— Мама, граф Орлант ни в чем не виноват, — жестко прервал гневную эскападу матери кронпринц, — а вот чьи таланты ядодела-самоучки мы сейчас с ним вынуждены употреблять, я бы хотел узнать, — он развернулся и внимательно посмотрел на одну из представленных им с Лисой новых фрейлин. Кисси, Мисси… имени он даже и не пытался запомнить, всё равно эти гадючки придумают друг дружке какие-нибудь ласковые клички, точно у домашних зверушек. — Ваш выход, леди, представьте, что сдаете экзамен в школе неблагородных девиц… Я буду указывать на блюда на столе, а вы называть, скажем так, неучтенные ингредиенты и их побочные действия… Мама, ты не вмешиваешься, — под конец своей речи припечатал наследник таким тоном, что Регина лишь кисло поморщилась.

— Ваше Высочество, — залепетала было довольно симпатичная, но на вкус Рина слишком хищная, брюнеточка, изображая святую невинность. А потом на миг лукаво подмигнула опешившему Ринэйрту, — это ведь такая… игра, да? А наказывать за игру не положено, раз вы сами так сказали…

— Кхм, — принц переглянулся с Раулем и, получив одобрительный кивок своего десницы, медленно растянул губы в поощрительной улыбке. — Игра, говорите, ну-ну… Тогда, поиграем, что вы скажете по поводу этих восхитительных корзиночек со взбитыми сливками… Чем они могут нас удивить?

Эйлис не вмешивалась в этот разговор, ей и так досталось с утра от Регины Вельтлант. И теперь молодая супруга наследника Короны мучительно переживала боль унижения. Если бы не теплая рука мужа, не выпускающая ее ладошку, не нежные поглаживания пальцев, не постоянная забота во всём, она бы ни минутой дольше не пробыла бы в этом страшном месте!

Только сейчас до маленькой Лисички стало доходить, что фееричное начало их супружеской жизни с Рином чуть не накрылось медным тазом ненависти, которую излучала Королева-«яжемать». Ненависти, тщательно маскируемой слащавой улыбочкой, двусмысленными восторгами и бесконечной вереницей ловушек, таких как незнание всех тонкостей придворного этикета, слишком простая одежда, чрезмерная близость к наследнику и даже рыжий цвет волос! Ловушек, в которые Эйли Дерхо попадала со всем своим старанием неискушенной провинциалки, а венценосная кобра, пользуясь своим положением, беззастенчиво обсуждала со стаей своих прихлебательниц. То, что ни одна из фрейлин, врученных ей в качестве подарка (!), НИКОГДА не войдет в ее близкий круг, принцесса решила для себя раз и навсегда. Об этом Эйлис в первую очередь скажет Дурынде, строившей ей глазки весь завтрак.

Её Рин… если и было то, что нивелировало все «прелести» вливания в королевскую семейку, это ее Мужчина. С той минуты, как они оба переступили порог резиденции, поднявшись рука об руку по высокой мраморной лестнице, он ни на минуту не отходил от нее. Даже в дамскую комнату сопровождал и ожидал неподалеку. Кроме этого, еще загодя, да начала утреннего чаепития, саморучно надел на нее несколько драгоценных артефактов, объяснив их действие — защита от ядов, ментальной и физической атаки и пр. нечаянностей. На ее законный вопрос «откуда дровишки?», этот любимый нахалюга отделывался головокружительными поцелуями и заГАДочными ухмылочками.

— … итак, в корзиночках у нас «сдуйся бюст», в канапе и во-о-он тех рогаликах с лимонным джемом «клыкастый привет»… хм, это когда из всех зубов, не выпавшими остаются только клыки? Рауль, нас здесь не любят! — принц глянул на чуток поперхнувшегося графа, уже подносящего ко рту свежайшую выпечку. — … в брауни — «ласковый язычок», — он покосился на сияющую девицу, которая в подтверждение обвела кончиком своего язычка неестественно рубиновый ротик, — видимо, остановить после него поток слов будет невозможно без кляпа. Идем дальше…, тьфу, грых! Скажите лучше сразу, тут хоть что безопасное есть? Или мне амулетами все перепроверять?!

— Печенье, — острый ноготок ярко-алого цвета тыкнул в сиротливо приютившуюся на самом краю корзиночку с постным печеньем, даже на вид особо несъедобным и черствым, как душа этой юной злоумышленницы. — Но его тоже не советую… Я его не готовила, а желающих вашу… эээмм… су-пру-гу, — наконец с трудом выдавила она в сторону тяжело вздохнувшей Лисички, — отр… откормить здесь полно.

Закончив экскурсию по кулинарным шедеврам из серии «угощенье для любимой невестушки», фрейлина кокетливо взмахнула ресничками и села на стул, сложив на коленках ручки. Ну, точно собачка, требующая кусочек вкусняшки за тщательно выполненный номер. Принц поежился, догадываясь, какой именно кусочек от него желает отхватить себе эта су… сударыня!

— И для кого ж вы так расстарались, мама, — ехидно протянул Рин сидевшей в оскорбленном молчании Королеве. — Можешь не отвечать, а твой «сюрприз на шесть персон» я тебе возвращаю. Не трать слова понапрасну, если я увижу хоть одну из этих… существ рядом с моей женой, то ближайший Храм непорочных…, - он покосился на шестерых «змеек», выдрессированно скалящихся в одинаково фальшивых улыбках, — …дев пополнится новыми сестрами-послушницами. Девушки, встали и ушли!

— Ты не смеешь приказывать моим фрейлинам, Ринэйрт! — Регина подалась вперед, впиваясь ногтями в скатерть, расшитую золотыми монограммами. — Я пока еще Королева Гориции, а ты…!

— А я могу отказаться от короны, мама, — тихо произнес пока еще принц, но это подействовало на женщину отрезвляюще. Она отпрянула от стола и села так прямо, как будто проглотила кусок льда. — Ты ведь не сомневаешься, что я так и поступлю, если с головы Эйлис упадет хотя бы один волосок… Мне и Эльта хватит.

— Рр… кх-кх… Рин, — шепот Регины был еле слышен, — ты… ты променяешь Королевство… меня… твой народ… на вот это вот… это… это…!

— Безусловно, мама, — без пафоса и колебаний тут же отозвался наследник и поцеловал тоненькое запястье ошарашенной до кончика своего… упс… хвоста Эйлис. Он хмыкнул насмешливо и встал из-за стола, привлекая к себе смущенную жену, — Кстати, познакомьтесь с еще одной ипостасью принцессы Эйлис Вельтлант, — он прижал любимую к себе, проведя по огненным волосам вдоль остренького ушка. — Прошу любить и не жаловаться!

Грохот упавшего стула и громкие оханья отмерших от потрясения фрейлин позволили принцу с женой и паре его друзей тихо покинуть гостиную, где на полу живописно растянулась потерявшая сознание Хозяйка Гориции. Быть может, впервые, непритворно упавшая в обморок.

— Мел, не злись, детка! — Рауль обнял обиженно молчащую Мелиссу, которая сразу же начала отпихивать его руки от себя. — Солнышко, милая моя, ты же уже можешь говорить, прекращай дуться!

— Сволочь сиятельная! Убери грыховы хваталки! — лексикон молодой женщины, воспитанной в суровых реалиях военного гарнизона из крайнего северного графства отличался особенной убедительностью. А для пущей мотивации ее коленка нацелилась на графское достоинство, желая превратить его в графские развалины. — Ты связал меня заклятьем немоты! На целых два часа!

— Котенок, всё для дела, ведь всё это было для того, чтобы ты ненароком не помешала Рину сыграть свою партию с Королевой, — мурлыкнул граф, падая искрящимся от веселья лицом в декольте супруги и издавая оттуда восторженные звуки вперемешку с качественными и количественными извинениями в виде нескромных ласк, отчего расстроенная Мелисса начала потихоньку сдавать оборону и передумывать бежать в Храм разводиться. — Обещаю, не применять к тебе секретные прием-м-м-ы… ум-м-м… без особой надобности… Мелли… я тебе сегодня уже говорил, какая ты у меня вся соблазнительная… вку-у-сная… сладкая… Ай! Ох, ты ж! За что!

— За испорченный завтрак! — выпалила графиня Орлант, а Рауль потрогал пальцем прокушенную губу. — Как наслушалась этих ужасов про еду, до сих пор не по себе. И вы с Рином туда же! Требую равноценную компенсацию! Иначе, Ваше Сиятельство, я пожалуюсь на тебя принцессе Эйлис! А так как я теперь ее единственная фрейлина, подруга, кстати, тоже, то быть тебе в двойной опале при Дворе!

— Не смеши меня, вымогательница! — Рауль сделал плавный шаг к Мелиссе, очень, очень кровожадно глядя на нее. — Прежде, чем ультиматумами разбрасываться, вспомни первое правило шантажа…