роли Рима, с которым в середине XI в. у Константинополя произошел окончательный церковный разрыв. Ну а то, что тем самым духовная цензура по-своему «исправляла» русскую историю вместе с историей ее культуры, искажая историческую реальность, перенося события с Дуная и из Моравии на Днепр и Волхов - никого не интересовало, кроме позднейших исследователей, обративших внимание на явные противоречия в тексте ПВЛ, которая, с одной стороны, утверждала посещение территории будущей Руси апостолом Андреем, а с другой - проводила настойчивую мысль, что «зде бо не суть оучили апостоли, ни пророци прорекъли», хотя и с оговоркой: «аще бо и теломъ апостоли суть зде не были, но оучения ихъ, яко трубы гласять по вселении въцерьквахъ» [Ип., 70].

Произойти это могло только в том случае, если легенда о хождении апостола по Днепру появилась в ПВЛ много позже создания основного текста, на что указывает упоминание «варягов» («путь из варяг в греки», «море Варязское»), путем переработки уже имеющегося сюжета об апостоле, совершавшем свое путешествие в Рим вверх по Дунаю, как о том свидетельствуют «три устья» Днепра. В пользу этого говорит наличие в тексте фрагментов «Сказания о грамоте словенской» и тот факт, что обратный вариант - интерполяция «отрицаний» посещения апостолом Руси при наличии «хождения» - является абсурдным как с точки зрения логики, так и с точки зрения важности факта приобретения русской Церковью «собственного» апостола. Необходимость последнего явственно сознавалась еще митрополитом Иларионом, который в своей «похвале Владимиру» вынужден был с горечью констатировать (в полном соответствии с прототекстом ПВЛ), что никто «не виде апостола, пришедша въ землю твою» 54, тем самым подтверждая неизвестность данного сюжета в середине XI в. киевлянам.

Теперь же, установив безусловную обработку ст. 6406/898 г. «краеведом», проводившем идею о тождестве «полян» и «руси», его авторство в отношении «Кия» и, похоже, всей истории «полян», я полагаю, что страстность в данном фрагменте объясняется не столько желанием поставить под сомнение деятельность апостола Андрея, сколько стремлением убедить читателя в тождестве «полян-руси» и «словен», а, стало быть, и в их причастности наследию апостола Павла и его учеников, - мысль, которая проходит красной нитью через всю историю дохристианской

54 Молдаван A.M. «Слово о законе и благодати» Илариона. Киев, 1984, с. 95.