Палец, стоявший на другой стороне реки, нацелил на Пипа его же собственный лук.

– Без глупостей там, – предупредил он, и появившиеся было у мальчика надежды, на побег рухнули.

– Я из Торра-Альты, я ничего не боюсь, – крикнул он Всаднику, потянув пони вперед.

И замер через лес к Пальцу мчалось какое-то крупное черное существо. На миг Пипу показалось, что это небольшой медведь.

Черная фигура скользнула мимо охотника и кинулась к шаткому мосту. Нет, не медведь человек в плаще, бегущий со всех сил. Бегущий прямо на него!.. Пип успел только пошире расставить ноги, чтобы ударом его не сшибло в воду.

Однако удара не последовало. Мальчик заморгал, сердце на миг застыло, будто в него вонзился ледяной клинок. Так не бывает. Человек пробежал прямо сквозь него. Обернувшись, Пип увидел слишком поздно! – что пегий пони пятится задом и вот-вот свалится с моста. Его задние ноги уже соскользнули в воду, передние заскребли по доскам… Пип со всех сил потянул животное за уздечку. Волчата! В мешке – волчата! Он уперся каблуками, заскрежетал от натуги зубами, но пони тащил его за собой.

– Брок, на помощь! – закричал мальчик. Старик – он уже был на мосту – вместо того, чтобы помочь вытаскивать пони, ухватил Пипа за руки.

– Отпусти его, Пип! Отпусти, а то сам пропадешь! Мальчик попытался вырваться, но не смог. Пони упал брюхом на доски, потом сполз в реку… течение завертело его. Животное старалось упереться копытами в дно, чтобы не захлебнуться. Мешки у него на спине то скрывались в темной воде, то опять показывались на поверхности.

– Мои волчата! Нет! – кричал реке Пип. Он столько времени заботился о детенышах, они от него зависели, как допустить, чтобы щенята утонули?

Трог бросился вслед за пони и плюхнулся в воду, подняв тучу брызг! Лапами он до дна достать не мог и тут же едва не утонул, однако, в конце концов, выплыл и, барахтаясь, потянулся мордой к мешку с волчатами.

Одного взгляда на пса Пипу хватило, чтобы выдраться, наконец, из прочной хватки Брока. Ладно, волчата, но потерять еще и собаку Брид – любимую собаку самого барона! – он не мог. Что скажет тогда мастер Спар?

Трог держался за пони, вцепившись зубами в мешок, как крокодил. Вот он случайно мотнул головой, и мокрая ткань треснула.

При виде комочка белого меха дыхание у Пипа пере хватило. Волчонок-девочка выпала из мешка, и ее потащило течение. Раскинув лапки – природное умение плавать еще не пробудилось в малышке – она лишь булькала ротиком. Трог бросился за ней, и оба скрылись за поворотом реки. Последнее, что видел Пип, это как терьер ухватил волчонка зубами за шкирку. А серый, застрявший в мешке, так и не сумел выбраться.

Пип собирался уже сам прыгать в воду, но тут Палец ухватил его за ремень и, резко развернув к себе, хлестнул изуродованной рукой по губам.

– Ах ты мразь! Ублюдок! Думал, столкнешь пони в реку и сбежишь? Валяй живо туда! – Он встряхнул мальчика за плечи так, что у того щелкнули зубы. – Не вы ловишь волчьи шкуры – самого тебя освежую и продам вместо них.

– Не толкал я! – крикнул Пип.

– Ну да, его небось ветром с камня сдуло.

– Не толкал я! – повторил мальчик уже слабее. – Зачем мне его толкать? На нем же мешок с волчатами был… Это все из-за того человека!

– Какого еще человека? – Палец потащил мальчика к затопленному броду – там могло выбросить пегого пони. Пип не мог понять: неужели охотник не видел человека в плаще?

– Не было там никого, – задыхаясь, прохрипел на бегу Брок. – Чего на тебя нашло?

Пип совсем запутался. Зачем тому человеку, было, сталкивать пони в реку, и как случилось, что никто больше его не видел? Почудилось, что ли? Что он, совсем с ума сошел от того, что все время разговаривал с собакой и волчатами?

– Вон он! – Всадник махнул рукой в сторону отмели, где лежал на боку пегий пони. Голова у него раскачивалась на волнах. – Мертв, кляни его так. И шкуры, считай, все испорчены.

Увидев пони, Палец ослабил хватку, и Пип сумел вырваться. Подбежал, расплескивая воду, дрожащими пальцами развязал мешок, вытащил серого щенка… Щенок был мертв.

– Так. – Всадник ухватил мальчика за ворот и встряхнул. – Шкуры испортил, волчонка утопил. Сейчас ты мне за это заплатишь.

Он с силой окунул Пипа головой в воду и держал, испуганно бьющегося и пинающегося, пока тот не почувствовал, что задыхается. Изо рта у него вырывались белые пузыри. Кеолотианец мотал его, как терьер крысу, и, наконец выдернул на поверхность. Мальчик, обжигаясь, стал хватать ртом воздух.

– Эй, довольно там, – крикнул Палец, потом толкнул кеолотианца. – Может, он и из Торра-Альты, а только мы с ним все равно соотечественники, и пока я тут, ты у меня на глазах бельбидийца не убьешь. Как бы он волков ни любил, я тебе его убить не дам, хоть и не думал, что стану торра-альтанца защищать.

Только если Трог потерялся, Пипу жить было незачем. Как теперь доказать мастеру Спару, что чего-то стоишь?.. Охотники уставились друг на друга, мальчик выбрался на берег и побежал со всех ног вниз по течению, зовя собаку.

Лишь бы спасти Трога! Тогда мастер Спар его простит, а Брид всю жизнь будет благодарна. И барон тоже! Он сделается героем.

– Ладно, валяй, ищи пса, – крикнул ему вслед Всадник.

Берег порос деревьями и густым кустарником, бежать было трудно. Значит, единственный способ поймать Трога – плыть за ним.

Пип прыгнул вниз с обрывчика. Шкурий Ручей был не холоднее горных рек Торра-Альты, но все равно дыхание перехватило от ледяной воды. Мальчик пошел на глубину и тут же запутался в водорослях и мусоре, который тащила река. Бороться против течения было бесполезно, он мог лишь колотить руками, чтобы не уйти под воду.

На излучине его все же перевернуло и ударило о камни на дне. Пип оттолкнулся ногами, сумел вдохнуть воздуху. Тут течение перенесло его через быстрину и швырнуло на отмель. Всего в нескольких ярдах от себя он увидел Трога там, где в русле ручья лежала поваленная береза, замедляя ток воды.

Кажется, пес до сих пор держал в зубах что-то белое, но точно было не разглядеть, столько брызг Трог поднимал. Мальчик обругал себя за то, что никогда раньше не считал нужным выучиться, как следует плавать. Мастер Халь или даже мастер Спар давно бы уже догнали собаку.

Когда он в свое время впервые попал в крепость, то думал, будто двое благородных юношей и не знают, как сурова жизнь, потому что за них все делают другие. Потом понял, что ошибся. Оба всегда сами делали все, что могли, и много в чем успели набраться опыта, так что вскоре Пип обнаружил, что собственные его навыки ограничены лесной жизнью и работой дровосека. Он решил расширить свои способности. Только вот умение плавать почему-то не счел важным.

Трог пропал. Секунду назад его большая белая голова торчала из воды, и вдруг исчезла, оставив на своем месте вихрь пузырей.

Пип нырнул и стал перебирать руками по дну. Так делал на прошлогоднем летнем празднике солнцестояния мастер Халь: вызвал всех желающих пересечь туда и обратно широкую излучину Лососинки, кто быстрее, и, как всегда, когда сам предлагал какое-нибудь состязание, выиграл. А вот Пип, как ни старался, едва сумел сдвинуться с места. Легкие уже разрывались. Бросив это, мальчик решил плыть и кое-как добрался до места, где последний раз видел Трога. В дюжине ярдов оттуда мелькнуло в воде что-то белое – кажется, это пес пытался грести своими короткими лапами! Он высунул морду, чтобы сделать глоток драгоценного воздуха. Во рту у него ничего не было. Волчонок куда-то делся. Пип забарахтался с удвоенной силой, однако увидел лишь, как Трог опять скрывается под водой.

Пес выныривал еще трижды, каждый раз дальше и дальше вниз по течению. Пип потерял надежду его выловить. Среди пенящейся воды и так-то почти ничего не было видно, а тут еще вдоль берега пошли сосны, за крывшие высокими стволами и густой хвоей небо.

Сзади Пипа ударило бревно. Мальчик попытался за него ухватиться, но кора оказалась скользкой, не смог. Ветка хлестнула его по спине, тут же еще одна оцарапала щеку. Он почувствовал, что выдыхается. На жуткий миг запутался ногами в водорослях, еле сумел вырваться. Увидел, Трога пса вынесло на очередную излучину, где течение было чуть медленнее.