Глядя на него, пару раз у Елизаветы возникал невольный вопрос — откуда в этом теле столько энергии? Нет, что касается тела, с ним было всё в порядке, причем более чем. Будучи магом Жизни, Елизавета такое чувствовала прекрасно. Развитый не по годам, атлетически сложенный и… вполне симпатичный юноша.

Но, даже не это было главным. Главным была та энергетика, которая непременно заходила впереди молодого князя в любое место, куда бы он не направлялся. И эта энергетика буквально сбивала с ног людей, которые были старше и сильнее его, не говоря уже об жизненном опыте и влиянии в обществе. И это было что-то необъяснимое. Это как энергетика молодого и здорового зверя, который бросал вызов дряхлеющему вожаку. Вот только Разумовский, казалось, бросал вызов всем вожакам без разбора, причем абсолютно не заботясь об их силах. А ведь многие из них находились в расцвете своих сил!!!

— Тук-тук! — дверь в ее кабинет распахнулась и внутрь зашел, как всегда угрюмый Фёдор Сергеевич Карз.

Елизавета задумчиво оглядела не чужого по-сути ей человека. Фёдор был её коллегой, товарищем и любовником. Был ли он её другом? Сложный вопрос, ответа на который у Елизаветы не было. Но он точно не был её «парнем». Причем, исключительно по её инициативе.

Она привычно пробежалась по фигуре Фёдора. Высокий, крепкий, черты лица несколько простоваты, но ясные голубые глаза смотрят честно и открыто. Про таких мужчин иногда говорят, что «за ним, как за каменной стеной». Елизавета, в принципе, была с этим согласна. Лично за неё Фёдор готов убивать. Это было, кстати, не простым оборотом речи, а доказанным фактом.

Вот только… Не было в нём чего-то… чего-то такого… что есть, к примеру в молодом Разумовском! Елизавета сама удивилась своим мыслям. Разумовский был младше их на пять лет, да и как можно сравнивать молодого обученного мага и… И тут она буквально улыбнулась своим мыслям. Потому что после «и» продолжения у неё не было. Не могла она найти подходящих эпитетов для молодого князя.

— Привет, — улыбнулась она дежурной улыбкой и привычно приняла его короткий поцелуй.

Для коллег-аспирантов их отношения не были тайной, но вот широко их старались не афишировать. И это также было желанием Елизаветы, с которым Фёдор, скрепя сердце, согласился.

— Привет, — хмуро кивнул он и сел на стоящий у стены стул, не сделав больше ничего. К примеру — не обняв её и даже не погладив… гхм… по пятой точке.

— Ты всё еще дуешься за Горынино? — улыбнулась Елизавета, хотя при этом и сама ничего не предприняла, так и оставшись сидеть на подоконнике.

— Вот еще, — фыркнул Фёдор.

Елизавета покачала головой. Она знала этого мужчину уже долгое время и чем-чем, а умением врать он не отличался. Да, собственно говоря, казалось, Фёдор был в принципе не способен врать, ну или пытаться что-то скрыть. По-крайней мере от неё. У него буквально всё было на лице написано.

В Горынино получилось, надо признать… забавно.

Витязи. О-о-о-очень интересные люди! Обычные дружинники Разумовских, с которыми они ходили в составе групп были весьма интересными индивидами, многим отличающиеся от привычного образа аристократической дружины, но вот Витязи были еще более интересными экземплярами.

Елизавета знала историю их появления, это не было тайной. Тем более, она примерно представляла как работает «блокада» для подразделений в Африке. В общих чертах конечно же, но знала об этом гораздо больше, чем многие другие выпускники МАМИ. Это объяснялось просто. Как маг Жизни она была на особом счету. Все маги Жизни являлись мобилизационным ресурсом Империи. Да, среди других аспектов были также свои особенности, но именно маги Жизни могли принести наибольшую пользу своей стране в случае крупномасштабного военного конфликта. Так что они принадлежали, в первую очередь — Империи, а лишь во вторую очередь — себе или роду. Поэтому их образование несколько отличалось от академического парой интересных курсов, до прохождения которых все абитуриенты, без исключения, подписывали гору бумаг.

Елизавета знала, для чего это блокада нужна, как она работает и что бывает, если её не обновлять. И последнее она увидела во всей своей красе во время посещения Горынино!

Сказать, что её это потрясло — это ничего не сказать! Пять сотен потенциальных безумцев, а возможно — в ближайшее время и трупов, это то еще зрелище! Но, не это конкретно потрясло ее сильнее всего, а отношение этих «ходячих мертвецов» к своей ситуации.

Казалось, что все Витязи, как один, абсолютно не волновались ни по поводу своего нынешнего состояния, ни по поводу своего, уже ближайшего, будущего. Изначально, Елизавета восприняла их повышенный энтузиазм и неприкрытое веселье, как признаки помешательства. Ну не может быть такого, чтобы взрослые люди не понимали всю серьезность той ситуации, в которой оказались. А потом… а потом она явственно почувствовала «дух» Разумовских. И это ее немного напугало.

Напугало, в первую очередь тем, что чувство было абстрактное и необъяснимое. Елизавета, которая всегда полагалась на разум и здравый смысл, не могла понять, что общего у молодого здоровяка, Мастера по кличке Змей, или же у чёрного крепыша с прозвищем Большой Кот с молодым Разумовским!

Но, что-то общее у них, несомненно было. Что-то… чего так не хватало «надежному» Фёдору. При том, что Фёдора она знала долго, а этих двух увидела впервые. Было в них обоих что-то то самое «звериное», что она почувствовала в молодом князе.

И Фёдор также почувствовал то, что она почувствовала. И это ему сильно не понравилось! Дело чуть не дошло до открытого конфликта, который чудом удалось замять. А ведь Фёдор, похоже, даже не понял, по какому краю пропасти он тогда прошелся. И дело даже не в маге Смерти, сила которого просто ужасала. Да, Лиза первый раз видела так близко носителя этого редкого аспекта, но исходящую от него угрозу почувствовала чётко. При том, что выглядел он чрезвычайно дружелюбно, широко улыбаясь и откровенно флиртуя с ней.

Дело в том, что Фёдор вряд ли справился и с молодым дружинником. Мастера получить не так-то просто, но и тут есть нюансы. Просто… эти двое были прирожденными убийцами. И речь не шла об убийствах тварей, которые для них были просто работой и с которой они справлялись, без сомнения, очень хорошо. Нет, Елизавета чувствовала, что они умели убивать людей. Быстро и эффективно. Фёдор, выросший, как и она, в тяжелых, далеко не тепличных условиях и всего добившийся сам, выглядел по сравнению с ними «домашним мальчиком».

Вот только сам он этого не понимал, а когда Витязи решили приударить за Елизаветой, чуть не слетел с катушек. А Витязям только этого и было нужно — это было видно по их глазам. Нет, вряд ли Фёдора бы убили, всё-таки они на одной стороне, но вот отметелили бы его знатно — было у Елизаветы такое предчувствие.

Пришлось ей самой всё разруливать, жёстко обламывая новоявленных «ухажеров». Вот только тут проявилась еще одна их особенность. Похоже, эти бравые парни вообще не принимали отказов! Нет, они не наглели и не борзели, но шипение Елизаветы воспринимали как досадное недоразумение, которое в скором будущем обязательно исчезнет! И это также отличалось от большинства виденного Елизаветой поведения аристократов. Да у этих двоих было самоменине выше, чем у некоторых сыновей великих князей! Вот только откуда⁈

Дверь открылась и гурьбой в комнату зашли три их остальных коллеги. Фёдор тут же убрал обиженное выражение с лица, заменив на обычное отстраненное, а Дима Колесников с порога хмуро поинтересовался.

— И что за спешка, да еще и секретность?

— Садитесь! — легко спрыгнула с подоконника Елизавета. — Пора уже нам определиться, на какой мы стороне…

Корчаковский очень долго смотрел на меня и молчал. Это был действительно крайне осторожный человек, который тщательно взвешивал каждый свой шаг. Главная проблема была в том, что занимался этим Олег Сергеевич постоянно. И если сейчас он пришёл ко мне с желанием наладить отношения и заручиться поддержкой, то потом мог прийти точно так же к кому-то другому. К светлейшему князю Пожарскому например. Или к своему прежнему покровителю. Вот только я прекрасно понимал, что произойти это может в одном единственном случае — если граф поймёт, что позиции его союзника стремительно слабеют и нужно искать другой вариант поддержки.