– Я жду не больше суток! – пронесся над рекой голос Эльгрина, – если моя дочь не вернется…

– Она вернется, – не оборачиваясь, откликнулся Эльден, – ты все сделал правильно, и в любом случае между нами теперь нет войны!

– Но я все равно буду ждать!

– Жди.

Лес на противоположном берегу сомкнулся за спинами Кевина, его друзей, и их конвоирами…

К месту суда их повели окольными путями. Тропинка огибала дубраву, которая, как понял рыцарь, была домом-дворцом клана Бездонно Реки, куда их приглашать не собирались. Целью путешествия оказалась небольшая поляна в паре километров от пограничной реки. Ветви деревьев на окраине поляны, повинуясь взмаху руки владыки этих земель, соорудили трон.

– Ждать здесь, – коротко Эльден, указывая на центр поляны.

Кевин, Эльвигия, Лука и Куши послушно встали на указанное место, и застыли в ожидании начала суда.

Владыка Дома сел на трон, который тут же окружили ближайшие советники. Почтенные старцы за плечами которых была уже не одна тысяча лет, и несколько молодых, но, похоже, родовитых представителей высшей расы, среди которых был и Эльберг. Остальные воины расположились кольцом вдоль кромки поляны, внимательно наблюдая за каждым жестом Кевина его «адвоката», и прочих защитников.

Юноша напряг слух. Он его не подвел. Кевин слышал каждое слово Владыки Дома Бездоной Реки.

– Что скажете верные советники мои?

– Если верить Эльгрину, он сам пришел на наш суд. По доброй воле, – задумчиво произнес один из старцев.

– Да это я вижу и сам, – раздраженно махнул рукой владыка. – На нем нет пут, да и ведет себя он так, как будто нет на нем вины. И его слушается меч моего сына…

– Который надо срочно изъять! – категорично заявил Эльберг, – меч вашего сына в руках низшей расы! Я не могу на это все смотреть!

Хоть совещание велось и на эльфийском языке, который юноша не изучал, он обнаружил, что понимает каждое слово! Еще больше рыцарь изумился, услышав свой возмущенный голос.

– А ты попробуй дар Треварда взять обратно, – на чистейшем эльфийском языке предложил рыцарь, – сам не отдам, но и мешать не буду, – для убедительности юноша в знак миролюбия начал поднимать руки.

Рукав рубахи левой руки при этом движении пополз вверх, и на запястье засверкал невидимый до этого браслет Треварда.

– Он говорит на высшем языке, – ахнул Владыка Дома Бездонной Реки, не сводя глаз с браслета, – Эльберг, возьми у него меч.

– Спасибо дядя, – оживился эльф, устремляясь к Кевину, – ты сделал правильный выбор. Мечом кронпринца должен владеть достойный!

Племянник владыки не смог даже прикоснуться к рукояти меча, к которой жадно тянулась рука. Ветвистая молния, вырвавшаяся из него, отбросила эльфа в сторону. Эльберг покатился по траве, дергаясь в конвульсиях.

– Как ты сказал, – насмешливо хмыкнула Эльвигия, – владеть им может лишь достойный.

По лесу, окружившему поляну, прошел взволнованный шепоток. Эльфы во все глаза смотрели на спокойно опускавшего руки юношу.

– Он просто мощный маг! – взревел Эльберг, поднимаясь с земли, – недаром тот несчастный человечишка указал на него! Вы видели, как они его пытали? Но есть, есть проверка, которую преступник не пройдет! И правда вскроется! Владыка, – бросился он к трону, – не верь презренному! Вспомни донесения агентов вверенной мне службы. Он маг! Убийца!

Кевин и Люка переглянулись.

– А вот и казачок засланный проявился, – хмыкнул Люка, – ну до чего ж все примитивно в этом мире. Усилий прилагать не надо. Без всякой сыворотки правды сами колются. Даже не интересно.

– Я тоже чувствовала, что это он, – пробормотала Эльвигия.

– Что за проверка? – меж тем хмуро спросил владыка своего племянника.

– Проверка… даже не одна, – заторопился Эльберг, – он сильный маг. Но как бы не был он силен, всех ему не пройти! Пройти их может только настоящий эльф. Причем не простой эльф, а истинный кронпринц, на звание которого этот презренный претендует.

– Говори!

– Как вам известно, единорог Треварда, который родился в тот же день и час, когда на свет появился ваш сын, сошел с ума от горя по своему хозяину, и никого к себе не подпускает.

– Неудивительно, – вздохнул Эльден, – они вместе росли. Играли здесь еще детьми…

– Так пусть он усмирит его, и сядет на спину, доказав, что он действительно кронпринц!

– Ну, что ж… пожалуй дело говоришь.

– Потом, священный Тис. Он перестал подпускать к себе всех эльфов нашего Дома без исключения, и молодые воины не могут срезать с него ветвь, чтобы соорудить себе свой первый лук. Это не случайно! Он скорбит. Значит ваш сын погиб не праведно, а потому единорог и тис требуют мести! Если презренный говорит правду, он сумеет их успокоить. Пусть усмирит единорога, срежет ветвь и изготовит лук! А третья проверка будет самая серьезная. Уж ее-то не пройдет никто, кроме истинного эльфа. Вы знаете, о чем я говорю. Хотя, до третьего испытания дела не дойдет! Убийца вашего сына не пройдет и первых двух проверок. Я уверен!

– И пройдет он эти испытания лишь в том случае, если действительно оказал моему сыну дар смерти, став ему кровным братом, получив за это в дар браслет и меч, – задумчиво сказал Эльден. – Ты слышал? – Владыка перевел взгляд с племянника на рыцаря.

– Слышал.

– Ты согласен?

– Я согласен, – кивнул головой Кевин.

– Тогда пошли к загону, – распорядился Владыка Леса, взмахом руки прокладывая тропинку в чаще за спиной юноши.

Рыцарь с друзьями пересек поляну, и двинулся в указанном направлении. Вокруг, между деревьями, мелькали гибкие фигурки эльфов, сопровождавших их на почтительном расстоянии.

– Я чувствую ловушку, – тревожно прошептала Эльвигия.

– Какую? – беззаботно спросил Люка, – поделитесь соображениями, мадам.

– Если все это подстроено Эльбергом, и он виновен в гибели моего жениха, то он не может не знать, что меч принадлежит Эль-Кевину по праву, и тогда любые проверки ему нипочем, так как он истинный кронпринц. Вот мне, будь я на их месте, все стало бы ясно сразу. Эль-Кевин даже говорить начал на нашем языке, как на своем родном, человеческом. Нет, что-то здесь не так.

– Не бойтесь мисс, миледи или как вас там еще… принцесса. Что бы там ни было не так, пока с ним рядом я, великое…

– …трепло, – закончил мысль бесенка Кевин, – не бухти над ухом, дай подумать.

– Не ценят, – вздохнул Люка, – такое великое чудо природы как я не ценят! Вот возьму и не буду твою задницу из всяких передряг вытаскивать, что тогда будешь делать без моих советов?

– Без твоих советов я в них не буду попадать.

– Как это скучно, шеф!

– Да помолчи ты! Дай сосредоточиться!

Юноша мучительно вспоминал все, что знал о единорогах. Знания, полученные в ордене, были отрывочные и очень скудные, знания эльфийские, всплывающие в голове сами собой были неутешительные. Единороги, благородные магические существа подпускали к себе лишь дев невинных с доброй аурой в душе, и даже позволяли им прокатиться на своей спине. Больше всего они тянулись к эльфам, которые, как и они были ближе к природе. Единорог, родившийся в тот же день и час, когда рождался наследник эльфийского престола, богами леса предназначался только ему, и между ними сразу появлялась духовная связь. Кевин был не эльф. И тем более, как он сам считал, не кронпринц. Духовной связи с рогатыми лошадками не чувствовал, а потому понимал, что шансы на успех практически равны нулю.

Пока он размышлял, тропинка привела их к другой поляне, в центре которой рос старый, высокий вяз. Поляна была окружена живой изгородью почти в рост человека. Ветви колючих кустов терновника так переплелись, между собой так, что прорваться сквозь них не было никакой возможности. Около вяза стоял могучий зверь. Могучий, но судя по всему очень измученный. Тело белоснежного единорога периодически сотрясала нервная дрожь, заставляя трепетать черные, траурные ленты, вплетенные в его гриву и хвост. Похоже, он не раз уже ранил себя об изгородь. На белой шкуре были видны бурые, засохшие потеки крови.