– А ты хотел, чтобы их встретили сварскими булочками? – спросил Хейграст.

– Я всегда хотел, чтобы землю орошала вода, а не кровь, – прошептал старик. – Васты продолжают платить за свои дела. Лигские нари спускаются с хребта. Говорят, что мертвая колдунья ари властвует над войском. Они движутся медленно, все уничтожая на своем пути. Скоро сметут с берега Индаса и Азру. Лиги простых вастов сейчас бегут на запад, а здесь их убивают серые. Не думаю, что и стена сваров защитит нас. Это ли не плата?

Нари молча запрыгнул на коня, отъехал на пару дюжин шагов, оглянулся и крикнул:

– Рано или поздно твоим сыновьям придется становиться воинами, нельзя отступать бесконечно.

Повозка заскрипела дальше. Хейграст отвязал от седла пику, бросил ее Баюлу.

– Коротковата немного, но лучше, чем ничего. Управишься?

– Для меня, пожалуй, еще и длинновата, – пробормотал банги. – Управлюсь. Особенно если покажешь, как это делается. Вот этой частью явно надо тыкать. А этим лепестком что? Выковано на совесть! У каменщиков такими штуками старую кладку разбирают, правда, не блестят они, как эта пика.

– Если бы ты знал, как близок к истине, – горько усмехнулся нари.

На отряд серых друзья наткнулись через два дня на окраине Лингера. Лукус, как обычно, встал на спину коня, разглядел среди бурьяна остатки городка и тут же спрыгнул вниз.

– Серые. Восемь шлемов над травой. Движутся по тракту от Эйд-Мера.

– Возьмем их, – стиснул зубы Хейграст. – Хотя бы одного живым.

– Нари! – поднял брови Баюл. – Их в два раза больше, чем нас!

Хейграст бросил на возмущенного банги мрачный взгляд, повернулся к Лукусу:

– Спешиваемся и идем вон к тому взгорку. Алатель поднимается, будет их слепить. Если хотя бы троих снимете с Даном стрелами, справимся. Ты как, парень?

Мальчишка кивнул. Он вновь почувствовал дрожь в руках, но холодной ненависти было больше. За эти два дня они натыкались на мертвых, изувеченных вастов – стариков, женщин, детей – четыре раза.

– Я в порядке, – сказал Дан.

– Лошадей оставим здесь, не мастера мы для конного боя. – Хейграст повернулся к банги: – Быстро спутай им ноги – и за нами. Не медли! Дана тебе доверяю. Вперед не суйся, и чтоб со спины никто к нему не подступился!

Баюл хотел что-то сказать, но только сглотнул, вытер мгновенно вспотевший лоб и мигом сполз в траву.

– Ну? – оглядел друзей Хейграст. – Саша да Тиира сюда, совсем легко было бы. Да и Швар с Титуром не помешали бы. Линга. Но и без них команда у нас приличная.

– Когда будешь уверен, что попадешь? – прошептал Лукус.

Присев в густой траве, они с Даном высматривали приближающихся воинов.

– Наверняка надо бить, – покачал головой мальчишка. – Пять дюжин локтей, не дальше.

– Согласен, – задумался белу, машинально вытягивая стрелу из тула. – Ветра нет, но рисковать не стоит. Отсюда до тракта еще меньше будет, вот как поравняются с нами, встаем и стреляем. Идут друг за другом. Я начинаю с последнего, ты с первого. Да, нари не зацепи, он в траве в дюжине шагов перед нами!

– В Эйд-Мере не зацепил, – сжал зубы Дан.

– Здесь времени еще меньше будет, – строго ответил Лукус.

Серые не шли. Они легко бежали друг за другом. Не таились. Чувствовали себя хозяевами и не растерялись, когда на взгорке над травой появились два маленьких лучника, и первый и последний из серых с хрипом в пронзенном горле повалились в пыль. Мгновенно блеснули лезвия клинков, один из врагов выхватил самострел, и, уже выпуская вторую стрелу, Дан понял, что ошибся, выбрав с Лукусом одну цель. Арбалетчик получил сразу две стрелы, а оставшиеся пятеро мгновенно ринулись вперед, прикрывая лица латными рукавицами. Чувствуя пробивающий его пот, Дан выпустил еще стрелу, с ужасом увидел, что она отлетела от доспехов, и, уже выхватывая меч, понял, что Лукус подстрелил еще одного, пронзив пущенной по траве стрелой кожаные поножи. Вой раненого серого слился с ревом Хейграста, который вдруг появился из травы, пригвоздил мечом рукавицу к лицу одному из воинов и едва успел уйти от удара второго. Где-то рядом заскрежетал меч Лукуса, а над самим Даном взлетел клинок самого крупного из серых. И, понимая, что ни достать, ни опередить врага он уже не сможет, Дан вскинул руку с мечом вверх, ожидая, что будет разрублен чудовищным ударом вместе с показавшейся вдруг такой нелепой сварской кольчугой, отцовским мечом и мгновенно улетучившимся мужеством. Но над головой вдруг раздался сухой щелчок, и удар неожиданно показался слабым, а сам воин изогнулся, захрипев, и упал в траву.

– С почином, – закашлялся, поднимаясь из травы у ног Дана, Баюл. Покачав головой, банги подошел к трупу и с трудом выдернул у него из промежности пику.

Дан оглянулся. Лукус вытирал клинок травой. Хейграст, покачиваясь, шел к мальчишке. Рукой он зажимал левое плечо.

– Быстрее! – заорал Лукус, подскакивая и начиная сдирать с нари кольчугу. – Баюл! Мешок мой сюда! Бегом!

Хейграст болезненно поморщился, с трудом поднял раненую руку, освободился от кольчуги, вновь покачнулся и опустился на колени. Лицо его бледнело на глазах. Плечо было рассечено почти до локтя. Темная кровь лентой сбегала к запястью и тяжелыми каплями падала в траву.

– Хорошо, что не толчками, – прошипел Лукус, выхватывая из мешка какие-то снадобья.

– Почему? – растерянно пролепетал банги.

– Быстрее! – зарычал на него белу. – Руку ему подними! Вот так… Выпрями! Держи!.. Потому… Плохо, когда кровь толчками выходит.

– Не кричи, белу, – очень тихо, но спокойно сказал Хейграст. – Хорошая сталь у этого серого… была. Кольчугу рассек. Что там?.. Кость? Сухожилия не задеты?

– По-моему, нет, – процедил сквозь зубы Лукус. – Но на этой войне о левой руке можешь забыть!

– Очень хорошие бойцы, – покачал головой Хейграст. – Наглые только. Будь осторожней, разделали бы нас как малов в клетке. Если бы я первого с одного удара не взял, вдвоем порубили бы меня. В другой раз я еще подумаю, прежде чем рисковать.

– Не будет другого раза! – рявкнул Лукус. – Свяжу по рукам и ногам и рот кожаной ниткой зашью.

– Как скажешь, – негромко засмеялся Хейграст. – А ты, банги, тоже с нари начал?

Дан взглянул на поверженного воина. Из-под съехавшего шлема выглядывала зеленая кожа.

– Так насчет того, чтобы сортировать, указаний не было, – замялся банги.

– Брось, – прошептал, кривясь от боли, Хейграст. – Дай-ка мне воды. Много воды… Пить очень хочу. Потом иди к раненому. Только будь осторожен. У него как раз кровь толчками. В бедро стрела попала. Молодец белу… Да пику травой протри!

Хейграст жадно выпил одну чашу воды, вторую, улыбнулся в ответ на тревожный взгляд белу.

– Лукус молодец! Хорошо фехтовал сегодня. Не ожидал серый, что у белу рука во все стороны сгибается. А Дана ведь отец его спас!

Услышав об отце, мальчишка вздрогнул и тут только понял, что так и стоит на чуть согнутых ногах, опустив меч в траву.

– Дай клинок, – попросил Хейграст. – Смотри-ка! Ни зазубринки! А твой, Лукус, менять придется. Перековывать я не возьмусь.

– Ничего, – вздохнул, успокаиваясь, белу. – Теперь выбор оружия большой. И бесплатный. Выпей это. Жечь глотку будет, но придется потерпеть. Иначе рука может воспалиться.

– У меня вот здесь воспалилось, – потер нари здоровой рукой грудь. – А зря. Давай свое снадобье. Так… Да что это?! – Он едва не поперхнулся с первым же глотком. – Это же огонь в жидком виде!

– Пей, зеленка элбанская! – Лукус насильно опрокинул в рот Хейграсту снадобье, тут же поднес воды: – Запей, а то и правда сожжешь себе нутро.

– Если ты на этой войне выживешь, – просипел, хватая ртом воздух, нари, – тогда я убью тебя, белу, собственноручно! За пытки и издевательства.

– Если выживу, согласен, – серьезно ответил Лукус.

Дан с трудом попал мечом в ножны и взглянул на поверженного нари. На кожаных штанах его расплывалось бурое пятно, в руке был зажат обломок меча. Отсеченный на ладонь выше гарды клинок валялся тут же.