.

Они вернулись в первый коридор и поднялись на следующий этаж. В отличие от суровых бараков нижнего уровня, полы здесь были застелены толстыми коврами, а стены обшиты темными деревянными панелями. Тут располагалось с полдюжины кабинетов и залов для собраний. По стенам висели пожелтевшие плакаты, но столы и полки шкафов пустовали.

— Наверное, здесь был командный пост, — заметил Остин.

Завала окинул взглядом пустынное помещение.

— Давненько тут ничем не командовали. Жутковато. Надо вызвать «Охотников за привидениями».

Остин хмыкнул.

— Здешние ребята не из эктоплазмы. Пару дней назад они мой самолет сбили.

Вернувшись в коридор, Остин с Джо осмотрели еще несколько комнат. В каждой стояло по две кровати — вероятно, здесь жили офицеры. Дальше проход вел в роскошно обставленные, просторные апартаменты. Пол из дубовых досок устилали изысканные восточные ковры, всюду стояла массивная мебель темного дерева. Декор был не то византийский, не то ближневосточный, с обилием алых драпировок и золотой бахромы.

Внимание Джо привлекли картины с роскошными красавицами.

— Когда вернемся домой, обязательно устрою у себя такой же гарем.

— Похоже, здесь хотели устроить бордель Викторианской эпохи.

Перекидываясь шуточками, оба тем не менее нервничали. Остин хорошо помнил, что его первый визит в эти места закончился перестрелкой. От тишины мурашки бегали по коже. Осмотрев апартаменты целиком, они нашли толстую деревянную дверь с фигурными гвоздями и орнаментами, словно в каком-то средневековом замке. На двери красовалась огромная буква «Р».

Завала осмотрел старинный замок и вытащил из сумки мягкий кожаный футляр с набором отмычек — в большинстве штатов с таким багажом он сразу загремел бы за решетку. Джо выбрал самую большую отмычку.

— Обычный вороток подойдет. — Его пальцы пробежали по резьбе, по прочным стальным петлям. — Там что-то очень ценное. Странно, что приличный замок не поставили.

Завала склонился, чуть поиграл в замочной скважине отмычкой и повернул ее. Хорошо смазанный замок с громким щелчком открылся.

Остин приложил ухо к тяжелой двери, но ничего не услышал и взялся за резную ручку. На мгновение он замер. Что, если скрытые камеры следят за ними с самого дока? За дверью их вполне может ждать целая армия головорезов. Пуля или кинжал прямо в глаз… От таких мыслей Курту стало не по себе. Его губы сжались в мрачной усмешке. Выстрел или нож в сердце прикончат его ровно с тем же успехом.

Остин не помнил, кто сказал, что лучшая защита — это нападение, но всегда действовал в соответствии с этим принципом. Он взвел курок, кивнул Джо, чтобы тот прикрыл, и повернул ручку. Распахнув дверь, Курт шагнул внутрь.

Такси — обшарпанная черная «Лада» — тряслось по грунтовке, возмущенно дребезжа всеми пружинами доисторической подвески. Разбитая колея миновала густую сосновую рощу и оборвалась у кучки коттеджей на берегу Черного моря. Машина все еще покачивалась на изношенных амортизаторах даже после того, как Трауты выскочили с тесного заднего сиденья, словно пара цирковых клоунов. Они сняли с багажника на крыше свои сумки и расплатились с таксистом, который тут же уехал, подняв облако пыли. Дверь ближайшего коттеджа с грохотом распахнулась, и снаружи показалась медвежья фигура хозяина. От его рева с ближайших сосен попадали шишки.

— Траут! Ты приехал! Поверить не могу! — Пол угодил в могучие объятья. — Рад тебя видеть, друг мой!

Он похлопал Траута по спине.

— И я о-очень рад, Влад, — отозвался Пол в промежутке между жестокими ударами. — Это мо-моя жена, Га-га-ме. Гаме, это профессор Владимир Орлов.

Орлов протянул лапищу и попытался щелкнуть каблуками резиновых сандалий.

— Рад познакомься, Гаме. За пивом в «Капитане Кидде» ваш муж только и говорил о своей умнейшей красавице-жене.

— А Пол постоянно вспоминает вас, профессор. Мол, как же здорово было, когда вы гостили в Вудсхоле.

— Да уж, нам есть что вспомнить. — Орлов обернулся к Полу. — Она и правда совершенно обворожительна — как я и думал. Ты счастливчик.

— Спасибо. Кстати, твой любимый стул в баре по-прежнему пустует.

— Нужно будет выбрать время. Как дела в институте?

— Я прямо оттуда. Когда между проектами НУПИ образуется окно, всегда заезжаю домой. Со времен твоего визита Вудсхол не слишком изменился.

— Завидую тебе. Россия — нищая страна, с финансированием науки тут плохо. Даже серьезные университеты вроде Ростовского государственного стоят с протянутой рукой. Хорошо хоть нам разрешили устроить здесь исследовательскую станцию.

Гаме окинула взглядом домики. За деревьями сверкнуло море.

— Тут здорово. Напоминает старые коттеджные поселки на Великих озерах. Я там выросла.

— При Союзе здесь отдыхали офицеры с семьями. Даже теннисный корт есть, правда покрытие — как после бомбежки. Мы вывозили сюда студентов, и они починили домики. Отличное место для семинаров, да и нам, академикам, теперь есть где собраться с мыслями. — Он подхватил сумки. — Пойдемте, покажу ваши хоромы.

Орлов провел гостей по усыпанной сосновыми иглами дорожке к свежеокрашенному бело-зеленому домику. Поднявшись на крыльцо, он поставил сумки и распахнул дверь. Комната была одна, с двухъярусной кроватью на четверых, со сколоченным из грубых досок столом в центре и умывальником с газовой плиткой у дальней стены. Профессор подошел к умывальнику и нажал рукоятку насоса.

— Вода холодная, чистая. Держите запас вот здесь, в жестянке из-под кофе, — нальете в насос, если образуется воздушная пробка. Душ снаружи, туалет за домом. Условия у нас тут спартанские.

Гаме осмотрелась.

— По-моему, очень уютно.

— Мы же сами напросились. И в палатке бы переночевали, — добавил Пол.

— Чепуха. Скажете тоже, в палатке!.. Ладно, вам ведь нужно распаковать вещи и переодеться. — На профессоре были свободные черные шорты и красная майка. — Как видите, форма одежды у нас тут свободная. Как устроитесь, возвращайтесь по тропинке на большую поляну. Я пока организую завтрак.

Когда Орлов ушел, супруги накачали воды и умылись. Гаме сменила элегантные хлопчатобумажные брюки и свитер на синие шорты и футболку с надписью «Океанографический институт Скриппса» — именно там они с мужем когда-то познакомились. Пол приехал в синем пиджаке «Л. Л. Бин» из немнущейся ткани, темных брюках и своей фирменной бабочке невообразимой расцветки. Он переоделся в темные шорты, рубашку-поло и сандалии. Затем супруги вместе прошли через сосновую рощу обратно, на поляну.