Уходили они тем же путём, и в дороге орк думал лишь об одном.

Месть — это багровый круг без конца и края. Поквитавшись сегодня, он разрушил ещё одну жизнь, навеки разбив сердце дочери своего врага. Возможно, через пять-десять лет дева придёт за ним, как он пришёл за её отцом. С чёрной горечью в сердце и ненавистью в глазах.

Что ж, она будет в своём праве.

Гвинден

Мы услышали тревогу уже когда покинули обитель Арканиэля, перейдя мост и свернув на широкий проспект. Именно тогда охотничьи рожки, или что-то максимально похожее, отчаянно разорвали ночную тишину эльфийской столицы.

Убедившись, что вокруг нет ограничивающих чар, протянул свиток Гурдару. Тот машинально принял его и попытался заговорить.

— Потом, — нетерпеливо прошипел я.

Слава кутикулам Эстрикс, что орк послушался и не стал спорить. Он споро треснул печатью, исчезая в ночной тьме. Не отставал от него и я. Ощутил, как Астральный прыжок оборачивает меня чем-то вроде защитной плёнки из маны. Ощутил прокол в реальности, которые засасывает моё тело.

Пусть сам перенос объективно занимал считаные мгновения, субъективно он воспринимался как нечто достаточное продолжительное. Словно чесотка от упавшего на нос волоса в кресле парикмахера или ожидание лифта с переполненным мочевым пузырём. Секунды, растянутые в бесконечность. Настоящая пытка Сизифа.

Меня тащило по изнанке Виашерона, и я прекрасно видел, что собой она представляет место весьма неуютное. И как только раньше не замечал? Может и не варп, сводящий с ума и добавляющий новые любопытные отверстия на теле, но и не уютный чердак у дедушки на даче.

Нечто максимальное потустороннее и чуждое обычному человеку.

Теневой сдвиг вытягивал цвета из окружения, но всё же не делал мир монохромным. Зато именно таким виделась мне обратная сторона Виашерона. Я различал лишь оттенки серого и чёрного.

…И они беспрестанно двигались.

Какая-то жизнь существовала в этой реальности, и я совсем не горел желанием столкнуться с ней нос к носу. Интуиция подсказывала, что вряд ли я попал в Бездну. Её наверняка не получилось бы ни с чем перепутать, судя по уже встреченным обитателям этого гостеприимного места.

Полёт занял меньше двух секунд и выплюнул моё тело на околицу Рунсвика. Здесь меня терпеливо дожидался Гурдар. Он выглядел… потерянным. Такое бывает, когда долго идёшь к какой-то цели, а достигнув её, не знаешь, как дальше жить.

— Ты как? — спросил я, не сумев подобрать ничего умнее.

Охотник встряхнул головой и перевёл на меня внимательный взгляд. В первые часы нашего знакомства мне казалось, что он представляет собой эдакого образцового бесшабашного и не слишком умного орка. Во всяком случае поход в Стойбище Клана Пещерных Медведей поначалу сложил у меня именно такое впечатление.

Однако проведённое вместе время всё сильнее разубеждало меня в этом представлении. Теперь Гурдар виделся мне фигурой закрытой и неглупой. Он проживал какие-то вещи в себе, не показывая виду. Именно поэтому по незнанию его можно было принять за дурачка, у которого на уме только простые житейские радости.

А ещё наши отношения, безусловно, обострил тот факт, что он видел моих клонов под Одержимостью ракшаса. В этом описание способности не соврало. Местные жители не жаловали демонов от слова «совсем». Поэтому напряжённость с его стороны ощущалась даже в моменты затишья.

— Я у тебя в долгу, — глухо произнёс охотник.

— Биткойнами отдашь, — по привычке отшутился я.

Орк моего веселья не разделил.

— Тебе не понять, что значила для меня эта месть, — на лице мужчины заиграли желваки. — Бывали дни, когда лишь она заставляла меня вставать с кровати. Надежда, что я смогу найти тварь, которая виновна в смерти моей Юкхи. Если бы не месть, я давно наложил бы на себя руки, — внезапно признался Гурдар. — И тогда бы не встретился с дочкой…

— О, я понимаю тебя гораздо лучше, чем ты думаешь, — протянул я, изучая ссохшийся сельский дом справа от меня. — Первое, что я познал, оказавшись в Виашероне — это боль. И с тех пор она идёт со мной рука об руку, регулярно напоминая, что здесь нет места слабости. За каждым актом дружелюбия последует предательство, за каждым милосердием — жестокость. Не пойми меня неправильно, именное второе придаёт такую ценность первому. Поэтому я так благодарен вселенной, что смог собрать здесь команду единомышленников, несмотря на всё противодействие.

— В этом твоя сила, — кивнул охотник, — не в умении махать клинком, красться в тенях или даже командовать. Ты объединяешь столь разношёрстных Разумных. Сплачиваешь их. Спаиваешь в единое целое. Одинокую ветку легко переломить, но собери их в вязанку…

Лишь бы этого хватило, чтобы бороться со всеми, кто хочет нашей смерти.

— Чувствуешь ли ты себя иначе? — спросил я.

Гурдар мгновенно понял подтекст.

— Нет, — со вздохом ответил орк. — Единственное, что поменялось, с моих плеч упал груз. Как жить дальше? Ради чего?

— Боюсь, это тебе придётся решать самому.

— Теперь у меня есть дочь… — обретая опору, промолвил Гурдар.

— Хорошее начало. Правда, ты снова перекладываешь смысл на другого. Когда в последний раз делал что-то для себя и ради себя?

Мой вопрос поставил охотника в тупик.

Этот момент я счёл лучшим, чтобы ретироваться. По возвращении в нашу новую комнату обнаружил в ней кровать и шкаф. Похоже, Мирабелла успела сгонять с ребятами в город и приобрести столь необходимую нам мебель.

— Как всё прошло? — не открывая глаз, сонно пробормотала Аврора.

— Отлично. Утром расскажу. Спи, — улыбнулся я, наблюдая за безмятежным лицом девушки.

Вытащив из сумки лук, изучил его.

Рекурсивный лук из благословенного тиса

126 уровень

Редкое

Тип: Лук

Прочность: Высокая

Убойная сила: Средняя

При использовании:

Ощутимо повышает ловкость

Ощутимо повышает выносливость

Ощутимо повышает меткость

Выстрелы обладают повышенной бронебойностью

Циферки канули в лету, и без них новое описание смотрелось как-то даже бедно.

Само оружие выглядело просто и не марко. Отполированная древесина, покрытая тёмным маслом, с небольшими металлическими вставками. Плечи не очень длинные, на концах изгибаются вперёд. Отсюда и рекурсивность в названии.

В принципе, весь лук имел скромные размеры. Пригоден для стрельбы и сидя, и стоя, и даже с ездового животного на манер монголов. Не то чтобы я обладал подобным мастерством сейчас или в обозримом будущем. Вот, кстати, чьё оружие он мне напоминал — всевозможных кочевников. Никак не огромные английские луки.

Вместе с самим деревянным красавцем с тела охранника я снял и колчан. Тот был закреплён не на спине эльфа, а на левом бедре у пояса, выдаваясь вперёд под небольшим углом. Поэтому я последовал примеру более опытного лучника. Стрел в нём имелось немного, чуть больше дюжины, пришлось сделать мысленную пометку, докупить при случае.

С исчезновением слотов количество носимого на себе оружия ограничивалось лишь моей фантазией и физической выносливостью. Поэтому возможность прятать часть веса в пространственный карман с помощью Свайпа серьёзно помогала.