– Ты сдал экзамены? – осторожно спросил Лукус.

– Я сбежал до начала испытания, – усмехнулся банги. – Считай меня неучем.

– Тогда чем ты можешь помочь? – не понял Хейграст. – Заставить негодяев шагнуть в море? Убить варм элбанов?

– Убить? – задумался банги. – Может, и смог бы. Хотя вряд ли. Я не практиковался в таком колдовстве. К тому же среди них есть стойкие. Они не умрут сразу, успеют добраться до нас. Шагнуть в море тоже не получится. Я уж не говорю, что многие из них в цепях. Пираты придут в себя, едва коснутся воды. Но я могу их усыпить.

– Всех? – удивился Дан.

– Да, парень, – кивнул Баюл. – Это будет непросто, но гораздо труднее снять с моих пальцев оковы. Мукка предупрежден о моем умении, эти оковы ему дали банги.

– С оковами я разберусь, – сжал пальцами уголок ворота Хейграст. – Скажи лучше, зайдет ли еще кто-нибудь из них до утра?

– Сегодня уже нет, – замялся Баюл, – но утром…

– Что – утром?

– Утром, перед тем как бросить какие-нибудь малосъедобные отбросы, они избивают пленников. Не пропустили еще ни одного дня. Когда пленников нет, мне достается вдвойне. Говорят, что на рынке с подозрением относятся к тем рабам, на коже которых нет следов плетей. Многие хозяева хотят, чтобы освобожденные из лап пиратов рабы воспринимали их благодетелями!

– А вот это меня совсем не устраивает, – заметил нари, вытягивая из ворота тонкую блестящую полоску. – Так еще до Индаина с нас спустят шкуру! Между тем товар надо беречь. Эти выродки ничего не понимают в торговле рабами.

– Что это у тебя? – спросил Баюл.

– Тоненькая медная ленточка, – усмехнулся Хейграст. – Мукка не прислушался к моим словам, что я хороший кузнец. Сейчас я сверну ее в спиральку…

– Ты уверен, что она поможет освободить мне руки? – усомнился Баюл.

– Нет, – сказал Хейграст. – Она освободит руки нам всем и поможет выбраться наружу. Лукус.

Белу кивнул, подвинулся ближе к нари, взял конец ленты в зубы, второй зажал в пальцах – и через мгновение перерезанные путы упали на пол. Еще немного – и Хейграст и Дан принялись растирать впечатавшиеся в запястья и голени рубцы.

– Уверяю тебя, банги, эта ниточка разрежет почти так же быстро и защелку на нашей клетке, – прошептал нари, просовывая спиральку через щель. – Давай, Лукус. Пили. Только не до конца. Боюсь, что звякнет.

– Если пираты утром заметят, что путы сброшены, вам не поздоровится. Да и мне тоже, – вздохнул Баюл. – Самое меньшее, мне отрежут ухо. Или два.

– Не понял, – удивился Хейграст. – Ты собираешься здесь остаться?

– Вы не сможете уйти без меня, – объяснил Баюл, – а я в колодках!

– Это мы сейчас поправим, – успокоил банги Хейграст и вытащил изо рта изогнутую стальную пластинку.

– Я не удивлюсь, если сейчас ты достанешь из-за уха нож или топор, – удивленно поднял брови Баюл.

– Нет. – Нари, морщась от запаха, подошел к нему. – Ты преувеличиваешь мои возможности. Хотя убить этой пластинкой, так же как и медной ниткой, элбана очень просто.

Хейграст осмотрел колодки, вздохнул и принялся ковырять в замке. Дан напряженно следил за ним и даже вздрогнул от неожиданности, когда Лукус неслышной тенью скользнул к нари, возвращая медную ленту.

– С дверью разобрался. Не получается снять колодки? Может, тоже перепилить?

– Нет, – покачал головой Хейграст. – Не выйдет. Сталь хороша, к тому же защищена магией. Но, как говорит один сапожник, шаи из Эйд-Мера, никакая магия не спасет сапоги, если в них носить воду. Все!

Раздался еле слышный треск – и колодки плавно соскользнули с пальцев Баюла. Мгновение банги сидел неподвижно, затем начал растирать ладони, чесаться, скрести затылок, бока, под мышками. Наконец он запустил сразу два пальца в нос и принялся тщательно его очищать.

– Ужасное зрелище, – уныло заметил белу. – Может быть, отложим чесотку? Или ты хочешь погибнуть расчесанным докрасна?

– Как раз теперь я погибать не собираюсь, – довольно пробурчал Баюл.

– Ты уверен в своих способностях? – нахмурил брови Хейграст.

– Я уверен в том, что нам нужно бежать, – довольно прошептал банги. – Мне потребуется много времени. Сначала погрузить экипаж в состояние сладкой сонливости, затем медленно усыпить. Иначе выпавший из рук топор разрушит магию. Но имейте в виду, что прикасаться к кому-либо из спящих, а уж тем более пытаться убить кого-то из них – это значит разбудить всех.

– Это что же, – огорчился Хейграст, – проститься с желанием затопить лерру?.. Как долго они будут спать?

– Только до восхода Алателя, – вздохнул банги. – В самом лучшем случае у нас будет полночи.

– Полночи нам хватит, – заметил Лукус. – Ветерок тянет сквозь щели. Если поставим парус, уйдем на дюжину ли, а то и дальше. Придется уповать на Эла.

– Грести будем, – хмуро бросил нари. – Руки сотрем до костей, но уйдем! Послушай, Баюл. Я так понимаю, ты собираешься околдовать всех скопом? А как же мы?

– Делайте вот так.

Дан пригляделся к ладоням Баюла и попытался повторить его жест.

– Наоборот, – поморщился банги. – Соединяйте пальцы наоборот. Указательный с мизинцем. Средний с безымянным. И остальные так же. А большой с большим. Вот так и держите. И не отпускайте до того момента, пока я не скажу. Иначе кого-то из вас придется нести на себе.

– Смотри, как бы не пришлось нести тебя, – буркнул Хейграст, изогнув перед лицом кисти.

– Руки опусти, нари, – заметил Баюл, усаживаясь посередине каморки. – Устанешь так сидеть.

Банги откинул голову, под падающим в щель отсветом факела медленно соединил мизинцы. Замер. Встряхнул кисти, словно проверил, склеились ли они между собой. Шевельнул пальцами и начал медленный танец. Это был именно танец. В какой-то странной, немыслимой последовательности подушечки пальцев начали перескакивать друг на друга, соединяться в хороводе, в странных фигурах, мелькать быстрыми тенями, сливаясь во тьме каморки в неразличимый вихрь. Танец казался бесконечным. У Дана сначала затекла шея, затем спина. Руки налились свинцом. Он медленно опустил их на колени, взглянул на Хейграста, который напряженно выпрямился, поблескивая в темноте красноватыми прожилками на белках глаз, на Лукуса, который восхищенно моргал оплывшими от ударов веками. Наконец в воздухе зазвучал тихий шорох, который становился все громче, раздался ощутимый щелчок, а вслед за этим в ладонях Баюла начали проскальзывать искры, которые почти сразу слились в сияющее мельтешение.

«Заметят!» – с ужасом подумал Дан и тут только понял, что ни звука не доносится снаружи. Затих плеск весел, уханье надсмотрщика, отмеряющего гребки, ругань и шаги пиратов на палубе. Воцарилась тишина.

– Открывайте! – изможденно прошептал банги. – И еще. Я прошу прощения за вонь, но сам пока идти не могу.

Едва заметный ветерок тащил по небу прозрачные облака. Звезды сияли столь ярко, что даже потрескивающий над гребцами факел в их свете казался бледным. На востоке угадывались силуэты Мраморных гор. Экипаж корабля спал. Скорчились над веслами каторжники, вповалку лежали на палубе пираты. Но это не было обычным сном. Их состояние напоминало болезненное оцепенение, хотя никто из них не застыл в неудобной позе.

Хейграст поднял банги на руки и кивком показал Дану на корму.

– А меч моего отца? – встревоженно прошептал мальчишка.

– Вперед! – прошипел нари. – Нашими вещами занимается Лукус.

– Ваш змееподобный друг движется как тень! – восхищенно заметил Баюл. – Будь мы у берега, с таким умением вы могли бы убежать и без моей помощи.

– Мы еще не убежали, – прошептал Хейграст, рассматривая покачивающуюся на волнах у кормы небольшую лодку. – Не слишком удачный жребий предлагает нам удача. Кораблик явно не приспособлен для длительных морских переходов.

– Обычно в это время года штормов не бывает, – пожал плечами банги.

– Мы это заметили, – кивнул Хейграст, подтягивая к борту лодку за веревку. – Не далее как вчера. Дан, спускайся в лодку, проверь, что там есть. Только тихо!