— Как Кен?

— Положение тяжелое, но он стабилен. Существует невысокая вероятность эмболии — это закупорка сосудов, — но ситуация под контролем. Полагаю, вы уже знаете, что восстановить ноги врачи не смогли.

— Да, знаю. Спасибо, доктор Хэтч, за то, что спасли ему жизнь.

— Я не смог бы этого сделать без помощи мистера Стритера и его команды.

Нейдельман кивнул, и на несколько минут в рубке воцарилась тишина. Затем он заговорил, спокойно и уверенно:

— Разведывательный отряд выполнял мой приказ, соблюдая все предосторожности, какие только я смог придумать. Если и следует кого-то винить в случившемся, так это меня. Мы пересмотрели наши правила безопасности, мы скорбим о случившемся и сочувствуем Кену и его семье. Но я не намерен никого наказывать.

Он выпрямился и заложил руки за спину.

— Каждый день, — сказал он уже громче, — мы будем рисковать. Все мы. Завтра вы или я можем лишиться ног. Или того хуже. Мы рискуем по-настоящему, и это часть нашего предприятия. Если бы поднять два миллиарда из-под воды было легко, это сделали бы давным-давно. Пару веков назад. Мы здесь, потому что это опасно. И нам уже нанесен жестокий удар. Но мы не можем позволить случившемуся повлиять на нашу решимость добиться успеха. Ни одно сокровище не было спрятано с таким мастерством и хитростью. Потребуется еще больше мастерства и хитрости, чтобы его достать.

Он подошел к ближайшему окну, выглянул наружу, а затем повернулся к собравшимся.

— Полагаю, вам всем известно в деталях, что произошло. Когда его команда находилась на острове, Кен Филд провалился в заколоченную досками шахту, вырытую, возможно, в девятнадцатом веке. Страховочный трос задержал падение, и Кен не долетел до дна, но, когда его начали поднимать, веревка зацепилась за торчащую балку, которая сгнила. Движение веревки сдвинуло балку, начался обвал, и шахта стала заполняться водой.

Он помолчал немного.

— Мы знаем, какие уроки должны извлечь из случившегося. И что обязаны сделать. Завтра мы начнем исследование Водяной Бездны при помощи красителя, чтобы найти тайный приливной туннель, ведущий к морю. К этому моменту необходимо подключить нашу компьютерную систему. Сонары, сейсмометры, томографы и протонные магнетометры следует подготовить до начала работ. Все оборудование водолазов должно быть проверено и готово к использованию к трем часам дня. И самое главное: я хочу, чтобы к концу дня мы смогли протестировать спаренные помпы. — Нейдельман окинул взглядом всех присутствующих. — Поскольку здесь собрался костяк моей команды, каждый из вас получит определенную долю сокровищ. Вам известно, что, если мы добьемся успеха, вы станете исключительно богаты. Совсем неплохо для четырех недель работы — однако следует вспомнить, что произошло с Кеном Филдом. Если кто-то из вас решил нас покинуть, сейчас самое время об этом сказать. Вы получите стандартную компенсацию от компании, но никакой доли. Никто не станет задавать вопросы или осуждать вас. Но не приходите ко мне потом со словами, что вы передумали. Мы дойдем до самого конца, что бы ни случилось. Итак, я вас слушаю.

Капитан повернулся к шкафу и достал старую трубку из корня верескового дерева. Затем вынул коробку с табаком «Данхилл», взял щепотку, с задумчивым видом набил трубку и поднес к ней спичку. Все это он проделал с нарочитой медлительностью, в то время как тишина, воцарившаяся в рубке, стала почти осязаемой. Снаружи туман, как всегда окутывавший остров, стал еще гуще и спустился на «Грифон» с почти чувственной нежностью.

Наконец капитан оглянулся на собравшихся и заговорил сквозь клубы голубого дыма:

— Хорошо. Прежде чем мы разойдемся, я хочу представить вам нового члена нашей экспедиции. — Он посмотрел на Хэтча. — Доктор, я надеялся, что вы познакомитесь с моим штабом при более благоприятных обстоятельствах. — Он обвел рукой тех, кто сидел за столом. — Вы все знаете, что перед вами доктор Малин Хэтч, владелец острова Рэггид и наш партнер. Кроме того, он будет работать у нас врачом. — Нейдельман повернулся к Малину. — Доктор Хэтч, перед вами Кристофер Сент-Джон, историк нашей экспедиции.

Это был тот самый человек с пухлым лицом, который накануне смотрел на Хэтча из катера. Его круглую голову украшала растрепанная седая шевелюра, а помятый твидовый костюм мог рассказать о том, что историк предпочитает есть на завтрак.

— Он специалист во всех областях истории елизаветинских времен и периода правления Стюартов, включая пиратов и использование шифров. А это… — Нейдельман показал на неряшливого молодого человека в шортах, который сидел, перекинув одну ногу через ручку кресла, и со скучающим видом чистил ногти. — Керри Уопнер, наш специалист по компьютерам. Керри особенно силен в построении сетей и в расшифровке. — Он посмотрел на историка и компьютерщика строгим взглядом и добавил: — Думаю, нет нужды напоминать вам, что расшифровка второй части дневника — дело первостепенной важности, особенно в свете недавней трагедии. Мы должны раскрыть все тайны Макаллана.

Затем капитан продолжил представлять остальных.

— Вы уже знакомы с начальником работ, Лайлом Стритером. Наше сотрудничество началось еще во времена Меконга. А это, — он показал на миниатюрную, сурового вида женщину в строгом костюме, — Сандра Магнусен, главный инженер «Талассы» и специалист по дистанционному зондированию. В дальнем конце стола сидит Роджер Рэнкин, геолог.

Нейдельман показал на широкоплечего лохматого мужчину диковатого вида, который устроился на стуле, казавшемся для него слишком маленьким. Геолог встретился глазами с Хэтчем, светлая его борода внезапно разделилась на две части, когда он улыбнулся, а в следующее мгновение Роджер Рэнкин приложил два пальца ко лбу, словно отдавая доктору честь.

— Доктор Бонтер, — продолжал Нейдельман, — наш археолог и руководитель отряда аквалангистов, немного задержалась и прибудет сегодня поздно вечером. — Он помолчал немного. — Если ни у кого нет вопросов, у меня все. Спасибо всем и увидимся завтра утром.

Когда собравшиеся начали расходиться, Нейдельман подошел к Хэтчу.

— Я оставил специальную команду на острове, они готовят базовый лагерь и оборудование, — сказал он. — Амбулатория будет готова к завтрашнему утру.

— Мне заметно полегчало, — заявил Хэтч.

— Вероятно, вы хотите узнать подробности нашего проекта. Сегодня ближе к вечеру я могу просветить вас на этот счет. Приходите в половине пятого на «Цербер». — На его губах появилась улыбка, которая тут же погасла. — Завтра нам уже будет некогда разговаривать.

В два часа дня «Простушка Джейн», медленно скользя по спокойной воде, выбралась из последних клочьев тумана, окутавшего остров Рэггид. Впереди Хэтч увидел очертания стоящего на якоре «Цербера». Около ватерлинии он заметил причальный люк, где его ждал высокий худой капитан.

Сбросив скорость, Хэтч направил баркас вдоль корпуса «Цербера»; в тени корабля было очень тихо и прохладно.

— Славная малышка, — крикнул Хэтч, останавливаясь перед капитаном; на фоне «Цербера» его суденышко казалось крошечным.

— Самый большой корабль «Талассы», — ответил Нейдельман. — Вообще-то, это плавучая лаборатория и исследовательская станция. Часть оборудования мы отправим на остров, а самое крупное — вроде электронных микроскопов или ускорителей радиоактивных изотопов — останется на корабле.

— Слушайте, а зачем вам гарпунная пушка на носу, — поинтересовался Хэтч, — вы что, время от времени устраиваете охоту на голубых китов? Когда команда начинает скучать?

Нейдельман ухмыльнулся.

— Пушка выдает происхождение корабля, друг мой. Его построили в Норвегии шесть лет назад, это настоящее китобойное судно. Затем был принят международный закон, запрещающий охоту на китов, и корабль стал дорогим белым слоном еще прежде, чем его окончательно оснастили. «Таласса» купила его по исключительно выгодной цене. Все фишбалки и оборудование для разделки китов сняли, но до пушки дело не дошло. — Нейдельман кивком показал себе через плечо. — Идемте посмотрим, что приготовили нам ребята.