И внимательно рассматривая своё отражение, делаю совершенно чёткий и пугающий своей ясностью вывод: вряд ли эта женщина способна повелевать или вселять надежду. Но, кажется, у неё просто нет другого выбора.

— А ваши волосы?.. — растерянно шепчет Ли, когда я выхожу из гардеробной.

— Оставим, как есть, — отмахиваюсь, понимая, что это последнее, на что люди обратят внимание.

Намного важнее то, что я скажу. Если я сумею хоть что-то сказать…

Прохожу к туалетному столику в гостиной и застываю, потому что прямо на нём, рядом с листами бумаги, исписанными почерком Моры, лежала тонкая серебряная цепочка. Её там совершенно точно не было, когда я уходила одеваться. Кто мог…

Бросаю взгляд на дверь и несколько секунд просто стою. А затем поднимаю подарок и достаю из кармана фигурку паучка; вдеваю цепочку в проёмы между лапками и тельцем, а затем надеваю украшение на шею.

— Ваша светлость! — глаза Ли начинают блестеть, когда она видит мой новый аксессуар.

— Что? — уточняю у неё, внимательно наблюдая за реакцией.

— Ваш народ оценит такую преданность, — склоняет голову Ли, но я успеваю заметить, что она прячет слёзы на глазах.

Это членистоногое животное на моей груди вызвало такой отклик?.. Что этот паук значит для неё? Чем он является? Символом прежней власти? Ассоциацией с покойным графом?..

Что за безнадёга царила здесь после ссылки графини, что один лишь вид паучка на цепочке, украшающего мою грудь, способен вызвать слёзы?..

Ничего не произношу и отворачиваюсь. Затем выхожу из покоев, так и не притронувшись к записям на столе. Медленно и не спеша направляюсь в сторону внешней стены замка, отделявшей внутреннюю территорию от столичной суеты.

Стража и слуги выстраиваются в ряд, встречая меня — стоит выйти на воздух.

Теперь от ожидающего народа меня отделяет только внутренний двор…

Поднимаюсь по каменным ступеньками к выступу над воротами, с которого мне предстоит вещать, — это было что-то вроде балкона, встроенного во внешнюю стену, откуда могли нести дозор стражники, и где доверенный графа мог стоять, донося волю хозяина до ожидавших его просителей…

Когда прохожу на своё место и встречаюсь глазами с огромной толпой внизу… ощущаю дикий первородный страх. И ещё — что-то непередаваемое словами… что-то, что может ощутить лишь тот, слова которого действительно ждут… что-то, за что можно зацепиться, чтобы выбраться из болота неуверенности… эти взгляды, направленные на меня, эти лица, ждущие услышать мой голос — всё это начинает наполнять меня странной силой; между мной и всеми этими людьми, собравшимися лишь для того, чтобы понять, возможно ли ещё вернуться к тому, прежнему времени, когда всё было правильно… — между нами устанавливается некая связь, лишающая меня возможности просто отмахнуться или сказать то, чего не чувствую.

«Мой преданный народ, сегодня я…»

«Мои подданные! Я желаю…»

«Вопреки злым силам, желавшим уложить меня в землю…»

Открываю рот, замечая, как в стане людей происходит интуитивное движение мне навстречу — словно таким образом они могли лучше услышать то, что я скажу, — и произношу единственные слова, которые в данный момент могу себе позволить:

— Я ж и в а…

Гробовое молчание в течении нескольких напряженных секунд…

И крики радости, заполняющие улицу перед дворцом!

Оглушающие. Дарящие надежду на поддержку. И действительно счастливые.

Не замечаю, как глаза увлажняются…

Это не мои люди, не мой народ, не моя поддержка. Я здесь — лишнее звено, случайно занявшее чужое место. И тем не менее, я чувствую нашу связь. И я хочу рвать за этих людей любого, кто осмелится покуситься на их счастье и на их благополучие.

Вот только, способна ли я на это? Способна ли я действовать, а не рассуждать о действии?..

— Госпожа? — вопросительно произносит Мора, стоявшая у основания лестницы.

Должно быть, она ждёт, что я заявлю что-то ещё — но на сегодня я всё сказала. Совершенно точно. Бросаю последний взгляд на людей внизу, едва заметно киваю себе самой и спускаюсь вниз. Иду мимо своих слуг и вижу, как их лица изменяются, наполняясь чем-то новым — верой, что возможно всё будет не так плохо, как они думали. Верой, что я смогу удержать эту власть в своих руках, и что их головы не полетят, когда придет время расплачиваться за свой выбор.

Не знаю, на что они рассчитывали, когда соглашались примкнуть ко мне восемь дней назад, но сейчас светлое будущее уже не казалось им столь утопичным и труднодоступным.

Кажется, они поверили в меня.

Или они поверили в тот народ, что сейчас стоял за внешней стеной замка и кричал моё имя.

Я не знаю.

Но я до смерти напугана той ответственностью, что легла на мои плечи.

— Ваша Светлость, — Геон останавливает меня в тот момент, когда я бездумно брожу по саду.

Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я встретилась со своими подданными.

Понятия не имею, как давно я нахожусь именно в этой части замка.

В моей голове абсолютно пусто.

— Меня кто-то ищет? — спрашиваю отрешенно, развернувшись к нему.

— Нет, я пришел поговорить о вашей безопасности, — спокойно отвечает начальник моей стражи, — скоро вернется ваш муж, и уверен, он прибудет со свитой. Ваша жизнь сейчас — самое ценное, что есть у ваших подданных, поэтому мы должны обеспечить…

— Геон, — перебиваю его мягко, — мне не до этого сейчас. Может, обсудим все завтра?..

— Завтра в замок прибудет культиватор, посланный проверить вас, — отвечает начальник стражи.

— Проверить меня? — уточняю, пытаясь сосредоточиться на проблеме.

— Проверить — вы ли это, — поясняет Геон.

— Что ж, удачи ему, — киваю и разворачиваюсь, продолжая свою прогулку.

— Я должен сообщить вам о необходимости увеличения стражи, — серьезным голосом сообщает мужчина, начиная идти за мной, — сегодня, после вашего триумфального возвращения в глазах народа, самое подходящее время для объявления о наборе…

— Делай все, что считаешь нужным, — киваю, едва удержав себя от вялой отмашки.

— Вы должны понимать, что отныне свободные перемещения по замку так же становятся для вас недопустимыми…

Останавливаюсь, а затем оборачиваюсь на воина.

— С какой стати? — мгновенно возвращаясь в себя прежнюю, уточняю сухо.

— Как я уже сказал, с завтрашнего дня в замок начнут приезжать разные люди. Вы должны быть защищены ежеминутно, — непреклонно произносит Геон, — я хочу назначить вам телохранителя из своих людей. Он всегда будет ходить с вами и следить за вашей безопасностью. Я выберу лучшего, можете поверить мне на слово.

Некоторое время смотрю на него, никак не комментируя.

— И кто у вас нынче самый лучший? — задаю вопрос без интереса.

— Это будет определено в ближайшее время, — уклончиво отвечает Геон.

Перевожу взгляд вперед, думаю.

— Заключительное решение буду принимать я, — наконец, произношу четко, — если телохранитель мне не понравится, он не будет ко мне допущен.

— Это ваше право, ваша светлость, — скупо склоняет голову Геон, — но, уверен, разногласий у нас не будет: я выберу самого достойного.

— Мой муж… — произношу спустя пару секунд, — когда он прибудет?

— Вероятнее всего, послезавтра утром, — звучит ровный ответ.

Сердце падает в пятки.

Так скоро?..

— Хорошо, — киваю на автомате, — делай всё, что посчитаешь нужным. Я тебе доверяю.

— Благодарю, — склоняет голову Геон, спокойно принимая моё расположение, и оставляет меня.

А я ещё долго стою и бездумно смотрю ему вслед.

— Мора, мы не успеем, — прохожу по своим покоям, поглаживая подвеску на груди, — если он вернётся послезавтра, то мы не успеем.

— Моя госпожа, его человек в темнице, — склонив голову, произносит моя помощница, — отступать некуда. Нам необходимо собрать всех управляющих.

Необходимо, не спорю. Даже сама знаю! Но худшим развитием событий станет столкновение моего благоверного с управляющими округов, вызванными по моему указу.