Посетитель оказался старым и седым. Его одежда была пошита на старомодный манер. Держась словно мудрец из древней легенды, он вежливо поприветствовал фаэлей на их родном языке.

Старик сидел на сплетенном из ивняка стуле напротив Нанн и Туат, которые с тревогой и беспокойством смотрели на него. У ног гостя расположился маленький мальчик примерно трех лет, устремивший на Туат непроницаемый взор печальных глаз. Она уже встречала такой взгляд у детей, испытавших в жизни слишком много горя и мало сочувствия.

По-видимому, ребенок ни разу не видел фаэлей или других и людей без пигмента — с бледными, выцветшими глазами, кожей цвета воска и белыми, хотя и не седыми, волосами.

Туат отвела взгляд от ребенка и заметила, что Нанн глазами, полными скорби, смотрит на мальчика.

— Когда все началось? — спросила Нанн.

— Недавно. — Эбер погладил сына по плечу. — На моем острове появился нэгар. Однажды ночью он вышел из реки и стал искать по комнатам, приводя в ужас слуг. Но мой сын Ллайа не пугался. Призрак опустился на колени и будто бы заговорил с ребенком, а вскоре Ллайа начал изъясняться при помощи рук, обучая этому и меня.

— Нэгар, — повторила Нанн. — Это точно?

Старик кивнул.

— Да. Нэгар. И довольно известный… точнее, известная. Шианон, единственная дочь Уирра, тысячи лет обитавшая в реке вместе с отцом, который спит, хотя и довольно беспокойно. Колдуна потревожили, и он бормочет и кричит во сне.

Эбер посмотрел на сына полными сочувствия глазами.

— И все это Ллайа слышит. Кошмары мертвого колдуна.

— А что нэгар искал в вашем доме? — поинтересовалась Нанн.

— Нескольких молодых людей, которые путешествуют по реке Уиннд с далекого севера. Причем один из них — фаэль.

— Фаэль? — выпрямившись, удивленно спросила Нанн. — Это может быть только Синддл. Мы встречали его в тех местах. Но что нужно от него нэгару?

— Нэгар искал не Синддла, а одного из жителей севера.

— Откуда вам это известно?

Старик посмотрел на сына, устремившего бездонный взгляд на незнакомок.

— Мне рассказал Ллайа. — Эбер поднял глаза на фаэлей. — Синддл с товарищами направлялся вниз по реке Уиннд, и их лодка в темноте наткнулась на мой остров. Я оказал путешественникам гостеприимство, и мы провели вечер в беседе. Еще я передал Синддлу кое-что для друга, живущего на юге.

Нанн и Туат переглянулись.

— Старинную флейту, — уточнила Нанн.

Старик испытывающе посмотрел на женщину.

— Он вам рассказал?

— Показал, — поправила Нанн. — Это флейта привлекла нэгара?

Эбер выпрямился на стуле.

— Что случилось с инструментом?

Взгляд старика показался Туат подозрительным.

— Синддл утверждал, что флейта принадлежит другому, — ответила Туат. — Он отдал ее человеку по имени Алаан. Во всяком случае, обещал отдать.

Эбер ласково посмотрел на сына и улыбнулся.

— Синддл с друзьями сказали, что Алаан мертв, и я на некоторое время поверил им. Однако Ллайа считает, что Алаан жив, хотя и находится в большой опасности.

Старик покачал головой, и Туат показалось, что на его глазах заблестели слезы.

— Уирр никак не успокоится, — пробормотал он себе под нос, — и двое его детей вернулись, восстав из реки. Зачем? Зачем они древнему колдуну?

Ллайа начал делать быстрые и плавные движения руками.

— Что он говорит? — спросила Нанн.

Эбер кивнул в сторону Туат.

— Хочет посмотреть на ваши картины.

Туат старалась не показать своего беспокойства.

— Какие картины? — спросила она.

Мальчик подождал, пока она говорила, а потом жестами сказал что-то отцу.

— Он имеет в виду «картины снов».

Эбер с сочувствием посмотрел на женщину.

— Не пугайтесь. Вы ведь, как я понимаю, ткачиха видений.

Туат кивнула.

— Значит, ваши с Ллайа занятия схожи. — Эбер задумчиво посмотрел на сына и глубоко вздохнул. — Ему ведом тайный язык как ни странно. Часами сидит и наблюдает за течением, а потом начинает понимать…

Старик встретился взглядом с Нанн. Эбер больше не казался чрезмерно задумчивым или слабоумным.

— Не знаю почему, но река избрала его. Она избрала его, — повторил старик с ударением, — а он создал язык движений, чтобы передавать мне свои знания.

Нанн поправила юбку и, взглянув на Туат, сказала:

— Принеси то, что ты видела.

Туат поспешила в свою палатку. Минуту спустя она вернулась и протянула Эберу пяльцы. Старик взял их бледными руками и стал рассматривать.

— Что случилось с Алааном?

— Похоже, он ранен, — отвечала Туат. — На ноге кровь.

Эбер поднес пяльцы к тусклому свету и прищурился. На ткани можно было разглядеть фигуру мужчины, лежащего в кольце огня среди теней деревьев, чьи ветви угрожающе тянулись к нему.

— Это не Страна-меж-Гор, — сказал Эбер, рассматривая изображение.

Ребенок уселся к отцу на колени и тоже стал разглядывать видение, воспроизведенное Туат.

Эбер показал на вышивку.

— А это не тени. И вовсе не ветви деревьев. Это лапы хищников, а тени — слуги Смерти.

Старик на мгновение смежил веки. Когда он открыл глаза, они блестели.

— Алаану недолго осталось жить в этом мире.

Ллайа начал делать жесты, обращаясь к отцу.

— Алаан все еще жив, — перевел Эбер. — Так считает Ллайа, и я надеюсь, он прав.

— Почему его окружает огонь? — спросила Туат.

Эбер снова в течение минуты смотрел на образ.

— Я не знаю, — ответил он, хотя слова его прозвучали неубедительно.

Нанн кивнула Туат, и та передала гостю вторые пяльцы. Старик поднес их ближе к свету, как и в первый раз.

На куске ткани была изображена женщина, каким-то пустым взглядом смотревшая из-под светлых волос, падавших ей на лоб. Голову она повернула так, что на втором плане виднелась часть щеки и висок другого лица.

— Это маска, — объяснил Эбер, тыча в изображение. — Второе лицо — настоящее.

Старик посмотрел на пяльцы еще немного, и потом вновь «заговорил» Ллайа.

— Что он сказал?

— Ллайа говорит, что это нэгар, вышедший из реки у Говорящего Камня. — Эбер посмотрел на Туат и вздохнул. — Шианон снова среди живых.

Туат наблюдала за реакцией Нанн. Старшая женщина опустилась в кресло, крепко сжав подлокотники. Ее лицо мгновенно побледнело.

Ребенок стал опять жестикулировать.

— Ллайа просит не пугаться. Скоро должны прийти трое мужчин, которые спасут Алаана. Если, конечно, вовремя найдут его…

— А кто они? — глухо спросила Нанн.

— Трое путешественников: один слышит малейший звук, другой старее старого, а третий видит себя со стороны.

— И они спасут Алаана?

Мальчик ответил жестами.

— Ллайа говорит, такое возможно. Он просит вас предупредить караульных, чтобы они не прогнали этих людей, как хотели прогнать нас.

Нанн минуту сидела молча, а потом обратилась к Туат:

— Я пойду поговорю с охраной.

Женщина встала.

Туат смотрела, как Нанн, слегка пошатываясь, идет через лагерь. Внезапно она перехватила пристальный взгляд мальчика.

— В чем дело? — шепотом спросила Туат у Эбера.

Ребенок начал жестикулировать, не сводя глаз с женщины.

— Он говорит, — вполголоса произнес Эбер, — что вы похожи на нэгара и еще на снег. Но нэгар живет вечно, а снег быстро тает. А вы?

— Я — как снег, — быстро ответила женщина. — Все мы как снег.

— Не все, — совсем тихо проронил Эбер.