– Думаю, мы заслужили кофе у Фортнума, – заявила сестра.

– Как разумно было воспользоваться адресом Эмилии и Генри, – сказала Честити, когда они шагали в сторону Ченсери-лейн. – Никому в голову не придет, что Франклины как-то связаны с Дунканами с Манчестер-сквер.

– Если только этот адвокат не наймет частного детектива. Он смог бы в мгновение ока установить связь между Генри и Максом. Выследить секретарей политиков – плевое дело.

Эмилия Уэсткогт и Генри Франклин были первыми официальными клиентами их посреднической конторы. Теперь они состояли в счастливом браке, ожидали первого ребенка и поддерживали тесные отношения с сестрами Дункан. К тому же Генри был секретарем мужа Констанс, заседавшего в палате общин.

– Едва ли он зайдет так далеко, – возразила Честити. – Если он возьмется вести наше дело, все, что ему понадобится, выяснит у нас. А если не возьмется, зачем ему нанимать частного детектива?

– Пожалуй, ты права, – согласилась Пруденс. И все же у нее остался неприятный осадок. Хотя их встреча и была мимолетной и вполне дружелюбной, что-то ее встревожило она и сама не знала, что именно.

Сэр Гидеон Молверн вошел в свои апартаменты и приветствовал клерка.

– Кофе, Тадиус, самого крепкого кофе.

– Вода уже греется, сэр Гидеон. Надеюсь, посещение школы мисс Сары прошло удачно?

Клерк встал из-за письменного стола, чтобы проследить за водой, гревшейся на спиртовке.

– Да, классная наставница говорила о Саре только хорошее, – ответил сэр Гидеон.

– И в этом нет ничего удивительного, сэр. Мисс Сара сверкает, как начищенная пуговица.

– И колкая, как иголка.

Смех сэра Гидеона прозвучал прочувствованно и мягко, но в нем можно было различить нотки гордости. Речь шла о его дочери.

Он снял перчатки и шляпу-котелок и положил на скамью у двери.

– Расскажи мне о посетителях.

Тадиус налил закипевшую воду в медный кувшин, куда предварительно положил кофе, и медленно выпрямился.

– Посетители? Я видел только одну посетительницу.

– Но их было две.

Сэр Гидеон проследовал в свой кабинет.

– Прекрасные леди. Или леди из Мейфэра? Именно так они представились. В иных обстоятельствах я счел бы их дамочками, занятыми поисками клиентов.

Он обошел вокруг массивного дубового стола, служившего ему письменным, но не сел за него.

Тадиус, ставя готовый кофе и чашку на стол, позволил себе неодобрительно нахмуриться.

– Та, которую я видел, выглядела вполне респектабельной.

– Было темно, – заметил сэр Гидеон, наливая себе кофе и с удовольствием вдыхая его аромат. – Я не смог их как следует рассмотреть в полумраке лестницы. Может, установить в холле еще один газовый рожок?

– У нас достаточно газовых рожков, сэр, – уныло возразил клерк. – Но можно повесить в холле у двери еще один.

– Нет, нет, не стоит. – Адвокат махнул рукой. – Итак, просвети меня.

Тадиус вышел в приемную и вернулся с бумагами, оставленными Пруденс.

– Дело о клевете, сэр. Но леди собирается действовать в качестве собственного поверенного. Лично ввести вас в курс дела.

– О, это что-то новенькое. Во всяком случае, не так пресно, как обычно. Надо же! Как обманчива бывает внешность.

Сэр Гидеон пил кофе и просматривал экземпляр газеты «Леди Мейфэра». Затем понимающе кивнул:

– Кажется, есть объяснение появлению этих прекрасных леди.

– У меня пока не было возможности детально ознакомиться с бумагами, – виновато произнес Тадиус.

– Ты просто не успел. Ведь они только что ушли. – Сэр Гидеон поставил пустую чашку на блюдце и собрал бумаги. – Прочту их в Олд-Бейли, когда присяжные удалятся на совещание. Это закрытие дела. Надеюсь, они уйдут ненадолго, не более чем на час. Поэтому не придется возвращаться сюда, пока они будут обсуждать приговор. А я смогу использовать это время.

Он энергичным шагом прошел в приемную и снял свою черную мантию с вешалки.

– Вот адрес. Бейзуотер, сэр Гидеон. Леди сказала, что мы можем связаться с ней по этому адресу.

– Бейзуотер?

Удивленный, сэр Гидеон обернулся, держа в руках парик, который еще не успел надеть.

– Ни одна из этих леди не несет печати Бейзуотера.

– Я тоже так подумал. Решил, что этот адрес она оставила до востребования, чтобы сохранить анонимность.

– Но почему они хотят сохранить анонимность?

Сэр Гидеон нахлобучил парик и посмотрел в зеркало.

– Все дела за последние шесть месяцев были на редкость скучными. Мне нужны перемены, нечто из ряда вон выходящее. Может быть, это дело поможет мне хоть немного встряхнуться. – Он поправил парик и принялся размышлять вслух: – Чего бы я действительно хотел – так это славного сочного убийства, но эти леди на убийц не тянут. Впрочем, внешность обманчива, надо надеяться.

Он попрощался.

– Если бы можно было не ходить на этот прием, – сказала Честити, когда сестры вернулись к себе. – Без Констанс будет еще скучнее.

– Не забывай, это не просто прием, а сбор пожертвований, – напомнила Пруденс, – наша работа. – Она вставила ключ в замочную скважину. – Только представь себе – сто гиней на счете в банке!

– У меня такое ощущение, будто я меж двух огней, – заметила Честити. – Привет, Дженкинс, – весело обратилась она к дворецкому, входившему в холл.

– Мисс Чес, мисс Пру, – приветствовал их дворецкий с улыбкой.

– В чем дело, Дженкинс? – спросила Честити. – У тебя такой таинственный вид! Не отпирайся.

Его лицо расплылось в широкой улыбке:

– Телеграмма, мисс Чес.

– От Кон? – в один голос спросили сестры.

– Как будто бы да.

И он двинулся к столу, на котором лежала телеграмма.

– Отправлена из Кале, если не ошибаюсь.

– Из Кале? Значит, они едут домой.

Пруденс взяла телеграмму.

– Когда ее доставили?

– С час назад. Я как раз накрывал стол к холодному ленчу в маленькой столовой. Лорд Дункан собирался на ленч в клуб.

– Благодарю, – сказала Пруденс, вскрывая телеграмму.

– Так когда они прибывают? – Честити едва удерживалась, чтобы не запрыгать от нетерпения.

– Она не сообщает точной даты. Похоже, паром должен был отправиться вчера утром, но море разбушевалось и они решили подождать, но потом передумали. Вот, прочти сама.

Пруденс вручила телеграмму сестре. В глазах ее плясали смешинки. Она была в восторге.

– Думаю, их следует ожидать в любой день.

– Чем скорее, тем лучше, – сказала Честити радостно, и они направились в маленькую столовую.

– Они должны хотя бы день отдыхать после путешествия, – сказала Пруденс, оглядывая стол: ветчина, свекольный салат, хлеб, сыр.

– А знаешь, – сказала Честити, – Кон не сможет задержаться ни на минуту. Сейчас же прибежит сюда.

Она отрезала толстый ломоть хлеба и протянула сестре на кончике ножа.

– Возможно, она пожалеет о своей поспешности, когда узнает наши новости, – заметила Пруденс. Она намазала хлеб маслом и взяла несколько кусочков ветчины с блюда. – Интересно, долго ли нам ждать сообщения от сэра Гидеона? Не думаю, что у него уйдет много времени на чтение статьи, так что он скоро составит представление о положении дел.

– Но ему еще потребуется время на принятие решения, – возразила Честити, подцепив вилкой кусок свеклы. – Налить кофе?

Пруденс, с набитым ртом, лишь благодарно кивнула и погрузилась в размышления. Они никак не могли повлиять на адвоката, чтобы он поспешил с принятием решения. Зато два часа в приемный день могли принести плоды. Теперь у них была солидная клиентура из достойных мужчин и женщин, которые, разумеется, не подозревали, что избраны в качестве возможных партнеров, чье будущее пока оставалось неизвестным, но тем не менее могло проясниться, если представится возможность.

– Интересно, придет ли сегодня Сюзанна Дирфолд? – сказала Честити, прервав размышления сестры. – Мне показалось на прошлой неделе, что они хорошо ладят с Уильямом Шарпом.

– Да, – согласилась Пруденс. – Наше дело – посеять семена. Если они придут, я посоветовала бы им вместе посетить выставку греческих мраморных скульптур Элгина. Недавно Сюзанна так превозносила достоинства греческой скульптуры. К тому же Уильям при мне кому-то рассказывал о славе и красоте Парфенона.