«Самостоятельно принял решение скорректировать точку выхода из гипертуннеля, – вежливо сообщил корабль. – Дополнительное психологическое воздействие…»

Цветной туман исчез. И вместе с ним – ощущение «колпака», прикрывающего меня все время разговора через кольцо.

Передо мной стояла принцесса.

Она была почти обнаженной. Но, странное дело, это казалось абсолютно естественным. Короткая золотистая туника простотой не уступала древнегреческой одежде. Ноги были босы, и принцесса поморщилась, ощутив касание мокрого снега. Хорошо, что наркотический эффект гипертуннеля не дает ей почувствовать холод в полной мере…

Принцесса смотрела мне в глаза. Вначале слепо, в расширенных зрачках еще стояли отблески иного мира… Затем – знакомо приветливо и чуть насмешливо. Так смотрят на хорошего, хотя и неудачливого приятеля.

– Привет, Сергей…

– Здравствуй, принцесса, – как автомат ответил я.

Она взмахнула головой – мокрые волосы плеснули тяжелой темной волной.

– Ты очень удачно – я только что из ванны.

В другое время меня заставило бы улыбнуться это совпадение. А может быть, и насторожиться…

– Принцесса, – торопливо, запинаясь, сказал Ланс. – Встаньте на это…

Он бросил под ноги принцессы свою куртку. Девушка кивнула небрежно, едва заметно – так благодарят за пробитый в автобусе абонемент. Ступила на чистую тонкую ткань. Обернулась и замерла, глядя на «киноэкран».

«До начала кваркового распада – одна минута, – с услужливостью хорошо воспитанного дебила сообщил корабль. – Сеятель, вы обязаны предотвратить нарушение хода истории Земли».

Принцесса подняла руку. То ли приветствуя родителей, то ли просто обращая на себя внимание. Как будто бы ее появление можно было не заметить…

– Привет! Мам, ты совсем не изменилась…

Только теперь люди в рубке Рейдера поняли, что за ними наблюдают.

Императрица встала из кресла. И я увидел, как мгновенно напряглись, насторожились люди вокруг нее…

– Терри, девочка моя… Ты… вы должны немедленно покинуть планету. Она обречена. Воспользуйтесь этим кораблем, что бы он из себя ни представлял.

– Нет, мама, – почти весело ответила принцесса. – Это ведь и моя планета. Планета моего мужа.

Я не почувствовал ни малейшего удивления, услышав настоящее имя принцессы. И не потому, что не мог уже ничего ощущать, кроме страха – безумного страха за себя, принцессу, Землю, свой экипаж… Просто совпадения и случайности плели свою кружевную сеть, недоступную даже Сеятелям. Терри – Терра. Земля.

– Взрыв невозможно остановить, девочка… – так же спокойно и твердо сказала императрица. – Остались секунды…

– Мам! – Голос принцессы сорвался на крик. И я вдруг понял, что она на грани истерики. – Никогда в жизни ты не делала необратимых поступков! Я слишком хорошо тебя знаю, мама! Ты можешь остановить взрыв!

– Нет!

– Тогда ты убьешь нас, – тихо сказала принцесса. И начала медленно оседать на землю. К ней метнулся Ланс, но я успел подхватить принцессу первым, плечом отжав парнишку. Я держал ее на руках, чувствуя, как холодна кожа, и заглядывал в лицо.

Глаза были открыты. Она вовсе не теряла сознания.

– Я не боюсь… но слишком уж резко… – прошептала принцесса.

Подняв голову, я взглянул на кварковую бомбу. Успею ли я заметить тот миг, когда мир вокруг начнет рассыпаться в атомарную пыль? Почувствую ли что-нибудь?

– Остановить распад! – закричала императрица. И в ту же секунду в рубке Рейдера началось нечто невообразимое.

Возможно, большинство экипажа Рейдера составляли фанатики-сектанты, подчиненные в данный момент одной идее – уничтожить Землю. Но императрица действительно не делала необратимых поступков. Среди собравшихся в рубке большинство составляли люди, преданные лично ей. И тот, кто контролировал кварковую бомбу, исполнил приказ.

Я видел, как это происходило. Аскетичный, неприметный мужчина, сидящий в стороне от главных пультов, вздрогнул, словно получил гипнотический приказ. Возможно, так оно и было… Одним резким движением он приложил правую ладонь к белой детекторной панели на пульте. И тут же обмяк, мгновенно утратив живые очертания – в него выстрелили из деструктора.

«Механизм кварковой бомбы воспринял гиперпространственный сигнал, – проинформировал меня корабль. – Сигнал хаотичен, немодулирован, не поддается никакому анализу. Полагаю, что контрольным кодом остановки бомбы являлся дактилоскопический узор на правой руке убитого сектанта».

Секундная пауза, а на экране, словно в сцене из крутого боевика, идет оживленная перестрелка. Деструкторы, лазеры, дисковые пистолеты… Какой-то фанатик, кажется, снял с плеча тяжелый полевой дезинтегратор… И мгновенно упал, прошитый очередью плоскостных дисков. Потом вспышки прекратились – в рубке включили нейтрализующее поле.

«Кварковая бомба остановлена. Механизмы защиты отключены. Приступаю к созданию локального гипертуннеля… – сухо, как бы по обязанности, сообщил корабль. И вдруг добавил: – До начала процесса кваркового распада осталось две с половиной секунды».

Я понял, что через несколько секунд набитый смертоносными механизмами куб навсегда исчезнет с Земли. Остановленный, отключенный от предохранителей, он будет легко уничтожен кораблем Сеятелей – выброшен через гипертуннель куда-нибудь в пустынный район космоса. А возможно, и на безжизненную планету, которую вскоре должна будет посетить экспедиция одной из галактических цивилизаций. Обнаружив в никем не изученном районе зону атомарной пыли – явный след применения кварковой бомбы, люди убедятся – здесь побывали Сеятели. Миф надо поддерживать. А двух зайцев всегда удобнее убить одним выстрелом…

«Благодарю за совет, Сеятель, – вежливо сказал корабль. – Бомба будет использована для создания легенды о битве Сеятелей в районе пульсара Р-2».

Канал мысленной связи работал вполне надежно. Даже надежнее, чем мне хотелось бы. Теперь Сеятели воспользуются моей идеей…

Черт возьми, какие еще Сеятели? Я сам Сеятель! Земляне, осуществившие грандиозный план колонизации прошлого – мои предки. Они ближе мне – по крови, по духу, по происхождению, чем все галактические цивилизации, вместе взятые! Почему я так упорно отделяю себя от Сеятелей?

Может быть, потому, что на сотканном из воздуха экране сейчас заканчивается кровавая бойня. И то, что убивают друг друга мои враги, ничуть не облегчает мне совесть.

Принцесса выскользнула из моих объятий и теперь, тесно прижавшись к плечу, смотрела на экран, где под ударами плоскостных мечей падали последние фанатики. Команда ее родителей побеждала. Император и императрица стояли под охраной двух широкоплечих, лимонно-желтых пэлийцев. Еще несколько сектантов – людей и пэлийцев – добивали двоих зажатых в угол «ортодоксов». Один из них, хрипло выкрикивающий ругательства, вдруг произнес:

– Последнего слова, братья!

Нападавшие на него сектанты замерли. Императрица медленно, словно через силу, кивнула головой.

– Мы не уничтожили проклятую планету – по приказу своей властительницы. Мы забыли, что ее власть – тень от власти Сеятелей. Она найдет оправдания – и вы поверите. Но все случилось из-за ее дочери и пришельца с проклятой планеты. Предсказание гласило о великом искушении – оно случилось. Мы оказались ниже своей доли. Отныне мир обречен…

Коротким, почти незаметным взмахом плоскостного меча говоривший распорол себе шею. После секундной паузы то же сделал его товарищ. Меня затошнило. Харакири все-таки гораздо элегантнее.

Императрица устало глядела с экрана.

– Вы по-прежнему следите за нами? – Вопрос прозвучал утверждающе. – Мы вас не видим… уже…

Я взглянул на склон – и увидел, что бомба исчезла. Корабль Сеятелей совершил переброску ее через гипертуннель настолько тихо и незаметно, что это прошло мимо сознания.

«Дай им изображение на экраны».

«Хорошо, Сеятель. Как поступить с Рейдером? Он на орбите Плутона. Его можно уничтожить очень чисто».