А учили серьёзно. Правила поведения в СССР, особенностям тамошней жизни, лексикону, поведению. Упор на боевую подготовку был раньше. сейчас этого уже не требовалось, в отличие от умения оставаться незаметными тенями. Уход от слежки, слежка за нужными людьми, умение изменять внешность и манеру двигаться. И самое главное – тренировка способности видеть, но не реагировать не то что словом, но даже виду не показывать, насколько отвратительно им находиться в окружении тех, кто уничтожил то, что было дорогого в детстве.
Именно в детстве! Почти все курсанты были такого возраста, что успели запомнить Россию, но в то же время были слишком молоды, чтобы даже краешком лично поучаствовать в войне.
- Вы достаточно взрослые, чтобы ненавидеть красную сволочь, лишившую вас Родины и вынудившую ваших родителей спасаться за её пределами, - говорил генерал Туркул выпускающимся курсантам. – Вы достаточно молоды, чтобы вас никто не заподозрил в участии в гражданской. И у молодости есть ещё одно важное преимущество – молодым людям с правильными документами и верной биографией легко будет быстро продвигаться вверх. Ум, который у вас есть. «Верность» коммунистическим идеалам и делу партии, которые вас научили изображать. Поддержка, которую вам окажут люди, имеющие вес в советском государстве. Как их в этом убедят – не ваше дело. Россия надеется на вас. Да, господа, именно Россия. Империя жива до тех пор, пока живы и готовы сражаться её солдаты. Мы не спустили свой флаг, мы готовы не погибнуть с честью, а победить, обрушив царство красных морлоков, питающихся не плотью даже. а душами человеческими. Мы в вас верим, так не подведите меня, РОВС, Россию.
Эта речь запомнилась Солодову, запала в душу раз и навсегда. Даже сильнее многих, потому как он знал, что его группу подчинят не абы кому, а лично капитану Ларионову. Тому самому, который ухитрялся ускользать от чекистов в самых сложных ситуациях. Тому, который выбрал его и ещё нескольких людей и преподал им азы тайной войны. И было понятно, что уж им долго сидеть и ждать точно не придётся.
Когда в начале октября его группа прибыла в Санкт-Петербург, ныне названный большевиками Ленинградом, их уже ждали как документы, так и инструктаж от агента, который оказался в СССР раньше них. Правила выхода на связь, разные для обычных и чрезвычайных случаев; места закладок оружия, взрывчатки, запасных комплектов документов и прочего нужного для работы. Вдобавок первый пакет инструкций, а именно кому и куда лучше устроиться на работу, чтобы иметь и достаточное для основного дела время, и не привлекать к себе внимания, не выбиваться из серой массы совслужащих и прочего пролетариата.
Инструкции пригодились. Каждому из четырёх, включая самого Солодова. Он теперь стал Андреем Соколовым, а его люди Глафирой Локтевой, Антоном Овсовым и Русланом Манцевым. Да, в его группе имелась девушка, впрочем, как и в других, а то и по две. Ещё при доводке навыков для работы в СССР им объясняли. что женщина порой способна сделать то, что мужчинам при всём желании провернуть не получится. Равно как и наоборот. Но это и так все знали. Вообще, подход к формированию групп заметно изменился, теперь прослеживалось разделение труда, если так можно было сказать. Руководитель, он же аналитик, планирующий операции. «Тень», то есть человек, специализирующийся на слежке, незаметном проникновении, бесшумных ликвидациях при необходимости. «Казанова» или «леди-вамп» в зависимости от пола, чей сектор работы был понятен и без особых уточнений. Обаять нужного человека, заставить разговориться, в том числе и посредством постельных откровений. Ну и ориентированный на боевую составляющую, без этого тоже нельзя. Однако разделение на специализации вовсе не означало, что каждый член группы занимался чем-то одним. Вовсе нет! Просто одна область была основной, к остальным же подключали по необходимости. Только так и никак иначе, ведь вредна была как излишняя концентрация на узкой области, так и попытка объять необъятное, быть абсолютным универсалом.
Месяц был дан на вживание в новые личины, устройство на подходящую, малозаметную и оставляющую достаточное количество свободного времени работу. Это получилось на удивление легко и просто. Теперь Солодов понимал, что значили те слова генерала Туркула о том. что им помогут встроиться в новую жизнь. Действительно помогли. Сотрудник военизированной охраны, журналист одной из второстепенных ленинградских газет, пианистка в одном из немногих уцелевших после свёртывания НЭПа ресторанчиков. Ну а сам он стал… таксистом, что тоже было неплохо в смысле свободного времени. Никто не следил за тем, где он был, требовалось лишь выполнять план по выручке, только и всего. А деньги у группы имелись, причём во вполне достаточном количестве.
Сложнее всего было жить в привычных для советских граждан условиях и ждать сигнала. Ждать, ждать и… И когда его. как лидера группы, вызвали на встречу с куратором, он был просто счастлив. Это чувство не оставило Филиппа Солодова даже после того как стало известно, что именно предстоит сделать.Лликвидацию фактического главы всего Ленинграда, первого секретаря Ленинградского обкома ВКПб, сложно было назвать простым делом. Однако… приказ есть приказ. Тем более предложенный способ значительно повышал шансы как на успех выполнения операции, так и на то, что исполнителям удастся ускользнуть.
Отследить маршруты, которыми постоянно пользовался Киров, оказалось несложно. Самым перспективным вариантом оказался, как и было сказано куратором группы, «обком-квартира». Особенно момент выхода из квартиры или возвращение туда.
Найти место для стрельбы было несложно. Более того, таких мест было подготовлено сразу несколько, дабы использовать наиболее подходящее в нужный момент. Крыши двух домов и одна квартира на последнем этаже, хозяева которой были настолько пьющими, что погрузить их в тяжёлый алкогольный сон было проще простого. А крыши… Тут уж всё зависело от того, не возникнет ли непредвиденных обстоятельств вроде незапланированного ремонта или повышенной бдительности жильцов.
Разумеется, все три позиции были предварительно разведаны Манцевым, «казановой» группы, и Глафирой, которая была скорее «тенью» из-за умения оставаться незаметной тогда, когда этого хотела. Хотя, при использовании должной толики косметики и подобающей одежды превращалась из серой мышки в весьма яркую даму. Правда не очень то этот образ любила, ну да это не мешало использовать оный при нужде.
Оставалось лишь дождаться нужного времени. Куратор предупредил, что наибольший эффект ликвидация Кирова даст в то время, когда будет идти публичный процесс над «троцкисто-террористами». Как и почему – этого куратор не сообщил, но Солодову и остальным и без того было понятно. Пусть в СССР доступ к зарубежной прессе имело очень ограниченное число людей, зато слухи, они частично восполняли.Угрозы «наследников Троцкого» тоже входили в число разлетевшихся по городу и всему СССР слухов.
Дождались. Процесс в Москве не только начался, но и был в самом разгаре. Цель группы вела обычный образ жизни, что облегчало задачу. И вот десятого декабря тридцать второго года главному большевику «града на Неве» должно было стать очень плохо от пули, попавшей в голову. Именно в голову, потому как выстрел в любую другую часть тела оставлял шанс на выживание. А это было недопустимо!
Работать решили утром. Меньше людей, больше путей отхода, понижены шансы на то, что особо любопытный человек сумеет увидеть что-то лишнее. И вот уже с семи утра Солодов и Антон, сохранивший имя, но получивший фамилию Овсов, мёрзли на крыше дома, расположенного на вполне существенном отдалении от дома. где проживал Киров.
- Можно было и поближе место для стрельбы найти, - шёпотом, хотя никто не мог услышать, делился своим недовольством Антон. – Мудрят старшие чего-то.
- Они мудрят, а ты иногда глупишь, - отмахнулся Филипп, играющий роль бойца прикрытия и корректировщика, осматривая в бинокль окрестности. - Первым делом будут дома поблизости проверять, говорил же тебе раз двадцать уже! Твоё дело метко выстрелить, чтобы правки не потребовалось.
