– Леганд сказал, что Катран очень похож на Лидда! – заметил Саш.

– На пропавшего ученика Арбана? – удивился Ангес. – Кто его знает, может, так оно и есть. Я не считал годы Катрана, но уверяю тебя, пока он жив, мне покоя не будет.

– Так и ты? – заинтересовался Саш.

– Да! – кивнул священник. – И я вхожу в число этих трех дюжин. И буду двигаться в сторону Аддрадда. Один или с армией императора. Как получится.

– Так, может быть, нам по пути? – спросил Саш.

– Может быть, – скривил губы Ангес. – В таком случае старайся держаться похоронной команды, но не в качестве мертвеца. Вот, – он повернулся и показал надпись на спине балахона, сделанную белой краской. – На валли это будет звучать как «Саеш». Я седьмой похоронщик, грузчик, или как там. Считай, что мы с тобой тезки. Так и передай Леганду!

– Он где-то здесь, в обозе, – сказал Саш. – И Линга с Йоккой.

– Я видел, – кивнул священник. – Только остановиться не смог. Он пользуется успехом! Не только несчастные новобранцы, но и закаленные легионеры выстраиваются у его повозки. И девчонки наши там же, работают не разгибаясь. Йокка, похоже, будет проклинать эту службу больше, чем сплав по Амме. Ну мне пора, – заторопился он после гневного окрика старшего обоза.

– Я был рад познакомиться с тобой, – негромко сказал Саш.

– Не торопись меня хоронить, Арбан! – ударил его по плечу Ангес. – Увидимся еще. Я везучий и живучий! А Леганду передай вот это.

Священник сунул Сашу в руки сверток, подхватил поводья и хлестнул тщедушную лошадку по спине.

– Надо торопиться! – донесся голос Ангеса со стороны моста. – А то доблестные служители храма будут воевать с раддами без доспехов и оружия!

– Что он тебе передал? – спросил Тиир, подходя.

Саш молча развернул сверток. В его руках был лоскут черного меха.

Обширную индаинскую гавань заполняли многочисленные суда всех мастей и размеров, среди которых преобладали лерры.

– Пираты! – стиснул зубы Лукус.

– Успокойся, – показал Баюл на прогуливающихся по пристани серых воинов. – Уж и не думал, что серым обрадуюсь. Порядок здесь, кажется, поддерживается. И в городе пиратов я не видел – наверное, пока они не сходят на берег.

– Именно что пока, – мрачно бросил Лукус.

Пираты сидели, лежали, прохаживались по причалам, палубам судов. Некоторые из них точили оружие, готовили еду на кострах.

– Вроде бы Мукки нет, и корабля его тоже, – с облегчением заметил Баюл и повлек друзей в сторону. – Нечего тут глаза натирать, допускаю, что среди этих разбойников достаточно людоедов, а может быть, даже бангоедов! И не смотрите, что у них маленькие котелки на кострах, на кусочки порежут!

Дан опустил голову и, стараясь не встречаться глазами с серыми воинами, подозрительно рассматривающими деревянные бирки, последовал за друзьями. Банги поднялся на взгорок и решительно направился между пропахшими рыбой сараями к приземистому каменному зданию с большими окнами. Вскоре нос мальчишки защекотали дивные запахи, двери из темного дерева распахнулись, и друзья оказались в просторном зале со сводчатыми потолками.

– Посмотри вот на того человека, – предложил банги Лукусу, когда друзья, усевшись за выскобленным деревянным столом, успели отведать горячего рыбного бульона и почти оглохнуть от громких криков.

– Которого? – раздраженно повернулся белу, в отличие от Дана недовольный неожиданными расходами «на нужное нам всем дело» и присутствием в трактире дюжины пиратских главарей. – Признаюсь тебе, банги, это сборище непоправимо роняет в моих глазах достоинство человеческой породы! Ведь это разбойники! Не лучше ли нам убраться отсюда?

– Успокойся, – отмахнулся Баюл. – В этом трактире будет порядок, даже если весь город станет на дыбы. Будь у меня сомнения, я бы не сунулся в гавань. Ты взгляни на лысого анга за стойкой. Да-да, у которого красный платок на шее и руки толщиной в мое туловище. Угадай, кто он?

– Кто? – прищурился белу, вгляделся в незнакомца, который неторопливо разливал вино в чаши и нарезал печеное мясо. – Согласен, это человек…

– Наблюдательность поразительна! – усмехнулся банги.

– Это человек, – поморщился Лукус. – Ему уже много лет, не менее пяти дюжин, но он крепок и свеж. Судя по всему, не занимается непосильной работой, хотя левая рука покалечена – нет двух пальцев, мизинца и безымянного. На нем простая одежда, но из дорогой ткани. Он уважает себя, но не любит выделяться. Так что платок мне кажется странным. Так же как и тяжелый взгляд, хотя он ни разу не взглянул на нас. Думаю, что это и есть тот самый воровской тан.

– Отлично! – рассмеялся Баюл. – Почти угадал! Это Фарг, хозяин заведения и одновременно единственная известная мне связь с воровской гильдией. Если индаинец считает, что его обидели незаслуженно, он идет в этот трактир и разговаривает с Фаргом.

– Мне трудно представить, чтобы обворованный элбан посчитал, что его обидели заслуженно, – проворчал Лукус.

– Обворованный элбан сюда и не пойдет, – вдруг серьезно сказал банги и перевернул свою чашу кверху дном.

Фарг щелкнул пальцами, передал нож подбежавшему служке и, не торопясь, подошел к столу друзей. Окинул всех взглядом, сел и уставился на Баюла.

– Вернулся? – повысил он голос, чтобы перекричать гам.

– Ненадолго, – серьезно ответил банги, и было в его голосе что-то такое, что заставило болезненно сжаться сердце Дана.

– А я уж опять хотел тебя сватать, – жестко сказал Фарг.

– Ты верен своему слову, я – своему, – ответил Баюл.

– Однако колдуешь! – процедил Фарг.

– Было, – сжал губы Баюл. – Что ж, есть в вашей гильдии, выходит, и маги. Засекли. Только я не для себя колдовал.

– Неужели кто-то нанял? – поднял брови Фарг, бросив любопытствующий взгляд на Лукуса и Дана.

– Сам нанялся, – бросил Баюл. – Считай, что жизнь свою заложил.

– Тогда перекупать не буду, – усмехнулся Фарг. – А не продешевил с жизнью?

– Не знаю, – покачал головой банги. – Только я свою жизнь на ту же чашу весов бросил, где уже лежит Эйд-Мер, долина Уйкеас, Азра, Индаин, Салмия. Туда же скоро ляжет и Свария, а там и до Империи дело дойдет.

– Что твоя жизнь в этих мерах? – скривил губы Фарг. – На этих чашках даже наша гильдия много не потянет. Эйд-Мер уже не весит ничего, долина Уйкеас пуста, Азра вот-вот захлебнется кровью. Одно мне непонятно: что на другой стороне? Аддрадд, Лигия, Адия?..

– Может так оказаться, что все мы на одной чашке, а что на другой – одному Элу известно! – негромко сказал Лукус.

– Хотел бы рассмеяться, да не могу, – сухо сказал Фарг. – Может, ты и прав, белу. Вот и наш князь словно не в себе. И дружина его распущена. Серых-то здесь немного пока, не больше двух вармов, но заправляют они так, словно их лиги и лиги. В горло гильдии пока не впились, но кусают больно.

– Вопьются, – уверенно сказал белу. – Я не питаю теплых чувств к вашей гильдии, но не позволят они никому, даже тайно, властвовать, кроме себя. Кьерды и те им служат. Серые уже заполнили Дару, взяли Эйд-Мер и скоро придут сюда.

– Да уж пришли… – пробормотал Фарг. – И подмогу призвали.

Лукус понимающе окинул взглядом пирующих пиратов, прищурился:

– Разве по своим делам они тебе не родичи?

– Разубеждать тебя не буду, – жестко ответил Фарг и повернулся к Баюлу: – Чего хотел?

– Помощь нам нужна, – прошептал, наклонившись вперед, банги. – Пока простая, а там видно будет. Следит кто-то за нами. Нанял попрошаек. Хотелось бы выяснить.

– Правила помнишь?

– Как водится, – кивнул банги и взглянул на Лукуса.

Белу выложил на стол золотой. Фарг накрыл монету ладонью, поднялся, мгновение смотрел немигающим взглядом в окно.

– Вечером, – бросил коротко и вышел из трактира.

– Ну? – посмотрел Лукус на банги.

– Вечером, – строго подтвердил банги, поднялся и положил на стол медяки. – К маяку пошли. Полдень уже, времени мало. Я тут тропку между рыбных складов знаю, уйдем от слежки, а там видно будет.