За все дни плавания гирфельской эскадре только дважды встретились другие караваны судов, и то, они шли достаточно далеко от флота Латаны.

И это понятно. Не только Оплин и его офицеры знали здешние воды. Те капитаны, кому надо было на юг, использовали другие течения и пути, а двигавшиеся в том же направлении, что и эскадра гирфельцев, просто не могли даже при желании догнать набравшую хороший темп эскадру с десантом.

На пятый, последний, день плавания сразу после обеда Игорь, выйдя на палубу с Гарки, приказал:

– Иди, собирай наших парней. Грузимся в шлюп и переезжаем на галеру.

Двум десяткам янычар предстояло первыми выпрыгнуть на песчаный берег Биранского королевства.

Адмирал полностью сдержал своё обещание – к концу пятого дня похода, когда солнце начало прятаться в океан, с флагмана свернувшей перед полуднем на восток гирфельской эскадры стало видно вершину Хмельной горы, у подножия которой в шести-семи километрах от побережья и примерно в четырёх от границы с Гирфелем, располагался город Гжар, оседлавший единственный пригодный для движения повозок тракт между герцогствами.

Суда флота раскинулись в две плотные шеренги носами в сторону берега и замерли в ожидании, словно волки, готовые ринуться на загнанного и остановившегося оленя.

Игорь с сарказмом подумал о себе, что в Орване он становится поэтичен, раз такие образные сравнения всё чаще появляются в его голове, хотя лучше бы там больше было полезных мыслей – про те же рупоры или семафорные флажки. Ведь хотел сделать нечто подобное для армии? И где это всё? Разумеется, оправдание у землянина имелось – он не многорукий индийский бог Шива – только от этой отмазки не сильно легче.

– Будем считать, что всем всё понятно, раз вопросов нет, – сказал Игорь хмуро, обращаясь к вышедшим с ним из кают-компании к верёвочной лестнице командирам полков и отрядов кораблей, которых, как и его, за бортом ждали шлюпки, чтобы развести по своим судам, – Граф, – положил он руку на плечо Майена, – С наёмными экипажами рассчитайся не раньше, чем последний солдат окажется на берегу. Вексель, который Шминц передал, у тебя?

– Да, в каюте, – кивнул генерал граф Моснорский.

Больше попаданец задерживаться не стал и бодро спустился в ожидавшую его шлюпку.

Совещание, которое Егоров сейчас провёл для выдачи последних указаний, дало ему повод хмуриться. Его войско понесло первые потери ещё три дня назад, а он узнал об этом лишь сегодня.

Всё же высокая скученность людей, помноженная на морскую болезнь большей части пехотинцев и неизбежные по этому поводу насмешки моряков, особенно из экипажей наёмных кораблей, на одной сианской галере привели к конфликту, переросшему в поножовщину.

Убитых в драке никого не оказалось, но наведение порядка потребовало массу усилий офицеров корабля и перевозимой им пехотной сотни.

По результатам разбирательства двое зачинщиков, по одному от каждой стороны, были связаны и выброшены за борт, а восемь попали под линьки.

Сообщение между судами в море осуществлялось жалким десятком условленных жестов рук, обозначающих только важные сигналы, поэтому никто из офицеров сианского торгового судна даже не подумал докладывать о незначительном происшествии на флагман, задерживая движение эскадры.

– Капитан, – поднявшись на палубу галеры, где помимо полусотни пятого пехотного полка десантниками были и двадцать янычар, Игорь выкинул досадное происшествие с драчунами из головы и сосредоточился на предстоящем деле, – Начинай движение к берегу. Только сильно не торопись.

Одинокий корабль, даже если в наступающих сумерках его кто-то и разглядит, тревоги не вызовет, и всё же Егоров был настроен предпринять максимум мер скрытности.

– Решил показать нам лично, как надо взбираться на стены? – подошёл Гарки и встал рядом со своим сюзереном на носу медленно начинающей движение к берегу галеры, – Без тебя мы не справимся?

Слышавший обещание графа Приарского жене и правительнице не рваться самому в бой без особой нужды, вассал попаданца позволил себе немного иронии. Сквозило, правда, в ней и немного разочарования от того, что в этот раз не придётся янычарам продемонстрировать свою выучку самостоятельно без поддержки наставника.

– Ага. Только вначале я вам показываю, как действовать никогда не следует, – до того, как солнце послало последний на сегодня луч и окончательно скрылось, Егоров успел рассмотреть тоненькую полоску буйной зелени с золотом песка перед ней, протянувшейся на побережье от края до края. Прямо курортные места. Красиво очень, – Соваться к врагу, устраивать вооружённый захват его города без тщательной, серьёзной разведки – не самое умное решение.

– А разве в Гжаре могут найтись силы, способные дать отпор шести полкам полного состава? – хохотнул капитан янычар.

– Вот и я не знаю, Гарки.

На самом деле Игорь на себя немного наговаривал. Какие возможно из необходимых сведений он собрал. Достаточно подробное представление о будущем театре военных действий граф Приарский получил от Арша и Айсы, люди которых не только слушали разговоры, но и ненавязчиво задавали наводящие вопросы купцам и путешественникам, прибывавшим из Бирана.

С заходом солнца наступила темнота, лишь совсем чуть разгоняемая светом звёзд и их отражением на водной глади. Скрип вёсел разносился довольно далеко – Егоров слышал эти звуки не только из-под палубы, но и сзади, от кораблей, оставшихся позади уже на несколько сотен метров.

Только вряд ли сейчас на берегу кто-то мог услышать приближение гирфельцев. Для высадки попаданец выбрал пустынное место в полукилометре к югу от небольшого рыбацкого вольного поселения, куда и должны будут двинуться полки под командованием графа Майена и Тэга Вилла, бывшего при владетеле Моснора кем-то вроде начальника штаба.

От поселения шла вполне приличная дорога к Гжару, а чтобы ею раньше гирфельцев не воспользовались вестники, предупредившие бы город об опасности, та полусотня пехоты, что сейчас направлялась к побережью вместе с янычарами, должна будет этот путь перекрыть. Лейтенант, ею командующий, задачу уже получил и уяснил.

– Капитан, спасибо! – обернулся Игорь к стоявшему позади него и Гарки командиру самой небольшой – имевшей лишь по одному ряду вёсел с каждого борта – галеры гирфельского флота.

– За что, граф? – удивился тот.

– Летим, как на крыльях.

Корабль действительно набрал большую скорость. Капитан, единственный иск-маг на своём небольшом судне, Воздушным Потоком, наполнившим парус, серьёзно помог усиленно гребущим трюмным трудягам, набранным из столичных бомжей, отчего скрип уключин не сопровождался звоном кандалов, как на галерах наёмных торговцев, да и столь жуткой вони человеческих испражнений не было. Гребцы выбегали справлять нужду за борт, а не делали это под себя.

– Можно ещё ускориться, у меня резерв даже на четверть не истрачен, – предложил капитан и тут же предупредил: – но есть риск того, что мачта не выдержит. Давно пора бы заменить, и не только на моей ласточке. Адмирал несколько раз в дворцовую канцелярию уже писал. Только с прижимистых казначеев что-то выбить – проще в бою добыть.

– Надо было правительнице доложить, – нахмурился попаданец, – Хотя, с каждой мелочью не станешь ведь ей надоедать? Гарки, – сказал он своему вассалу, – Напомни мне в Гирфеле тряхануть это унылое скопище счетоводов. Я понимаю, что зажимать каждый гир у них в крови, но надо понимать, что на военные нужды жадничать не следует. Кто не хочет кормить свою армию, станет кормить чужую.

Даже в темноте Игорь заметил, с каким уважением посмотрели на него собеседники. Им-то невдомёк, что граф Приарский самым наглым образом присвоил себе мудрое выражение Наполеона.

Настроение попаданца по мере приближения к цели заметно улучшилось. Егоров никогда не считал себя адреналиновым наркоманом, только жизнь высокопоставленного аристократа, которую ему приходилось вести весь последний год, его прилично утомила.