Карл продолжал осмотр. С другой стороны он увидел двойную дверь, как показалось молодому дворянину, запертую изнутри.

В задней части конюшни находился загон. Верхние части дверей были также приоткрыты, а стойла освещены. Юноша прокрался внутрь, чтобы найти себе хорошую, спокойную лошадь, которую вскоре и выбрал.

Чтобы не поднимать шума, он погладил кобылу по шее и шепотом сказал несколько слов. Стойла были разделены высокими деревянными балками — для того, чтобы обезопасить проход между ними: любой из жеребцов мог неожиданно наброситься на проходящую кобылу.

Карл поднял задвижку и выпустил лошадь в проход, затем обежал всю конюшню, тщательно осматривая каждое стойло. Его внимание привлекло одно, с каменными стенами.

Лорд просунул голову в темное пространство.

— Йамм? — произнес он шепотом. — Йамм?..

Сначала послышался шорох, потом из темноты появилось испачканное лицо.

Увидев его, Карл отпрянул назад.

— Что они сделали с тобой?..

— Избили до полусмерти, — еле выговорил маленький вор. — Я потерял несколько зубов и стал не таким привлекательным, как раньше.

Карл выругался.

Он попытался открыть дверь руками, но у него ничего не вышло.

— Где-то тут были инструменты местного кузнеца, — сказал Йамм. — Посмотрите вон там.

Карл отправился на поиски, стараясь передвигаться осторожно, чтобы его не заметили снаружи. Через минуту он вернулся с какой-то железякой, с помощью которой и поднял задвижку.

В конюшне было почти темно, но Карл все же смог увидеть, что Йамма действительно очень сильно избили. Он едва мог ходить.

— Так ты далеко не уйдешь, — сказал лорд. — Нужно поискать для тебя лошадь.

— Я не в состоянии ехать верхом.

— Вряд ли мы сможем найти для тебя повозку. — Карл задумался. — А что, если ты поедешь верхом вместе со мной? Идем!

Он нашел старую уздечку, однако седла нигде не оказалось; решили обойтись без него. Товарищи по несчастью накинули уздечку на ту тихую кобылу, с которой Карл успел найти общий язык, и вывели ее на улицу.

Карл сначала помог Йамму сесть на лошадь, а потом взобрался сам. Обеими руками лорд поддерживал своего компаньона.

Вскоре, никем не замеченные, они скрылись в темноте.

Йамм изо всех сил старался держаться прямо, однако это удавалось ему с трудом. Если бы не лорд, он давно бы уже упал с лошади.

— Йамм? — сказал Карл, и маленький вор вздрогнул. — Что от тебя нужно было герцогу?

— Кто-то из окружения герцога узнал, кто я такой.

— Как же им это удалось?..

— Наверное, когда вы назвали мое имя, герцог сразу все понял. Моя репутация достигла уже и этих краев. Ну вот, он и его головорезы вытащили меня из замка и задали мне хорошую трепку. Я пытался рассказать им, как мы встретились и как нам удалось сбежать…

— Однако же, надеюсь, ты не говорил, что видал герцога раньше?

— Я не настолько глуп. Если б ляпнул хоть полсловечка, мне бы пришел конец. Да… значит, бросили в эту конюшню и обещали, что скажут вам, будто я сбежал. Думаю, они снова захотят повидаться со мной, когда мне станет лучше, поскольку при первом общении с ними я был слишком слаб.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить такое. Если бы у меня тогда были хоть какие-нибудь подозрения на сей счет, я выбрал бы другое место для переправы.

— Куда мы теперь направляемся?

— Не знаю. Нужно найти Кела Ренне. Боюсь, как бы кто-нибудь не отправился за нами в погоню и не вернул обратно к герцогу… Должно быть, он уже распустил слухи о том, что от него сбежали опасные преступники. Ведь только Васт и кое-кто из Ренне знают, что я тайно служу им. Для всех других я — сын одного из заклятых врагов.

— Похоже, нам снова предстоит долгий путь.

— Посмотрим.

— Но я не знаю здешних мест, ваша светлость.

— Да, здесь нам трудно будет спрятаться.

— Вам ведь приходилось скрываться от йоменов и охотников, и подобный опыт пригодится. Если мы расскажем лорду Келу правду о предательстве его союзника, Ренне в благодарность наверняка вознаградят вас.

— Не стоит считать деньги, которых пока нет. Сейчас все что нам необходимо, — это просто остаться в живых. Герцог отправит вслед за нами своих людей, как только взойдет солнце. Его огромная армия сидит в лагере без дела. Мы должны оторваться от них. Только бы эта кляча выдержала… Придется скакать без остановки до тех пор, пока она не выдохнется. А как же ты, Йамм? У тебя совершенно нет сил.

— Я выдержу. Все равно выбора нет.

— Да, это наш единственный шанс избежать плена. Главное, понять, в какую сторону идти. Едва начнем расспрашивать людей, как найти Кела Ренне, герцог тут же прослышит об этом. Не знаю, Йамм, как нам удастся выкрутиться, правда, не знаю.

Ужасная новость, подумал Каррал. Конечно, он не мог видеть этого ребенка; поскольку же мальчик не разговаривал, то лорд не имел возможности слышать его голос. Он был похож на привидение, что приходило к нему в первый раз и положило начало тем событиям, которые и привели его сюда.

Ребенок отличался от других детей. Его способности разговаривать с тишиной и знать то, чего не дано знать никому, вызывали у Каррала тревогу.

Фаэль тоже так думал. Таких, как он, можно определить по манере разговора, по тому, как они задают вопросы и отвечают на них. И странники более терпеливы к подобным существам, нежели люди, живущие в горах.

К тому же среди них есть собиратели легенд и ткачи видений. Быть собирателем легенд почетнее. Отношение к ткачам видений другое, поскольку они имеют дело с потусторонним миром и часто предвидят катастрофу или трагедию, а приносящих дурные вести всегда боятся и сторонятся.

Что же за новость принес этот ребенок?

Мальчик сказал, что ищет троих людей: один из них слышит самые тихие звуки, другой — самый старый из всех стариков, а третий смотрит на себя чужими глазами.

Каррал сразу понял, что это он сам, Кай и Тизон, который никогда не говорит о себе в первом лице. Слепого менестреля удивило не то, что посланник преисподней ищет именно их, а то, что сам он принял его сообщение как что-то обычное и естественное.

Старейшина фаэлей Нанн была обеспокоена не меньше, чем все остальные. Она постоянно спрашивала себя: как можно использовать ребенка в таких целях? Как можно быть таким бессердечным?

Высказанное Эбером мнение по поводу послания посеяло панику среди людей.

— Но Уирр не может разговаривать! — сказал Кай.

— А разве люди не разговаривают во сне? — спросил Эбер.

— Уирр никогда не спит. Великий колдун давно умер, — настаивал Кай.

Каррал чувствовал, что безногий вынужден сдерживать себя в разговоре. Теперь, когда лорд хорошо знал Кая, он понимал, что никто не должен ставить под сомнения его знания и суждения. Килидд прожил в сто раз дольше, чем кто-либо. Он служил двум великим колдунам. Его авторитет нерушим.

— Значит, он все-таки был у Врат Смерти? — продолжал Эбер.

— Нет, — кратко ответил Кай, — хотя среди живых его тоже нет. Он существует, но не так, как мы пытаемся себе представить.

— Тогда я ничего не понимаю, — сказал Эбер. — Уирр не живой и не мертвый. Значит, он призрак?

— Нет, он не блуждает, потерянный и несчастный, подобно привидению. Его дух соединился с духом реки Уиннд, как мы теперь ее называем. Он не стал рекой, деревом или травой.

— Он все-таки спит, — настаивал Эбер. — Мой сын говорит мне, что он спит!

— Невозможно, — ответил Кай. — Реки не спят и не разговаривают, даже загадочная и заколдованная река Уиннд.

Каррал понял: продолжать спор бессмысленно.

— Тогда, почтенный Кай, — сказал он, — как ты объяснишь появление этого ребенка, который ищет троих мужчин, похожих на нас?

— Я не говорил, что у него не бывает видений, лорд Каррал. Конечно, бывают. У достопочтенной Туат тоже бывают видения, но она не утверждает, что они исходят от колдуна, который покинул этот мир сто лет назад.