— Внимательно вас слушаю, Ярослав Константинович, — изобразил максимальное внимание представитель банка. Я некоторое время собирался с мыслями. Что и как говорить было критически важно. По факту, именно этот вопрос стал причиной всех действий, которые предпринял Геннадий Алексеевич до и во время нашей встречи.

— Думаю, вам известно, что часть моей дружины состоит из представителей выделенной бригады моего рода, которая ранее служила на Диком Континенте? — начал я и продолжил после того, как собеседник утвердительно кивнул. — Мне пришлось взять половину всех сил моего рода для глубокого рейда в аномальную зону. Это был единственный вариант быстро погасить долг вашей организации. Оставлять эти обязательства на период после гона мне не хотелось. По многим причинам.

— И я прекрасно вас понимаю, ваша светлость, — кивнул Сидак. — Как минимум, цены на огромное количество видов аномальных ресурсов просядут в несколько раз из-за обилия предложений на рынке. Разве что аномальные растения и полезные ископаемые останутся в цене.

— Верно, — сделав для себя отметку в памяти на этот счёт, кивнул я. — Возможности моих дружинников позволяли рассчитывать на добычу высокого ранга. Поэтому мы запаслись снаряжением на крупного зверя и ушли в рейд. И очень сильно удивились, когда ничего из крупняка не встретили по пути. Мы прошли почти сорок километров и только после этого поняли, почему не сумели выполнить основную задачу своей вылазки. Я не знаю, что это было, Геннадий Алексеевич. Ничего подобного раньше не встречал. Более того, мои подчинённые тоже не смогли определить, что заставило чудовищ устроить настоящее побоище.

— И как это выглядело? — жадно спросил собеседник. Я видел, что Сидак жадно впитывает каждое моё слово. Подобное нельзя было связать с обычным интересом. Глаза банкира сияли каким-то странным фанатизмом и я решил добавить красок.

— Как настоящее безумие, — будто погружаясь в тяжёлые воспоминания, ответил я. — Десятки высокоранговых зверей насмерть сражались другу с другом. В небе полыхало зарево магической энергии такой силы, что я не видел ничего вокруг. А потом чудовища начали умирать. Из них будто забирали саму жизнь. Мы бежали, по пути успевая урвать самые ценные части гибнущих тварей, до самой границы. Если честно, я бы и сам не прочь был познакомиться с результатами проверки Леонида Евгеньевича, чтобы хоть немного понять, что это было. Но в том, что никто из моих людей в ближайшее время не пойдёт в зону, я практически уверен.

— И это очень разумное решение, Ярослав Константинович, — залпом выпив остывший кофе, ответил представитель банка. Он часто дышал и выглядел так, словно пробежал последний участок пути вместе с нами. Для человека, который очень беспокоится о странных процессах в аномальной зоне, реакция довольно странная. — Я передам вам все сводки по проверке следов недавних возмущений, как только сам их увижу. Благодарю вас за этот разговор, ваша светлость. Это было крайне познавательно и очень важно для понимания общей обстановки в преддверии гона. Если я ещё чем-то могу вам помочь, то смело звоните в любой момента.

— Спасибо, Геннадий Алексеевич. — поднимаясь из-за стола, произнёс я. — Что из документов мне нужно забрать с собой в качестве подтверждения закрытия договора займа?

— Да-да… Конечно, ваша светлость, — немного суетливо выхватив из папки несколько листов и передав их мне, воскликнул банкир. — Простите. Задумался немного.

— Хорошего дня, Геннадий Алексеевич, — кивнул я. — Вы сегодня не планируется появиться на приёме у графа Добрышева?

— И вам всего наилучшего, Ярослав Константинович, — кивнул мне Сидак, а затем спохватился, как будто до него с опозданием дошел мой второй вопрос. — Не планирую. Дел в разы больше, чем обычно. Буду до утра сидеть в офисе, а потом опять на работу.

Выйдя на улицу, некоторое время стоял в тени колонн главного офиса тверского отделения Имперского банка. Беседа с Сидаком заняла немного больше времени, чем я планировал, но оказалась крайне информативной. До такой степени, что я теперь не знал, что мне с новыми знаниями делать.

— Едем, — добравшись до машины, приказал я охране. — К торговому центру братьев Белушевых. Где находится особняк графа Добрышева, в котором сегодня будет приём знает кто-нибудь?

— Я знаю, ваша светлость, — ответил Боров. — Это недалеко от этого торгового центра. Чуть больше квартала по прямой.

— Хорошо, — мельком взглянув на часы, ответил я. Время уже подходило к одиннадцати. Если нигде не будет накладок, то буду на месте даже раньше назначенного срока. — Тогда можно не торопиться.

Торговый центр встретил полупустыми галереями и сонными работниками бесчисленных магазинов. Нужное мне ателье находилось на втором этаже и занимало довольно много пространства. Меня на входе встретила пара обворожительных девушек, которые начали наперебой предлагать разные костюмы.

— Мне нужен Пётр Никифорович, — немного удивившись напору работниц, произнёс я. — Его должны были предупредить, что зайдёт князь Разумовский.

Обе девушки, казавшиеся то ли сёстрами, то ли просто очень похожими друга на друга, мгновенно переглянувшись, кардинально изменили тактику. Исчезли малейшие попытки навязывания товаров и услуг. Будто уровень сервиса вырос в несколько раз.

Пётр Никифорович оказался очень пожилым мужчиной со следами боевого прошлого. Возможно, этот человек в молодости были Воителем или даже Мастером. По крайней мере, отточенность движений с головой выдавала в нём опытного воина. Пышные старомодные бакенбарды были тщательно уложены, а обширная залысина наполирована до блеска. В совокупности с маленьким ростом и очень худощавым телосложением, получался удивительно располагающий внешний вид. Ну и традиционная мерная лента на шее.

— Доброе утро, ваша светлость, — первым поздоровался портной. — Должен признать, вы очень быстро развиваетесь. Старые мерки уже точно никуда не годятся. Прошу за мной. Снимем новые размеры и вы расскажете мне, что именно хотите получить.

— Мне нужен костюм в бежевых тонах, — тут же ответил я. — Похожий на тот, что мы брали у вас в прошлый раз.

— В прошлый раз у вас был костюм для официального приёма, Ярослав Константинович, — покачала головой Пётр Никифорович. — В нём крайне неудобно биться на дуэли. Я бы рекомендовал вам более свободный вариант.

— Я не планирую сегодня биться на дуэли, — улыбнулся я.

— Очень зря, ваша светлость, — останавливаясь посреди пустого просторного помещения и жестом показывая мне, что нужно поднять руки, хмыкнул портной. — У меня на днях был барон Ожегов и он очень даже настроен наколоть кого-нибудь на саблю. После него за костюмом к сегодняшнему мероприятию пришёл граф Пелюзин, который тоже предпочёл более свободный наряд.

— Думаю, эти господа планируют что-то решать с кем-то другим. По крайней мере, ни с одним из них я лично не знаком, — невозмутимо ответил я и тут же увидел в зеркале скептическую улыбку на лице Петра Никифоровича.

— На вашем месте, я бы не был столь категоричен, ваша светлость, — вздохнул портной. — Сейчас во всех салонах Твери только и говорят о том, что молодой Разумовский уже почти стал самым влиятельным аристократом в губернии, после светлейшего князя Пожарского. Что глава рода Разумовских настолько хорош, что никто не способен его затмить.

— Какая чушь! — рассмеялся я. — О каком влиянии может идти речь, если я практически не покидаю свои владения?

— Это вам лучше знать, Ярослав Константинович, — пожал плечами Пётр Никифорович. — У каждого слуха и каждого домысла есть что-то в основе. А сейчас, после того как стало известно о вашем героическом и таком прибыльном выходе в аномальную зону…

Это была неприятная новость. Наверняка портной обслуживал исключительно представителей знати. Профессия Петра Никифоровича относилась к тем, что позволяют на короткой ноге общаться с очень влиятельными людьми. Когда от тебя зависит внешний вид могущественных аристократов, невольно получаешь часть их ауры власти. По крайней мере, общаются с тобой клиенты уже совсем иначе. Стилисты, портные, парикмахеры и личные водители… Таких профессий было много. И, к сожалению, часть этих людей слишком сильно слепла из-за света своих клиентов, превращаясь в высокомерных засранцев. К счастью, Пётр Никифорович и здесь сумел выделиться, оставшись нормальным адекватным человеком.