…Позднее я заехал в районный центр, десятки лет носивший имя Нестерова, а затем срочно переименованный „новыми“ украинцами в Жовкву и оцепенел… Содрогнулся от глумления над памятью о легендарном воздушном асе: на привычном месте, где стоял памятник Петру Николаевичу Нестерову? на том же постаменте (сэкономили!) возвышалась фигура… основателя и первого руководителя Организации украинских националистов (ОУН) Евгения Коновальца.

Общеизвестно, что оуновцы всех мастей очень любили применять для умерщвления своих жертв удавки. Как выяснилось, не отказали они себе в этом удовольствии и при уничтожении памятника Нестерову: накинули на шею скульптуры канат и затянули его краном. Очевидцы вспоминают, как руководитель разрушительных работ командовал: „Сделайте ему мертвую петлю, хлопцы, и дерните!“

Что же, пусть каждый останется в истории со своим: Петр Николаевич освоил и применил знаменитый прием воздухоплавания, а нелюди с замашками палачей накинули петлю на героя».

В городе Чкаловске, во вновь отстроенном к юбилею летчика, Героя Советского Союза Валерия Павловича Чкалова, музее-ангаре, под огромным крылом самолета АНТ-25, летавшем через Северный полюс в Америку, приютился маленький истребитель И-16.

Его испытывал легендарный летчик. Это был его вклад в войну, которую он не дождался.

Боевая слава этого самолета хорошо известна. Он воевал в небе над озером Хасан и рекой Халхин-Гол, над степями Монголии, над Испанией и Китаем, срывался с аэродромов под Москвой и Сталинградом навстречу фашистским стервятникам. Будучи основным истребителем противовоздушной обороны, защищал небо над нашим городом.

Перед войной мировую авиацию потрясет «демографический» взрыв. На свет появятся десятки истребителей, один другого совершеннее. И все же И-16 продолжительное время будет оставаться в ряду лучших мировых истребителей.

Путевку в небо этой машине дал летчик-испытатель Валерий Павлович Чкалов.

Есть в музейной экспозиции примечательный снимок: Чкалов с забинтованной головой. Он датирован 1935 годом. Летчика фотографировали в Горьком, он сам попросил об этом.

Валерий Павлович привез фотографию в Москву и повесил в своей спальне. Жена, Ольга Эразмовна, в это время гостила у своих родителей в Ленинграде. Когда она вернулась и взглянула на фотографию, то первый вопрос был:

— Что случилось?

У Валерия Павловича был заготовлен ответ:

— Ничего особенного, шел по лестнице и задел за угол…

Он редко рассказывал жене о неудачных полетах. Летчики вообще не любят вспоминать о неудачах и фотографироваться покалеченными. Чкалов лишь раз нарушил эту святую неписанную традицию.

Основной истребитель начального периода войны И-16 долгое время выпускался на Горьковском авиационном заводе № 21.

Летом 1935 года Валерий Павлович Чкалов был командирован на Горьковский авиационный завод № 21. Здесь проходила доводку новая модифицированная модель истребителя И-16. Главное управление авиационной промышленности придавало этому истребителю важное значение, поэтому заводские испытания поручались летчику-испытателю, который вел истребитель с момента создания.

Закончить испытания предполагалось прогоном самолета на километражной базе, чтобы определить максимальную скорость при полете у земли. Любимый чкаловский бреющий полет…

Вылет назначили на раннее утро, пока солнце не пригрело землю и восходящие потоки не могли помешать испытаниям.

Чкалов поднял машину в воздух точно в назначенное время. Сделав пробный круг над аэродромом, он повел И-16 к мерной базе. Там уже все было готово. Хронометрист дал сигнал: «Все в порядке, можно начинать заход».

Первый пролет закончился нормально. Чкалов развернул самолет и лег на обратный путь.

Вот как он сам рассказывал о том, что произошло дальше.

«Участок для испытания был выбран вдоль шоссе Горький — Москва. Дорога была хорошо видна — она у меня под левым крылом. А кругом лес — сплошной, тенистый. Погода теплая, ясная.

Снизился до высоты пятьдесят метров и начал разгонять самолет. Подо мной бешено проносятся кроны огромных деревьев — хвойных и лиственных.

Стрелка указателя скорости перешла уже за деление „четыреста“. На двигателе держу максимальные обороты.

Вдруг самолет неестественно завибрировал, и я увидел, как у моего звездообразного мотора начали отлетать в стороны цилиндры и детали.

Моментально убрал газ, выключил зажигание. Скорость резко упала. „Что делать?“ — вихрем пронеслось в голове.

Сажать самолет на лес — другого выхода нет.

Проходят считанные секунды. Вершины деревьев совсем близко под самолетом. Рулем высоты стараюсь уменьшить скольжение. Скорость доходит до посадочной.

Самолет, задев за верхушки деревьев, опрокидывается на спину, и я чувствую, что лечу вниз головой. Второй удар пришелся хвостом в очередную верхушку. Самолет снова перевернулся в нормальное положение. Но впереди — пустая крона следующая дерева. Что-либо сделать уже поздно. Удар! Последнее, что услышал — треск и грохот!..»

Валерий Чкалов после аварии. 1935 г.

Восьмой километр Московского шоссе… Согласно схеме, приложенной к расследованию причины аварии, здесь все и произошло. Следы этого летного происшествия сегодня искать бесполезно и не потому, что прошло много времени. Здесь не раз бушевали лесные пожары и земля перепахана гусеницами тракторов.

После аварии Чкалову помогли выбраться из кабины прибежавшие колхозники. Они отвезли его на подводе к дороге, а там уже летчика забрала подъехавшая санитарная машина.

Место аварии тут же оцепили. Прибыли заводские специалисты. Чкалов, немного отойдя от удара, продиктовал стенографистке отчет о случившемся. Авария, как и положено, была задокументирована и все свидетели предупреждены о неразглашении увиденного. Акты, протоколы, отчеты подшиты и помечены грифом секретности. Все материалы были переданы специальной комиссии, которая должна была детально разобраться в летном происшествии.

Единственная «утечка» информации — фотография Чкалова с забинтованной головой. Но о чем она говорила… Может быть человек действительно «задел за угол», спускаясь по лестнице.

Испытательный полет чуть не закончился катастрофой.

Шел второй год испытаний нового истребителя… А как все начиналось.

К 1931 году советская авиация не имела ни одного современного истребителя, хотя работа над ними шла постоянно. Видимо, в конце концов обратил на это внимание и Сталин. А что можно было ответить на этот вопрос? «Конструкторы сидят…».

Знал ли Сталин о заточении лучших своих авиаконструкторов и прежде всего Николая Николаевича Поликарпова, которого к тому времени уже называли «королем истребителей»?

Чтобы оценить состояние авиации, Сталин назначил на 12 июня 1931 года авиационный смотр.

К этому времени, приговоренный без суда к расстрелу, как «социально чуждый элемент», авиаконструктор Поликарпов был прощен и отбывал наказание в особом конструкторском бюро № 39 ОГПУ. Совместно с сидящим там же авиаконструктором Дмитрием Григоровичем он создал истребитель И-5. На смотре новинку должны были продемонстрировать летчики-испытатели НИИ ВВС Валерий Чкалов и Александр Анисимов.

Воздушная схватка, которую они разыграли, была из разряда тех, о которых летчики говорят: «Редкое небо видело такой пилотаж».

Сталин, естественно, обратил внимание на новые истребители и не мог не поинтересоваться, чьи они и где конструкторы?

Что могли ему ответить на этот вопрос: «Сидят…».