Жужжание советника с каждым днем становилось все навязчивей и сильно давило на сознание. Может быть, потому что он был прав, а я нет: это раздражало. А может быть, я просто устала, отсюда и плохое самочувствие: то тело станет ватным, то откуда ни возьмись появиться сонливость. Зевнув и подумав, что пора ввести в свой распорядок дня дневной сон, я непреклонно заявила:

— Бриар прекрасно знает, как я к нему отношусь, скажи, что княгиня сейчас болеет и как только, так сразу приеду и поздравлю его лично. Он не будет держать на меня зла.

Эстридсен понимал, что со мной разговаривать бесполезно, но он обязательно попробует поговорить со мной еще пару раз днем и вечером. На свою голову я приблизила очень принципиального дракона.

— Хорошо, как скажете ваша светлость, я зайду позже.

Стукнув каблуками высоких блестящих сапог с несуразно большими круглыми бляшками на икрах, он бесшумно покинул кабинет. Вздохнув, я вытянула ноги и обмякла в глубоком дедушкином кресле. Сил идти до спальни не было, а документы по текущим делам принесут во второй половине дня. Я посплю всего минут сорок, не больше…

— Пока живот на нос не полезет, так и будешь воротить нос и делать вид, что ничего не происходит? — ехидно прозвучал знакомый голос.

Только его мне сейчас не хватало. После того, как Шеш забрал с собой Тифона, он ни разу не давал о себе знать. Как-то набравшись духа, я попробовала его позвать, но вместо явления божества, в меня бросили гнилым яблоком. Решив, что на этом мы и закончим наше общение, я больше не появлялась в его храмах. У меня тоже есть гордость и даже больше, чем у деда. И вот на тебе, явился. Шеш сидел напротив огромного письменного стола. Единственное что можно было рассмотреть на его полыхающем лице, это тo, что он многозначительно поигрывал бровями, излучая всем своим видом яд и сарказм.

— Вижу, у тебя хорошее настроение, нашел общий язык с моим дедом? — не удержалась я от шпильки, а потом дo меня вдруг дошел смысл сказанных им слов:

— О чем речь?

Огненноглазый бог неприятно захихикал, так мелко и дробно, словно высыпал по полу горох:

— О чем речь? Ты всегда мне казалась умной и дальновидной женщиной, но сейчас понимаю, что это относиться к тебе, как к дракону. Княгиня из тебя получилась выдающаяся и грамотная, а вот женщина никудышная. Третий месяц пошел, а ты до сих пор не поняла, что беременна. А я ведь тебе даже намек о подарке давал!

Усталость как рукой сняло, я вскочила на ноги как ошпаренная.

— Ты что городишь? Я не могу ждать ребенка, просто не от кого. Как-то не было ни желания, ни возможности искать себе спутника!

Шеш смотрел на мою ярость пополам со смущением с большим удовлетворением:

— А тот обаятельный оборотень не считается уже? Не красней, меня твои игрища мало интересуют, важен только результат.

Нащупав кресло трясущейся рукой, я села обратно и прошипела:

— Хочешь сказать, что ты без моего ведома, проделал тот же фокус, что когда-то с дочерью Булата?

Шеш не выглядел виноватым, хотя мог бы изобразить смущение:

— Я всего лишь помог вам решить свою проблему. У тебя ведь теперь нет отговорок, чтобы не принять предложение Рогнара?

Сжав кулаки, я приблизила к богу лицо:

— А твое какое дело? Я тебя не просила о подобных услугах, хватит того, что я расхлебываю ваши с Перкунсом делишки до сих пор. И конца и края этому не видно!

Не следовало мне разговаривать с ним в таком тоне, я понимала это, но очень уж хотелось высказать в лицо все, что о нем думаю. После этого мне ощутимей стало легче, просто не передаваемое ощущение покоя!

— Раз так, то не смею тебя больше задерживать, — обиделся он, — когда поймешь, что я сделал все, чтобы ты была счастлива, пусть и через такие тернии, то дашь знать. Если б не то, через что ты прошла, ты никогда бы не оценила что имеешь. И поторопись со своим решением, а то Ρогнар сильно на тебя обиделся и собирается после праздника, который устраивает Бриар, жениться на какой-то девице. Он сказал, что раз княгини за него не идут, то кухарка не откажет. Ее Милица зовут, если это имя тебе что-то говорит.

Он исчез, без щелканья пальцев, дыма и других эффектных штучек. Тяжело дыша, я встала и подошла к окну: через цветной витраж проглядывались высокие горы, покрытые белыми шапками снега. Я уже привыкла, что Шеш влезает в любые дела, и не удивляюсь, что он подложил мне очередную свинью, хотя конечно возможность родить ребенка, будущего наследника, это настоящее чудо. Εще полгода назад я даже и мечтать об этом не могла, зная, что проклятие, наложенное Шешем, не даст этого сделать. Но как Рогнар мог выбрать эту пигалицу, даже если я ему сказала «нет»? Эту вездесущую обортниху стоило наказать еще тогда, когда она подсыпала мне яд в пищу!

Нет, так просто он меня не забудет и пусть даже не мечтает жениться на Милице, хоть она, и смотрит ему в рот, ловя каждое слово. Не имеет никакого значения, как после одного единственного раза, поддавшись слабости, я могла забеременеть, но если Шеш так сказал, значит, это правда. У меня действительно больше нет отмазок, чтобы не принимать важного решения и не попробовать доверить свою жизнь Рогнару. Конечно, придется постараться, чтобы загладить вину перед кнезом, но это потом. Сначала надо сказать ему, что его судьба предрешена и никаких других женщин рядом больше не будет.

Надев на лицо непроницаемую маску суровости, я, еле сдерживаясь, чтобы не побежать, отправилась искать Эстридсена. Он должен собрать эскорт для путешествия к месту, где будет проходить коронация юного маркиза на трон герцога. Сердце билось как сумасшедшее и слабые ростки надежды на лучшее начали оживать. Предательская улыбка все-таки пробилась сквозь маску, и я, плюнув на все условности, понеслась по коридорам родовой крепости. С хорошим князем поднять на ноги два объединенных народа будет проще и быстрее, чем одной. Рогнар, конечно, начнет отнекиваться, он гордый, но все же лучше поздно, чем никогда, пытаться исправить свои ошибки.

Я знаю, что нужна ему.

Карета, украшенная резьбой в виде цветов, животных и золотыми вензелями, довольно заскрипела, повинуясь умелому кучеру, и притормозила прямо напротив кованых ворот главного дворца столицы Сендаса. Стиснув зубы от желания вывалиться прямо на мощеную серым булыжником площадь, я с трудом дождалась, пока не расторопная охрана Его Величества Артанейна рассмотрит гербы на карете и наконец, сообразит, кто и из какой дали прикатил к ним. Быть драконом это прекрасно с точки зрения преодоления большого расстояния по воздуху, но это касается только мужчин, потому что беременным драконицам нельзя было полностью менять ипостась: слишком большой стресс для ребенка. Поэтому понимая весь груз ответственности, который лег на мои несчастные плечи, я, внутренне стенала, но упорно боролась с постоянно подступающей тошнотой от того, что меня сильно укачало под конец пути: все-таки я почти неделю тряслась по проселочным дорогам и королевским трактам.

Стража, двое высоких воинов в полных доспехах, которые блестят на солнце золотом гербов, распахнули дверцы и едва не отпрянули, когда вместо прекрасной и свежей девицы, к ним на руки упала я: зеленая, вялая и злая.

— Княгиня Вивиана Цуринген, — полувопросительно произнес один из них, почтительно подавая мне руку, о которую я тут же с благодарностью и оперлась.

Со стороны огромного дворцового комплекса, выстроенного из белого камня и повсеместно украшенного острыми шпилями башен с мраморными горгульями, в нашу сторону понеслись слуги, разодетые так ярко и богато, что их можно спутать с обычными дворянами. Нас уже заметили и прислали помощников, которые сопроводят внутрь королевских хором и обустроят в гостевых покоях для знатных особ. Задерживаться я не собиралась, коронация моего маркиза на герцогскую корону назначена на завтра. После этого я сразу же вернусь обратно. Мне очень не хотелось оставлять драконьи земли, которые спешно восстанавливались после многих сотен лет полного забвения. Я конечно не великая правительница и еще многого не умею, но без меня там все рухнет. Драконы не могут без вожаков: я сейчас для них не только княгиня, но и символ возрождения, раз уж сумела добиться прощения у бога-покровителя и получить крылья не только для себя.