– Здравствуйте, – я остановилась в дверях. – Отниму у вас только пять минут, Андрей Николаевич.
– Я занят, – отрезал он, но тут вмешалась Анжелика:
– Мне кажется, что вам все же стоит поговорить. Если не возражаете, я оставлю вас, – она поднялась на ноги, на длинные стройные ноги в хороших итальянских чулочках и крошечных туфельках. Я покосилась на свои раздолбанные копыта. Да! Не мне стоять рядом с тобой, Андрей. Не для меня это место. И глупо было даже ненадолго в это поверить. Глупо! Хотя спасибо и за это! Анжелика направилась к выходу.
– Останьтесь, – попросила я. – Здесь нет ничего такого, чего бы вы не знали.
Анжелика замялась.
– Останьтесь, – повторила я, – пожалуйста.
– Андрей? – вопросительно промолвила Анжелика.
– Хорошо, Лика, останься. Честно говоря, вообще не вижу темы для разговора, но, если вы, Лариса, настаиваете… – Андрей не смотрел в мою сторону.
– Я не настаиваю. Я прошу, – Анжелика вернулась обратно в кресло. – Я просто очень прошу, потому что считаю нужным сказать следующее. Во-первых, Андрей Николаевич, я извиняюсь за себя, за весь наш офис, за фарс и за всю эту чушь, которую вам пришлось пережить из-за меня. Я извиняюсь за все свои дурацкие, неоправданно-детские поступки. Я прошу прощения за свою настойчивость и даже наглость. Я знаю, что все это не принесло вам ничего, кроме ненужных хлопот. И я считаю, что мое дальнейшее пребывание в этом офисе не имеет смысла, – с этим я положила на его стол заявление об уходе, подготовленное заранее. Андрей взглянул на него и молча отложил в сторону. – И последнее, – я сделала паузу. – Завтра вторник, и завтра я должна выполнить или не выполнить условие пари. Знаю, знаю, что смешно сейчас даже напоминать об этом, и все же, если в вас, Андрей Николаевич, осталась хоть капелька сочувствия ко мне, я прошу вас сделать то, о чем мы когда-то договорились. Сейчас я даже в более трудном положении, чем полтора месяца назад, и если тогда мне это казалось недурной шуткой, то сегодня – это самый настоящий вопрос принципа. Пожалуйста. Обещанный сценарий прилагается, – с горькой усмешкой я протянула ему исписанные листы.
– Нет, – ответил Андрей – и это «нет» было самым неподдельным отказом. Нет. И ничего было нельзя поделать. Совсем ничего.
– Андрей, – вмешалась Анжелика, – мне кажется, ты неправ, – я посмотрела на Анжелику, она высокомерно улыбалась. – Я думаю, что ты обязан сдержать слово. Ради меня, ради вас.
– Нет, – повторил Андрей. – Даже не проси.
– Хорошо, – тихо сказала я, меньше всего мне хотелось Анжеликиной поддержки. – Я не настаиваю. Счастливо оставаться.
– Постойте, Лариса! Андрей, может, я все же выйду и вы объяснитесь? Андрей! – предложила Анжелика.
– Не утруждайтесь, Анжелика. Все понятно и разложено по полочкам. Всем гудбай, – я вышла. Закрывая дверь, я услышала тревожный шепот Анжелики и голос Андрея: «Нет, нет и нет. Я же сказал тебе, Лика, что все кончено!»
«Все кончено! Все кончено!» – стояло рефреном у меня в ушах. «Все кончено». Я зашла в отдел, смахнула любовные романчики в урну, покидала в сумку свои вещи и, надев маску самоуверенности, объявила взволнованной публике:
– Ухожу, чтобы завтра вернуться. Как и договорились, в двенадцать в столовой. Обеспечьте кворум и не забудьте про цветы!
Из офиса я поехала в мастерскую к Женюлику. Женюлик в джинсах и рубашке с закатанными рукавами, поигрывая бицепсами, мастерил дверную раму. Он был на редкость хорош. Надо же. Я уже привыкла видеть его в платьях и юбочках, а тут… Заметив меня, он бросился навстречу, радостно облапил и потащил обедать.
– Ты знаешь, – заявил он после кофе, – у меня колоссальная, невероятная новость, только не кричи.
– Да что ты? – Я изобразила подобие интереса. Все новости Женюлика сводились либо к счастливой, либо к безответной однополой любви.
– Я женюсь!!!
– Поздравляю! На ком, на том урологе с трехкомнатной квартирой, или на диджее с африканскими кровями, или… Неужто на Воване? Ну ты даешь!
– Ты не поняла, Лора, – Женюлик покраснел. – Я женюсь на Алле. Мы с ней познакомились на концерте, и я на следующий день сделал ей предложение.
– На какой Алле? Какой концерт? – Я еще раз прокрутила в голове последнюю фразу. То, что Женюлик говорил о себе в мужском роде, меня отрезвило.
– На Аллочке Шемякиной. Она восхитительная, неповторимая девушка!
– Женюлик! Ты что! А как же?… – Я даже не нашла нужного слова для обозначения его недавней ориентации.
– Ааа, это… – Женюлик еще больше покраснел. – Ты знаешь, это я так, от нечего делать… И вообще, все мы совершаем в жизни ошибки, встречаемся с ненужными людьми и тому подобное. Главное, вовремя понять, что для тебя важно, и расставить приоритеты.
– Насчет ошибок и ненужных людей ты целиком и полностью права. Тьфу ты! Прав. Вот разберись поди. Ну что же, поздравляю, – у меня было такое чувство, что что-то на земле пошло в обратном направлении, но я правда, честное-пречестное, порадовалась за Женюлика. – Когда же будет свадьба?
– Через месяц, мы уже подали заявление. Ты придешь? Слушай, я тут отнес твоей бабуле свои старые платья. Аллочке они все равно будут велики, а тебе, может, понадобятся. А на медовый месяц мы едем… – Женюлик еще что-то говорил, делился со мной своими планами. Я не слушала.
– А как у тебя с Андреем? – Вопрос Женюлика вытащил меня из забытья.
– Все кончено. И не надо расспросов. Ладно? Слышь, Женюлик, у тебя нельзя занять пять тысяч долларов? На год или полтора.
– Что за вопрос? Конечно. Отдашь, когда сможешь. В последнее время дверной бизнес процветает. Хочешь, дам десять… Могу больше.
С Женюликом мы проехали до банка, где он вручил мне конверт с деньгами и повторил приглашение на свадьбу. Еще раз пожелав ему счастья в браке, я пошла все в тот же «Шемрок». В «Шемроке» все было по-старому. Все тот же старый добрый и не предающий «Джонни Уокер» черный. Кто-то хлопнул меня сзади по спине. Я обернулась и с удивлением увидела своего стоматолога. Он был пьян – не просто пьян, а пьян, как стоматолог.
– Хай! Прикинь, гляжу, ты здесь!
– А где же мне быть? Знаешь же, что это мое любимое местечко.
– Я знаешь что? – Он икнул и обдал меня запахом, по-моему, еще позавчерашнего перегара. – Я тут тебе звонил, звонил и звонил…
– И что? – Мне было безразлично, по какому поводу он названивал.
– Я женюсь! Вот!
О господи! Их прорвало, что ли, всех? Мой бывший расписывал достоинства своей будущей жены, кстати тоже врача – протезиста, и я позабавилась, представив их совместное бытие. Купят себе домой креслице стоматологическое и будут заниматься в нем любовью. Неудобно, но зато дети однозначно получатся со здоровыми зубами.
Домой, а вернее, к бабуле я попала в двенадцать, с трудом отделавшись от бывшего и его рассказов. Дверь мне открыл очумелый братец.
– Ты где болтаешься, Лошарик? Надо поговорить!
– Владик, душка! Уйди с дороги и дай добраться до любой горизонтали, – попробовала воззвать я к его родственным чувствам, но он затащил меня в ванную, закрыл дверь и заорал шепотом:
– Систер, блин! Ты там таскаешься по кабакам, а я потерял девственность.
Я сползла по стенке и уселась на корзину с грязным бельем.
– Что? Что ты там потерял? – Я надеялась, что не расслышала.
– Девственность. Ну, короче, я уже не мальчик, – в голосе братца слышались интонации нагловатого и похабного шотландского сеттера.
– И как? – только и хватило сил спросить.
– Ну так… Вроде ничего! Хочешь, расскажу?
– Не надо подробностей. Как-нибудь обойдусь без тинейджерских сексуальных переживаний, – остановила я грозящий вывалиться наружу поток впечатлений.
Я вдруг не по делу вспомнила, как мой трехлетний братец накрасил свою мордашку моей помадой и вылез на балкон, и как мы ходили покупать маме цветы на день рождения, а он заснул по дороге, и я перла его уже двадцатикилограммовую тушку и букет роз целых полчаса, и как потом полдня тряслись руки. Я вспомнила, как я вела его в первый класс и как он шлепнулся в единственную во всем городе лужу и ревел до тех пор, пока мы его не переодели. Я вспомнила, как я потащила его в «Пиццу – Хат», ту, что на Тверской, предварительно дав ему долларов пятьдесят, и как он самостоятельно делал заказ, расплачивался и кокетничал с официанткой, и как у него не хватило, и я передавала ему деньги под столом. Я зарылась в грязное белье и предалась воспоминаниям, но тут меня посетила мыслишка, и я оторвалась от приятного времяпрепровождения.
