4. Ростовщик, дающий в долг деньги и перекупщик, скупающий долги под процент.

5. Лица, обеспечивающие блатные санкции («жуки») в отношении мошенников, занимающихся обманом внутри шулерской среды…

В последние годы в ряде крупных городов (Москва, Рига, Горький) шулера стали применять электронную технику для высвечивания карт противника, а также специальные импортные телеустановки в игорных притонах. В Кишиневе, например, при разоблачении шулерской группы был обнаружен «электронный» стол для игры в карты. С помощью вмонтированной в него аппаратуры высвечивались карты противника. Управление игрой вел соучастник, располагавшийся на балконе.

С целью повышения своего профессионального мастерства шулера устраивают между сбой игры под названием «игра по шансу», где одним условием является обнаружение мошеннических приемов, которые здесь обязательны. Честная игра называется «лобовой».

О тщательной подготовке карточных мошенников свидетельствуют отработанные до автоматизма приемы и психологические методы воздействия на жертву, специальная тренировка пальцев рук В целях повышения чувствительности пальцев преступники срезают (стачивают) верхний слой кожи (аналогичное наблюдается и у карманных воров)…

«НАПЕРСТОЧНИКИ». В настоящее время в игорном обмане выделились самостоятельные направления, получившие значительное распространение среди мошенников. Это игра в «наперсток» (отгадывание, под каким наперстком находится шарик), в рулетку, кости и игра в бильярд. Наиболее организованными здесь являются «наперсточники» (их еще именуют «колпачниками»). В группах есть всякие специалисты — охранники, «крутящие» (это они манипулируют «наперстком»), «зазывающие», иными словами имитирующие выигрыши…

КУКОЛЬНИКИ. Эта традиционная разновидность мошеннической квалификации заключается в подмене вещей или денег специально изготовленными «куклами». Различают три разновидности профессионалов-»кукольников». Первая занимается обманом с помощью денежной «куклы», подбрасываемой в общественных местах заранее выбранной жертве. Вторая специализируется на вещевых «куклах», с помощью которых подменяет продаваемые вещи… Все большее распространение получает третья группа преступников, действующая посредством денежной «куклы» при купле-продаже автомашин…

ИНЫЕ СПЕЦИАЛИСТЫ ОБМАНА. Эта группа мошеннических специальностей, пожалуй, самая многочисленная, поскольку связана с различными видами сделок. К наиболее квалифицированным профессиональным преступникам данной группы относятся следующие категории ЛИЦ:

а) совершающие обман при купле-продаже автомашин («разгонщики»);

б) продающие поддельные и иные билеты;

в) продающие фальшивые драгоценные металлы или изделия из них, поддельные картины, иконы, предметы антиквариата и т. п.;

г) совершающие обман под видом гадания и знахарства;

д) сбывающие поддельные лотерейные билеты на выигрыш дефицитных товаров;

е) действующие под видом жениха^ продавца, лица, производящего обыск и т.п.;

ж) «работающие» от имени представителей государственных учреждений по сбору средств на какие-либо благотворительные нужды, предоставлению жилплощади и т. п.;

з) выдающие себя за героев и участников гражданской и Отечественной войн…

(Гуров а. И. Профессиональная преступность: прошлое и современность. Москва, 1990).

В условиях капиталистического строя было бы не-мыслимо требовать в отношениях между людьми неизменной и постоянной правдивости. Такое требование, если бы оно и было бы наивно предъявлено законодателем к членам современного общества, осталось бы, конечно, неисполненным. Не может быть взята под охрану уголовного закона «правда», «истина» там, где общепризнанной аксиомой и правилом житейской мудрости, освещенным веками, является известная всем временам и народам поговорка: «не надуешь — не продашь». Вот почему нет ничего удивительного, что искажение истины или тем более умолчание об истине интересует уголовного законодателя лишь в редких случаях, а именно тогда, когда в его глазах обман становится средством совершения деяния, признаваемого опасным при данных социальных условиях. Таковы случаи лживых показаний на суде, представления лживых сведений властям, и особенно ложь как средство приобретения имущества. Нас в настоящей статье интересует последний из указанных случаев — мошенничество. Его зависимость от конкретных условий, в которых оно проявляется, выражена ярче, чем во многих других преступных деяниях.

Характерным в этом отношении является признание сторонника уголовно-антропологической школы, Морселли, который говорил: «если необходимо считаться с индивидуальным предрасположением в этиологии этого вида преступности, оно все же подчинено условиям социальной среды».

В криминалистической литературе имеется очень полное и интересное исследование мошенников, принадлежащее стороннику уголовно-антропологической школы — Ляски. Мошенники, по учению антрополога, оказываются значительно ближе к «честным» людям, чем к преступникам. «Напряжение умственной энергии, необходимое для выполнения мошенничества, может не отличаться от усилия, потраченного на совершение действия вполне правильного с моральной точки зрения», — замечает Морселли. Тем не менее, знакомясь с контингентом лиц, обвиняемых, в мошенничестве, можно отметить некоторые черты, характеризующие эту группу преступников. Ляски указывает, что они приходят к преступлению обычно в позднем возрасте, и это понятно, так как обман требует рассудительности и лукавства. В подтверждение этой мысли Ляски приводит данные французской статистики более чем за полвека, из коих видно, что распределение осужденных за мошенничество по возрастным группам было следующее: моложе 21 года — 5 %, в возрасте 21 — 30 лет — 23 %“, 30 — 40 лет — 34 % и 40 — 50 лет — 23 %.

Оказывается, что русские данные за 1883 и 1903 г. подтверждают вышесказанное мнение. Более половины мошенников были старше 30 лет. И все же процент мошенников в возрасте старше 30 лет сокращается, а в возрасте моложе 30 лет растет. В противоположность убийству, разбою и грабежу, требующих от совершителей физической силы и дерзости, для мошенничества нужен жизненный опыт, а накопление последнего зависит от возраста, с которого начинается самостоятельная жизнедеятельность, от интенсивности темпа жизни, от степени суровости борьбы за существование, требующей напряжения всех сил и способностей человека.

Ляски отмечает, что в 37 случаях из 100, лица, осужденные за мошенничество, оказывались зачатыми родителями уже в преклонном возрасте. В нашем обследовании имелись данные о возрасте родителей относительно 17 человек, причем оказалось, что у 7 опрошенных родители были 30 лет и старше, что составляет около 41 % — цифра близкая к Ляски, но не заслуживающая безусловного доверия в силу малого общего числа обследованных.

Любопытные соображения о влиянии воспитания на выработку склонности к мошенничеству приводит — Вульфен. В раннем детском возрасте притворство и обман инстинктивно проявляются у детей в невинной форме симуляции боли, плача, крика, когда они хотят обратить на себя внимание и добиться чего-либо желаемого. В дальнейшем нередко начинается систематическое приучение детей к обману. Ребенка пугают «букой», «бабой-ягой» и т. п. Подрастающим детям приходится слышать, как родители велят говорить приходящим, что их нет дома, когда они в действительности дома, как они в присутствии детей дурно отзываются о своих знакомых, которым в глаза льстят. Все это вырабатывает представление о дозволенности Лжи и обмана.

Для совершения мошенничества требуется некоторое развитие и образование. Ляски отмечал, что мошенники «редко бывают малообразованны».

Процент грамотных мошенников в дореволюционные годы несравненно выше общего процента грамотного населения России в то время. За 30 лет с 1883 по 1913 г. процент неграмотных упал вдвое. Замечается общая тенденция повышения образовательного уровня мошенников. Причину этого нужно видеть, с одной стороны, в общем постепенном повышении грамотности и образования среди населения, с другой же стороны, в том, что развивавшийся торговый оборот, усложнявший экономические и бытовые отношения, требовал для совершения мошенничества все более развитого и приспособленного к условиям среды интеллекта, в силу чего неграмотным мошенничать стало трудно. Что же касается того, что в 1923 г. совсем несоизмеримыми с десятилетним прошлым оказываются проценты мошенников, получивших среднее и высшее образование, то это должно быть объяснено в первую очередь тем, что из совершивших в Москве мошенничество лишь около 24 % жило в ней менее года; следовательно, значительное большинство их — городские столичные жители, поэтому высокий процент грамотных и образованных среди них является вполне естественным.