Маттиас усмехнулся, его усы встопорщились:

— Еще рано, знаешь ли. У нас ведь никогда не было женщин-крыс... а ни я, и никто из моего рода никогда не унизится до того, чтобы спать с мышами!

Он сказал эту фразу чуточку надменно, но по легкой улыбке и прищуренным глазам, Мишель понял, что все же несерьезно.

— Однако должен тебе сказать, что незадолго до тебя, в нашем обществе появилась одна симпатичная молодая особа. Она пока не совсем привыкла к своему новому виду... Но все еще впереди!

— А... ты собираешься переспать с ней? — Мишель сначала спросил, а потом подумал, ужаснулся и застыдился... но было поздно.

— Конечно нет! — возмущенно воскликнул Маттиас. — Я джентлькрыс! К твоему сведению! И никогда не совершу ничего подобного! Ну... почти никогда. Может быть... Там посмотрим. Но задавать подобные вопросы нетактично, юный деревенщина!

Мишель уставился в землю и покаянно пробурчал:

— Извини... Не подумал...

— А надо бы! Ладно... Не переживай. Ты еще слишком мало знаешь о Цитадели. Оботрешься со временем... Надеюсь. В любом случае, помни — мы, крысы, всегда будем тебе друзьями... если только ты не окажешься котом.

Маттиас подмигнул ему и вдруг испуганно охнул:

— О боги и демоны! Совсем заболтался! Я же должен идти на Встречу! Она вот-вот начнется!

Мишель встал со скамейки, собираясь идти следом.

— Извинни, Мишель, на Встречу приглашены только крысы, мыши и другие грызуны... Впрочем, если ты станешь грызуном, то сможешь прийти в следующий раз.

Мишель тяжело вздохнул:

— Хотел бы я наконец знать, кем я стану. Коп сказал, что я изменяюсь очень медленно... И это очень странно...

— Что поделать, друг мой... — Маттиас сочувственно шевельнул острым носом.  — Хм... А дай-ка мне взглянуть на твой мех.

Мишель опустился на колени, и стащил рубашку. Маттиас изучил внешний вид меха юноши, провел лапами, изучая структуру, взъерошил его, разглядывая расположение и направление ворсинок... и вдруг практически уткнулся носом в спину юноши. Не совсем, разумеется, а просто коснулся меха жесткими усами-вибриссами...

— Да! Вот так. Не могу сказать, кем ты будешь... но кое-что всё же уточню. Ясно одно — конем ты не станешь. Шерсть слишком мягкая и длинная. М-м-м... Позволь я посмотрю твои зубы, проверю кое-что.

Мишель открыл рот, так широко, как только смог, и постарался не закрывать, когда Чарльз оттянул его губу и осторожно прощупал передние и задние зубы.

— У тебя там отличный набор, и передние, кажется, увеличиваются. Но... Знаешь, вполне может быть, что только, кажется. Больше никаких изменений я не вижу. Как я уже говорил, ты точно не будешь конем, но это все.

— Ну, мне хотя бы не придется пастись, — криво усмехнулся Мишель.

— Не суди слишком поспешно, юноша! Я сказал, что ты не будешь конем, но ты еще можешь стать овцой... точнее бараном или ламой или еще кем-нибудь. К примеру, верблюдом.

— Да... ой, тебе же надо бежать на Встречу.

— Ох! Пора, пора! Еще увидимся Мишель! Забегай к Донни, может, как-нибудь сыграем партию-другую в дартс. Или в бильярд.

— А... Я же не умею!

— Не умеешь — заставим... То есть научим! Все, все, до встречи, Мишель!

Маттиас отправился дальше, оставив все еще хмурого Мишеля позади. Конечно, юноше нужна поддержка и утешение... Но в данной ситуации, являясь Директором гильдии Писателей и крысой-доминантом, Маттиас не представлял, что еще он мог бы предпринять. В конце концов, у этого розовощекого, широкоплечего деревенского увальня и без того найдутся утешители... утешительницы. Кстати, не одна ли из них так сердито шуршала кустами весь разговор?

И еще, об утешительницах... Маттиас очень наделся, что на Встрече ему удастся хотя бы чуть-чуть сблизиться с Кимберли. В свое время, эта молодая и симпатичная крыса поставила перед ним весьма сложную задачу. А Маттиас любил решать такие проблемы, проистекавшие из его должности и его статуса... Разумеется, ни должность директора, ни статус доминанта нельзя было назвать синекурой. Но взамен забот и хлопот они приносили немалое количество льгот... которые Чарльз очень даже уважал, а также еще большее число друзей.

А еще, он более мог не беспокоиться о тьме омрачившей его прошлое... О Сондэски.

Маттиас выбросил из головы эти жуткие воспоминания, хоть это было не так-то просто, и продолжил путь к главному входу Молчаливого Мула. Сегодня он должен думать только о приятном и наслаждаться компанией его приятелей-грызунов.

Пройдя мимо главных дверей, Маттиас шагнул к маленькой боковой дверце. Ее сделали уже после изменения, когда выяснилось, что многие из обитателей Цитадели больше не могут открывать основную, — дубовую, очень толстую и тяжелую...

Воздух в таверне был буквально напоен благоуханием горящего воска, запахами посетителей — сегодня ими были только грызуны, а их запах Маттиас узнавал безошибочно и, разумеется, ароматами угощения. В центре ароматической композиции расположился дух пива, лучшего в Цитадели. Фоном ему служили пряные и острые запахи сыров, свои нотки вплетали травяные настойки, уксусные и оливковые заправки салатов ненавязчиво оттеняли их, а основой всему служил великолепный, сдержанный, но сильный и такой аппетитный запах местного хлеба.

Единственная люстра в центре комнаты светила в полсилы — из доброй сотни свечей горело примерно половина, щадя чувствительные глаза подземных жителей, но и этого вполне хватало, чтобы оттенить праздничное убранство залы. Большинство добротных дубовых столов, обычно расставленных по всему пространству, сегодня были убраны к стенам, а оставшиеся образовали в южной стороне — поближе к кухне и огромному камину — правильный полукруг, оставляя большую часть зала свободным.

Почти все члены «Совета Грызунов» были уже в сборе, к моменту прихода Маттиаса они равномерно распределились вдоль главного стола, неторопливо беседуя и грызя специальные фирменные сухарики Донни, так что вошедшего встретили насторожившиеся уши и приветственные кивки.

— Чарльз! Хорошо, что ты смог выбраться! — Фил уже устроился на своем обычном месте, вблизи большого камина, который по случаю жаркой погоды, не содержал ничего, кроме кучи сухой растопки.

Маттиас улыбнулся и помахал лапой, приветствуя всех присутствующих, попутно высматривая одну прелестную мордочку... А вот и она! Нос Чарльза приласкал ее тонкий, свежий и чуточку сексуальный запах молодой здоровой самки... Крыс-морф еще раз улыбнулся и кивнул уже только одной Кимберли. Она тоже сидела возле камина, но с другой стороны, её хвост вытянулся позади мягкого кресла, а лапы нервно разглаживали мерцающую ткань платья. Лазурно-зеленоватое, оно идеально шло к ее фигуре и глазам...

Маттиас сам, лично отнес портному старую одежду Кимберли, как только она завершила изменение, и вот теперь она блистала во всем своем великолепии, притягивая к себе завистливые (что уж тут...) взоры женщин-грызунов и весьма заинтересованные — мужчин. И, кажется, она сама почувствовала себя куда свободнее, прилично одевшись.

Чарльз глубоко вздохнул, дернул себя за ус... и направился через комнату к камину.

— Леди, вы чудесно выглядите!

Кимберли посмотрела на него, тяжело вздохнула, ее усы поникли, а лапы нервно сжали подлокотники кресла:

— Спасибо, — прошептала она, не решаясь встретиться с Чарльзом взглядом.

— Можно я сяду здесь? — спросил он, показывая на пустое место поблизости.

Она быстро кивнула, и он неторопливо сел рядом, аккуратно уложив хвост позади, поближе к ее... а потом как бы случайно позволил им соприкоснуться. Его маневр не прошел незамеченным — Кимберли коротко глянула на Маттиаса, а ее ушки чуть приподнялись и порозовели. Но потом она снова отвела взгляд...