Глава КЮРЕ уже почти потерял счет годам, проведенным в этом по-спартански обставленном кабинете. И одному только Богу было известно, сколько еще лет ему придется здесь просидеть ради поддержания безопасности всей нации, прежде чем его усталые кости обретут вечный покой в каменистой земле родной Новой Англии.

По мере приближения открытия нового ресторана его владелец, Перри Ното, волновался все сильнее.

– Нас ждет успех, – бормотал он, нервно расхаживая по пустому залу.

– И все же твоя новая затея кажется мне слишком рискованной, – отозвалась его жена Хедер.

– Нам ничего не оставалось, кроме как придумать новую концепцию ресторана. Дело-то ведь шло к полному краху! – возразил Перри.

– Ну, не так уж плохо все обстояло, – упрямо проговорила Хедер.

– Былая новизна всем уже приелась! Поначалу люди с удовольствием пробовали мясо тушеного аллигатора и бифштексы из водяного буйвола, а потом им надоело. Клиентам стало скучно. Они жаждут острых ощущений!

– Да нет, всего лишь прилично пообедать за сорок долларов, не больше. Нам надо было просто сменить кухню.

– Старо!

– Почему? Японская кухня до сих пор очень популярна. К тому же порции такие маленькие, что мы вполне могли бы заработать кучу денег.

– Все эти деньги ушли бы на страховку. Японские повара имеют отвратительную привычку жонглировать своими широченными острыми ножами прямо перед носом клиента. Рано или поздно кто-нибудь из посетителей лишился бы носа, а мы с тобой навсегда потеряли бы свой ресторан. Нет, моя затея лучше. Мы просто обречены на успех!

– Теперь люди очень разборчивы в еде.

– Послушай, они едят сыр с плесенью! А недавно в моду вошла голубая кукуруза. Слыханное ли дело – пища голубого цвета? Покажи мне хоть что-нибудь съедобное, имеющее от природы голубой цвет! Люди увлекаются индийской кухней, в которой мясные блюда похожи на крыс, тушенных в козьей моче, а десерт смахивает на подслащенное кроличье дерьмо. И все же люди толпами валят в индийские рестораны!

– Учти еще, что народ прекрасно знает четыре основные группы здоровой пищи.

– Я думал, их пять.

– Четыре. Еще в школе учат, что нужно обязательно употреблять в пищу столько-то зерна, столько-то фруктов, овощей и мяса.

– А как же молочные продукты? Вот тебе и пятая группа пищи. Правда, в наши дни никто уже не пьет молоко.

– Ну хорошо, пять основных групп, признаю свою ошибку. Не четыре, не шесть, а ровно пять! – Она подняла руку и растопырила пальцы.

– А если считать наше изобретение, то их шесть!

– Перри, люди не станут платить за то, чтобы съесть жуков!

– Каких «жуков»? Обычных насекомых, или членистоногих. Ты так говоришь слово «жуки», словно это какие-то сопли или козявки.

– Так оно и есть! Ты собираешься угощать своих клиентов соплями в сахаре!

– Ничего подобного. В нашем ресторане будут подавать жареных кузнечиков с гарниром из свежего салата, муравьев в шоколадной глазури, сверчков в кисло-сладком соусе, шершней в собственном соку. Отличная естественная еда! Вот он, Лос-Анджелес! Здесь рушатся все культурные и кулинарные барьеры! Наша новая, революционная концепция ресторанного обслуживания завоюет все побережье, и к концу века мы станем свидетелями расцвета империи...

– Пожирателей тараканов!

Перри поморщился.

– Забудь о тараканах. В нашем ресторане никаких тараканов подавать не будут. Это было бы уж слишком!

– Давай в меню так и напишем – тараканов здесь не подают!

– Не смешно, Хедер.

– Не аппетитно, Перри.

Перри Ното взглянул на свою жену. После всех этих подтяжек живота, груди и ягодиц на нее приятно было посмотреть. Туго натянутая кожа лица, испытавшего не одну пластическую операцию, казалась чистой и в меру загорелой. Еще три-четыре года она будет вполне презентабельной, даже в условиях калифорнийской жары и беспощадного солнца. В конце концов ей ведь только двадцать шесть!

– А волосы могла бы сделать посветлее, – заметил Перри, пытаясь сменить тему разговора.

– Что?

– Твои волосы могли бы быть посветлее, Хедер, – повторил Перри.

– Следующий оттенок называется платиновым, а платиновые блондинки сейчас не в моде.

– И все же лучше бы посветлее.

– Послушай, я уже была пепельной, потом медовой блондинкой, теперь я летняя блондинка. Все, на этом я хочу остановиться. Мои волосы больше не выдержат окрашивания!

– В нашем деле внешний вид играет огромную роль.

– На нас с тобой никто и не взглянет, если мы не придумаем подходящего названия твоей безумной затее.

– Я уже кое-что подготовил, – пробормотал Перри, доставая с полки книгу в красной суперобложке.

– Что это?

– Тезаурус.

– Что?

– Ну, что-то вроде словаря, только составлен по тематическому признаку. В нем можно найти всевозможные синонимы, включая и стилистические. Сейчас поищем слово «пища»...

– Лучше уж слово «жуки».

– Стой-ка...

Внезапно глаза Перри Ното округлились и стали похожи на две большие светлые виноградины.

– Нашел! Нашел! – завопил он.

– Что?

– Жратва! Жратва?[2]

– Отличное название! Ведь точно так же называются личинки, из которых потом вырастают вполне съедобные насекомые!

Тогда почему бы не назвать наш ресторан «У Макмагота»?[3] – ехидно предложила Хедер.

– Не пори чушь!

– Ну сам посуди: какой нормальный человек станет платить сорок долларов, чтобы войти в заведение под названием «Жратва»?!

– А по-моему, очень остроумно!

– Не остроумно, а гибельно!

Хедер тотчас сняла с полки другую книгу, в желтой пластиковой обложке.

– Что за вещь? – подозрительно спросил Перри.

– Французский словарь.

– Но у нас же не французский ресторан!

– И ресторана под названием «Жратва» тоже не будет. Может, твоей затее подойдет какое-нибудь французское слово.

– Отлично! Как будет по-французски «личинка»?

– Секундочку, ладно?

Хедер стала листать карманный словарь с помощью наманикюренного пальчика.

– Вот, нашла. Личинка по-французски будет «ларва».

– А что, мне нравится! – просиял Перри.

– Да уж, куда лучше, – недовольно пробормотала Хедер, отворачиваясь от мужа.

– Попробуй теперь найти слово «жук», – подсказал ей Перри.

– Уже ищу...

– Ну и?

– Жук по-французски будет «инсект». Подожди, тут полно синонимов...

– Надо же! А я и не знал, что во французском тоже есть синонимы.

– Так... «бацили». Нет, это слишком похоже на «бациллы». Подожди-ка, вот кое-что интересное!

Перри подошел к жене и попытался прочитать страницу вверх ногами, но у него тут же разболелась голова.

– Смотри! «Большой жук» по-французски звучит «Ла гросс легум».

– Мне нравится слово «гросс».

– Слушай, точно так же они называют то, что вечно кладут в свои консоме.

– Они кладут в консоме жуков?!

– Да нет же! Бобы и фасоль!

– Ну-ка, дай мне словарь! Теперь я поищу подходящее слово!

Выхватив словарь из рук жены, Перри стал быстро перелистывать страницы.

– Вот отличное словечко – «пунез»! Как тебе?

– Хорошо рифмуется со словом «майонез».

Перри Ното задумчиво уставился в потолок и нараспев произнес по-французски:

– Ла мезон пунез...

– Дом клопов! Клоповник, что ли? Да ты с ума сошел!

– А кто поймет?

– Любой, кто откроет меню и увидит в нем пюре из навозных жуков! – выпалила Хедер.

– Короче, мы назовем свой ресторан «Ла мезон пунез»!

– А мне больше нравится «Ла гросс легум»!

– Ладно, если ресторан не будет иметь успеха под названием «Ла мезон пунез», мы воспользуемся твоим названием. Когда нам придется переехать в другое место.

– Если твоя затея кончится провалом, нам придется не переезжать, а пересматривать всю концепцию ресторанного сервиса!