– Это хорошо, да? – с сомнением спросила Честити.

– Конечно, хорошо, – заявила Пруденс, хотя тоже не была в этом уверена. – А что касается деловых отношений, он стоит на своем, уверяя, что той записки Беркли недостаточно для обоснования дела. – Она вздохнула. – Первое, что я сделаю завтра утром, – это пойду в банк и обследую сейф отца. Сегодня уже поздно.

– Я думала, что мы уже обо всем договорились, – произнесла Честити, подбросив в камин еще один совок угля.

– Знаю, и все же у меня оставалась крошечная надежда на то, что нам удастся избежать крайних мер.

Констанс покачала головой:

– Мы слишком глубоко увязли в этом деле, Пру, чтобы сожалеть о содеянном. Чес тебе рассказала, чем я занималась сегодня утром?

– Нет, не было случая, – быстро ответила Честити. – Мне пришлось остаться здесь и дожидаться тебя, пока Кон отправилась на разведку выяснить, не шныряет ли кто-нибудь поблизости, вынюхивая что-нибудь о нас. – Она с беспокойством посмотрела на старшую сестру: – И что ты увидела, Кон?

Легкость, с которой сестры говорили минутой раньше, развеялась.

– Расскажи нам все, – попросила Пруденс, мучимая недобрым предчувствием.

Констанс прошествовала к окну и вернулась на свое место.

– Как мы и договорились, – начала она, – я отправилась в некоторые из точек распространения нашей газеты – к Хелен Миллинерс, к Роберту с Пиккадилли и другим. Притворилась, будто это обычный визит с целью узнать, сколько продано экземпляров газеты за прошлую неделю.

Она замолчала. Сестры напряженно ждали продолжения.

– Все они сказали, что какие-то люди интересовались тем, каким образом к ним доставляют газету, кто проверяет поступление выпусков, отдает распоряжения и получает деньги.

– Это детективы, – уверенно заявила Пруденс. – Их наняли поверенные Беркли. Гидеон оказался прав.

Констанс кивнула:

– Конечно, никому не известно, кто мы такие. Все знают только, что мы представляем газету «Леди Мейфэра». Мы всегда под густыми вуалями, и нас невозможно увидеть и выследить. Но я полагаю, нам следует задержать выпуск на следующей неделе.

– Задержать выпуск?

Эта идея была столь чудовищной, что восклицание Честити не стало неожиданностью для остальных сестер.

– Возможно, не стоит издавать газету до окончания процесса, – неохотно произнесла Констанс.

– Но это означает признать поражение, сдаться врагу, – заявила Честити, упрямо сжав губы. – На это можно пойти лишь в самом крайнем случае.

– А как насчет миссис Бидл? Они будут рыскать там, потому что туда приходит наша корреспонденция до востребования, – нахмурилась Пруденс. – Миссис Бидл нас не выдаст, но не хотелось бы доставлять ей неприятности.

– Одной из нас надо завтра же отправиться к ней и потолковать, – решила Констанс.

– Я не могу, – сказала Пруденс. – Мне надо в банк. Придется пойти кому-нибудь из вас.

– Я готова, – согласилась Честити.

– Неужели после бурной ночи ты смогла продолжить поиски жены для адвоката и преуспеть в этом деле? – спросила Констанс свою среднюю сестру, многозначительно подняв брови.

– Но я пыталась это сделать, – возразила Пруденс. – Он категорически не желает иметь дела с Агнес или Лавандой.

– Но ведь он даже не видел их, – запротестовала Честити.

– Вряд ли для него это имеет значение. Полагаю, он вообще не принимает нашу сделку всерьез.

– Зачем же тогда он согласился? – спросила Констанс. Пруденс пожала плечами:

– Думаю, он счел это шуткой.

– Конечно, теперь дело несколько осложнилось, – заметила Констанс. – Любовница ищет для партнера идеальную невесту. Ситуация, откровенно говоря, абсурдная.

– Согласна, – произнесла Пруденс.

– Так что можно усомниться в том, что ты вкладываешь в это дело всю свою энергию.

– Но это именно так и есть, – с сарказмом промолвила Пруденс. – Короткая связь с клиентом не может повлиять на мою объективность.

– Не может, – согласилась Констанс, – если связь действительно короткая.

ГЛАВА 15

Пруденс стояла у входа в банк Хоура под моросящим дождем. Она готовилась войти, когда застекленная дверь открылась и привратник в ливрее вышел с большим зонтиком. Он поклонился и направился к ней.

– Вы в банк, мадам?

Привратник высоко поднял над ее головой зонт, когда она сложила свой и стряхнула с него воду. Он проводил ее в святилище, где все по непонятной Пруденс причине говорили едва слышно.

– Леди к мистеру Фитчли, – сказал привратник чуть ли не шепотом пожилому клерку, маячившему на горизонте.

Клерк сразу узнал посетительницу. Дамы обычно не занимались финансовыми делами, и мисс Дункан выделялась на фоне остальных клиентов.

– Доброе утро, мисс Дункан. Скажу мистеру Фитчли, что вы здесь.

Пруденс любезно улыбнулась.

Она села на стул с прямой спинкой и бархатным сиденьем, положив сумочку на «олени, надеясь, что не выглядит слишком смущенной и неуверенной. Молчаливые, углубленные в работу клерки и кассиры в своих каморках едва удостаивали ее взгляда, но ей казалось, что вина ее очевидна, что она сочится изо всех пор.

Сам мистер Фитчли вышел из своего кабинета приветствовать ее.

– Доброе утро, мисс Дункан. Видеть вас – большая радость. Входите же, входите.

Он махнул рукой в сторону своего кабинета.

– Доброе утро, мистер Фитчли. Боюсь, оно несколько мокровато.

Она снова улыбнулась, проходя мимо него в святилище. Это была маленькая темная комнатка с камином.

– Умоляю вас, сядьте.

Управляющий банком жестом указал ей на стул перед бюро, на котором она не заметила ни клочка бумаги. Он сложил руки на сверкающей столешнице и с улыбкой обратился к Пруденс:

– Чем могу служить вам, мисс Дункан?

Пруденс открыла сумочку и вынула конверт с доверенностью. Пальцы ее слегка дрожали, пока она поворачивала конверт таким образом, чтобы стала видна печать.

– Мне надо посмотреть банковские документы лорда Дункана, мистер Фитчли. Это может показаться странным, но у моего отца возникло беспокойство по поводу некоторых операций. Он хотел бы, чтобы я с ними ознакомилась.

Она подалась вперед и положила конверт перед банкиром. Мистер Фитчли надел пенсне, взял конверт и повертел в руках.

– Надеюсь, беспокойство лорда Дункана не связано с обслуживанием, предоставляемым ему банком? Семья графа пользуется нашими услугами уже несколько поколений.

Пруденс поспешила уверить его, что с этой стороны все в порядке:

– Разумеется, к вам нет никаких претензий. Просто он хочет освежить в памяти содержание некоторых сделок четырех – или пятилетней давности. – Она смущенно улыбнулась. – Как вы знаете, мистер Фитчли, я веду финансовые дела семьи. У моего отца на это не хватает времени.

Менеджер кивнул:

– Да, ваша покойная матушка, незабвенная леди Дункан, говорила мне то же самое.

Он взял нож для бумаг, вскрыл конверт, развернул хрусткую веленевую бумагу и внимательно прочел ее. Потом положил письмо на бюро, разгладил мягкой белой ладонью.

– Похоже, все в порядке, мисс Дункан. У нас есть место, где клиенты могут ознакомиться с бумагами. Будьте любезны, следуйте за мной.

Он поднялся из-за своего бюро и пошел впереди, в главное помещение банка. Пруденс последовала за ним через комнату с полом, выложенным мрамором, мимо каморок, где усердные клерки опускали глаза при приближении начальства. Мистер Фитчли открыл дверь и отошел в сторону, пропуская Пруденс в комнату, похожую на камеру, где помещались только стол и стул. Серый свет сочился сквозь маленькое оконце.

– Боюсь, здесь немного промозгло, – сказал он. – Мы не разжигаем камина, если клиент не сделал предварительного заявления о своем приходе.

– Прошу прощения... Конечно, мне следовало это сделать. Но все получилось внезапно, – сказала Пруденс.

– Не беспокойтесь, мисс Дункан. Располагайтесь, я прикажу клерку принести папки с документами. Сейф тоже хотите осмотреть?