Мужик автоматически кивнул, сбитый с ног таким напором.

— Сейчас ты найдёшь свою официантку и разбудишь её. После чего отыщешь парочку местных жителей, согласных поработать этой ночью. После этого вы все вернётесь в это славное заведение и посвятите всё своё время и внимание тому, чтобы нас сыто и быстро накормили…

— Обильно напоили, — ввернул СексТант.

— Да. А также разместили на ночь спать. Еду готовь простую, но вкусную. Побольше мяса, овощей, солений, компотов и морсов. Нас двадцать человек. Сколько нужно помощников по кухне, столько и набирай. Я всё оплачу. Алкоголь не разбавлять.

Трактирщик замотал головой, словно возмутился одним моим предположение.

Прохиндей.

— Носить резво, наливать без напоминаний. Мы будем веселиться, поэтому возможен ущерб. Сломанные стулья, побитая посуда и так далее.

Собеседник напрягся.

— Повторюсь, я всё оплачу, поэтому настроение никому не портить. Вот аванс, — протянул ему половину золота. — Вопросы?

— Так это, милсдарь, всё ясно. Нет вопросов. Разрешите идти?

— Иди. Стой. Постояльцы есть?

— Есть. Один всего. Шёл в Эверфелл.

— Там же перевал завалило, — я обернулся в поисках поддержки к Фурии. — Да?

— Верно. Напрочь завалило.

— Я сказал ему то же самое, — согласился трактирщик. — А он ни в какую. Говорит, пройду и всё.

— Ясно. Внутри растоплено?

— Точно! Позвольте я зажгу камин в зале.

— Свободен.

Рыжебородый заскочил в таверну и вскоре унёсся прочь.

— Мощно, Гвин. Прям армейский инструктаж по организации вечеринки, — ухмыльнулся Лесник, пока мы рассаживались.

— Задачу нужно ставить чётко, — улыбнулся я.

Здесь было просторно. Когда-то Рунсвик пользовался популярностью в качестве перевалочного пункта, поэтому тут часто останавливались караваны и путники. Зал с высоким потолком, который украшали пыльные охотничьи трофеи на стенах. Крепкая деревянная мебель, здоровенный камин, в котором сейчас ревело пламя. Барная стойка и ход на кухню за ней.

Не прошло и четверти часа, как первые закуски начали ставить на сдвинутые вместе столы. Трёх, поставленных в ряд, хватило, чтобы мы уселись с комфортом. Как-то так получилось, что ребята расхватали места, оставляя мне единственное — во главе.

Господи, прям почётный гость на банкете. Мрак.

Сразу три селянки, сбиваясь с ног, подавали кувшины, подносы и котелки. Ароматно пахнущее мясо, солёные грибы и помидоры, жареную картошку с укропом, бобы, яичницы, буханки хлеба, головки сыра. Где-то в запасах нашлось даже пару тарелок с супом и два пирога с яйцом, зеленью и луком.

Сто пудов владелец выгреб всё подчистую. Даже то, что собирался жрать сам.

Выбор алкоголя, как и прежде, оказался небогатый, но это было немудрено. Мы не в столице. Тот самый стаут и ядрёный виски. Наливали это всё щедро, поэтому никто не жаловался. Даже девочки, смешавшие вискарь с компотом.

Когда первый голод утолили, я поднялся с места. Негромкие разговоры стихли.

— Сегодня мы сделали важное дело. Во-первых, из разрозненных игроков стали одним целым. Кланом. Стальными Крысами, какими я их и воображал.

Смоккер медленно закивал. Персефона робко улыбнулась. Фурия ответила мне взглядом, полным поддержки.

— Во-вторых, доказали, что вместе мы больше, чем сумма наших частей. Сильнее. Живучей. Умнее. Мы справились со сложнейшим испытанием. Три опаснейших босса. Без знаний тактик. Не до конца сыгранным отрядом. С участием местных. Я горжусь каждым, кто находится за этим столом.

Ребята задумались, оценивая эти факты.

— Всё это было бы невозможно без тех, кто отдал свои жизни, чтобы мы сидели здесь.

Я не хотел портить им настроение, но это было важно.

— Нактас. Ракаш. Бойцы дома Эвер’харн, чьи имена я так и не узнал, и, наконец, Махоуни. Я хочу сказать несколько слов о них и надеюсь, вы поддержите меня в этом.

Задумался лишь на миг.

— Старый наг был первым из змеелюдов, кто не пытался меня кинуть или убить. Он искренне верил в своего бога и посвятил всего себя его возвращению. Помогал мне на моём пути всеми доступными способами. Был слегка не от мира сего, но такие люди имеют особую ценность.

Пригубил морс, смочив горло.

— Ракаша я не любил. А он не любил меня. Однако выражал свои эмоции искренне, не таясь и не маскируясь под друга. Такое тоже дорогого стоит. Имел горячую голову на плечах. Всегда рвался вперёд. В бой. Сегодня он пожертвовал собой, чтобы я мог жить. Чтобы я прошёл свой путь до конца.

Маджестро склонил голову, что в его исполнении могло означать и напряжение, и грусть, и задумчивость.

— Мало что могу сказать про умерших дроу, кроме того факта, что они не были трусами. Я видел, как он умерли. Не дрогнул ни один. Как и положено воинам, они выполняли приказ и заплатили за этой высшую цену.

Репутация с Разиеном Безмолвным повышена на 600 (Дружелюбие)

Репутация с Братигеном повышена на 600 (Равнодушие)

Договорив, я бросил взгляд на Смоккера. Тот кивнул и поднялся.

— Махоуни… Пашу знают многие из тех, кто сидит здесь. Он пришёл в Буревестники через полтора года после меня. Сразу показал себя себя толковым игроком. Быстро всё схватывал. Редко ошибался. Но это не главное. Он был хорошим человеком. Например, знаете ли вы, что когда у Лизы сгорела квартира, — орк кивнул на Открывашку, — именно Паша приехал из Новосибирска в Кемерово, чтобы помочь ей на первое время. Вывез на свою дачу, которая пустовала. Помог выбить деньги из страховой.

Маленькая кенку закрыла глаза руками и вновь заплакала.

— И ничего не просил взамен, — сквозь всхлипы добавила жрица.

— Он помог и мне, — внезапно добавил Волчок. — Посоветовал хорошего врача, когда я неудачно сломал колено, и никто не брался за операцию.

— Я никогда не видела от него не то что подлости, а даже какой-то злой шутки, — промолвила Чучундра.

— У него остался взрослый сын и жена, — прошептала Персефона.

На миг вновь повисла тишина. Каждый думал о своём.

— За погибших! За Пашу! За Махоуни! — вскинул кружку с остатками виски и залпом осушил её. — Я предлагаю одну вещь, — обвёл всех взглядом. — В нашем клан-холле будет особое место. Стена памяти. Туда мы запишем всех, кого потеряли. Чтобы помнить. Всегда.

— Да.

— Обязательно.

— Хорошая идея.

Место угрюмой мрачности на лицах ребят заняла светлая грусть.

— Наши дальнейшие шаги я объявлю позже, когда сформирую стратегию. А сейчас, пока все ещё окончательно не упились, — раздались робкие смешки, — давайте посмотрим, что нам упало с босса.

— Фобос, — я поймал взгляд тифлинга. — Будь добр, огласи весь список.

Жрец неловко улыбнулся и оглядел сидящих вокруг ребят.

— Двуручный топор, милишные кожаные сапоги, кастерская палка и хилерское кольцо. А, да, и рецепт для портных.

Фобос: [Агане́ктис, Резчик проклятых], [Бездушные ботфорты сломленных], [Па́ксиус, Утраченный жезл], [Ободок срастающейся плоти], [Выкройка: Обмотки чародейской ярости].

— Хорошо. По порядку и начнём. Кому нужен топор?

Баллистик разве что не подпрыгнул, пробуксовывая на месте.

— Мне! — прокаркал кенку.

Игрок Баллистик выбрасывает 77

— Взял бы, — произнёс Акива.

— Ты ж на молот не ролил?! — возмутился рыцарь смерти.

— Не люблю дробящее оружие, — пожал плечами наг.

Игрок Акива выбрасывает 29

— Да, детка! — пернатый победитель вскинул кулаки к потолку.

Самая большая гамма эмоций, что я видел у него с момента нашего знакомства.

Фобос передал добычу, и Баллистик со смесью азарта и восхищения принял здоровый двуручный топор. С одним лезвием и демоническими мордами, как на плоской поверхности лезвия, так и на обухе.

— Так, сапоги. Желающие?