– Что-то у ворот не видно въезжающих? – заметил Хейграст, спрыгивая с коня и придирчиво осматривая новые подковы серых лошадок. – Или все уже укрылись за стеной?

– Будут еще, – уверенно заявил Лукус. – Первая волна схлынула, но скоро появятся новые. По приказу сварского короля уже сейчас размечают дополнительные лагеря у гор. В том, где мы были, – несколько лиг жителей с равнины, есть беженцы и из Индаина. Хотя там пока все более или менее спокойно. Ожидаются и из Азры. Говорят, что впервые вооруженные васты могут оказаться с этой стороны стены. Впрочем, всех прибывающих проверяют так, словно их должны тут же избирать в управу Кадиша!

– А из Эйд-Мера? – спросил Хейграст. – Из Эйд-Мера беженцы есть?

– Только с равнины, – помрачнел Лукус. – Но и то, что они рассказали, не подняло мне настроения. Я разговаривал с несколькими крестьянами из деревень, расположенных под городской стеной. Некоторые из них укрывались в палатках на площади у городской ратуши. Судя по всему, все началось уже в то утро, когда мы выезжали из ворот северной цитадели. Одна женщина сказала, что помнит меня и нашу стычку с участием огромного пса, а через день ранним утром она услышала еле различимый звук рога. Похожий на рог охотников, когда они загоняют выводок кабанов. Почти сразу же ворота храма распахнулись – и оттуда повалили странные воины в серых доспехах. Их было очень много. Мгновенно они заняли площадь, захватили стену, загнали всех крестьян в их шатры, взяли ратушу. Затем двинулись сомкнутыми рядами в городские кварталы и в сторону северной цитадели. Она сказала, что серые убили у нее на глазах около дюжины стражников. И сделали это легко, словно убивали жертвенных животных. Тех, кто сложил оружие, увели в храм. Уже на второй день некоторые из них ходили в составе новой стражи по улицам, повесив на шею бирки с черными кругами.

– Очень много серых воинов? – воскликнул нари. – Значит, они проникали в город не только под масками храмовников? Не зря Валгас построил храм на склоне гор! Уверен, он успел проторить тропинки в скалах.

– Не думаю, что Бродус оставил бы без внимания такую возможность, – потер виски Лукус. – Если помнишь, Леганд говорил, что храм Валгас начал строить на месте разобранных зданий. Под каждым из старинных домов скрываются подвалы. Может быть, там есть и тайные ходы? Что с того, что в большинстве домов нижние уровни подземелий уже вармы лет засыпаны мусором? Не бывает крепостей без тайных ходов. Даже выход в горы из твоей оружейной тоже был сделан ари, ведь ты сам случайно нашел его, когда чистил ложе источника, и уже потом устроил там сначала жилье, а потом хранилище. Скалы рядом с храмом отвесные, если кто и собирался проторить там тропы, то это почти невозможно. Сколько всего горных дорог вокруг Эйд-Мера? Ты же готовил самострелы для тайных троп?

– Какая разница?! – взорвался нари. – Надеешься, что Бродус следил за храмом? Как же он допустил такое?! К чему сейчас все эти рассуждения?

– К тому, что мы не будем штурмовать неприступную стену! – четко и раздельно проговорил Лукус. – И если кто-то миновал ее, рано или поздно нам придется повторить его путь. И не осуждай Бродуса, ты тоже житель Эйд-Мера, где были твои глаза?

Хейграст опустил голову, мгновения тяжело дышал, затем сел рядом с притихшим Баюлом, взял из его рук бутыль, сделал несколько жадных глотков. Заговорил уже более спокойно:

– Таких троп, где сломают шею одиннадцать элбанов из дюжины, в горах вокруг Эйд-Мера предостаточно. Но по любой из них можно пройти только днем, да и то имея в руках металлические костыли, несколько вармов локтей веревки, к тому же делая это на глазах изумленных горожан, – бросил Хейграст. – Более или менее пригодная тропа для большого отряда только одна. Именно на ней я устанавливал самострелы, и именно на нее выходит тропка из моей скалы. Она идет от западной башни северной цитадели мимо моего дома, затем проходит по узкому ущелью и выбирается на равнину в трех ли западнее южной стены. Но она очень опасна. Там много ловушек и кроме самострелов. Главная – в ущелье. Если зацепить ее, все ущелье будет завалено камнепадом.

– Кто знает об этой ловушке? – спросил белу.

– Бродус, Чаргос, может быть, Оган, – понуро пожал плечами нари.

– А сколько еще нари проживает в Эйд-Мере? – спросил Лукус. – Помнится, я встречал на рынке пожилую пару.

– Вот только они и моя семья, – пробормотал Хейграст. – Это чета торговцев деревянной посудой. Они живут возле ратуши. Старик вырезает из дерева ложки, чашки, тарелки, а жена продает их у проездных ворот. У старика больные ноги. Иногда жена вывозит его на тележке.

– У них есть дети? – спросил Лукус.

– Нет, – покачал головой нари.

– В таком случае вот еще известие, – медленно проговорил Лукус. – Ты знаешь Кабанью деревню?

– Какая это деревня? – поморщился нари. – Хутор! Три дома на пару ли западнее южной стены города.

– В одном из этих домов жил старый охотник, – продолжил Лукус. – В двух других – его сыновья. Старик был очень слаб, он умер по дороге сюда. Но еще до этого он велел своим детям оставить все и уходить в Сварию. Сказал, что так ему посоветовали два высоких воина. Они постучали в окно его лачуги ночью, попросили воды и ткани, перевязать раны. Так вот самое важное – среди сопровождающих их мужчин старик разглядел женщину нари с детьми и девчонку.

– Сколько было детей? – почти прохрипел Хейграст.

– Это не показалось родственникам умирающего старика важным, – вздохнул Лукус. – Единственное, что они вспомнили с его слов, что все эти элбаны той же ночью ушли на юг.

– Эл, помоги всем нам пережить это время! – в отчаянии прошептал нари.

– Хейграст, – Лукус положил руку на плечо нари, взглянул на замершего Дана, на Баюла, уставившегося на Старые горы, – когда-то нам придется освободить Эйд-Мер. В том числе и для того, чтобы вернуть его твоим детям. В город ведет тайный ход.

– Ты же сам понимаешь, что скалы с восточной стороны долины неприступны, – отрешенно проговорил нари. – А с запада… Западной тропой серые воспользоваться не могли. Что ты хочешь? Просеять каждый камень в Старых горах? Спуститься в каждую расщелину?

– Вовсе нет, – пожал плечами Лукус. – Нужно только иногда размышлять.

– Что нужно делать иногда? – осторожно встрял с вопросом Баюл.

– Размышлять, – повторил Лукус. – Банги, какая самая страшная клятва есть у выграшей или у обычных подгорных жителей?

– У подгорных жителей много страшных клятв, – хмыкнул Баюл. – Хватает их и у выграшей, хотя специально я этот вопрос не изучал. Что касается банги, который держит в руках давно остывший обед, у него клятв нет. Ни страшных, ни веселых. У меня есть только моя честь. – Он неожиданно стал серьезен. – Она вовсе не требует клятв. Даже каких бы то ни было слов.

– К твоей, Баюл, моей, Дана, Лукуса чести еще неплохо бы варм баллист и осадных орудий и несколько легионов войска, – заметил Хейграст.

– Легионы, которых, кстати, нет, не пройдут через тайный ход, – вздохнул Лукус. – Зато они прекрасно могли бы ждать, пока кто-то откроет им ворота.

– Об этом так полезно размышлять?! – почти взорвался Хейграст.

– И об этом тоже, – спокойно ответил Лукус. – Но прежде всего о том, что сказал сын аптекаря Кэнсона Милх, которого мы еще с Сашем встретили перед Эйд-Мером. По его словам выходило, что все бесчинства на равнине начались с деревни Каменный Мал.

– Ну и что? – не понял нари. – Откуда-то они должны были начаться!

– Почему именно оттуда? – задумался Лукус. – Деревня довольно далеко от Эйд-Мера, почти за дюжину ли. Я сам не был в ней ни разу, но ее жители единственные из всех обитателей равнины Уйкеас рискнули забраться жить в предгорья.

– Я был в этой деревне, – подал голос Дан. – Трук ездил туда за шкурами, отвозил жителям соль и пряности. Там живут охотники. Мы добирались до нее долго, полдюжины ли тащились по ущелью, засыпанному обломками скал, потом перебрались через узкий каменный мост и поднялись к деревне. Там всего дюжина домов, но они все сложены из камня.