Алжирец патетически воздел руки кверху:

- Комиссар, если я говорю, что позвоню через полчаса, можете не сомневаться, что так оно и будет. Но для полного вашего спокойствия я уже сейчас дам вам один важнейший намек: человек, которого вы ищете, в настоящее время отсутствует. Он находится в служебной командировке в Африке. В Париж он вернется в среду вечерним самолетом из Туниса. Итак, у вас есть достаточно времени, чтобы раздобыть нужные вам доказательства.

Впрочем, я и тут укажу вам кратчайший путь: поищите за деревянными панелями в библиотеке.

Монтро молча протянул алжирцу паспорт. Только когда моряк был уже у двери, он крикнул вдогонку:

- Но смотри не выкинь какого-нибудь номера, Зами! Патрульные машины немедленно получат приказ схватить тебя, если ты мне не позвонишь.

Матрос весело улыбнулся, подмигнул и исчез. Слово свое он сдержал. Телефон зазвонил даже раньше, чем через полчаса.

- Записывайте, комиссар: рю Лемерсье, 17, третий этаж, левая сторона. Фамилия владельца квартиры - Феррати.

Прежде чем Монтро дописал последнее слово, Зами повесил трубку. Ясно, что он хотел помешать комиссару нарушить данное им обещание: при более длительном разговоре Монтро мог бы установить местонахождение телефонной будки, из которой звонил Зами.

Комиссар, впрочем, о нем и не думал: он уже вызывал две машины специального назначения, и через несколько минут те, выехав со двора полицейского управления, помчались в направлении Люксембургского сада. Поблизости от него находится и аристократическая рю Лемерсье. Здесь живут только люди, которые в состоянии выложить за квартиру 100 тысяч франков.

Консьержка дома № 17 не успела еще подняться с постели, когда комиссар Монтро с дюжиной вооруженных до зубов полицейских влетел по покрытой ковром лестнице на третий этаж. Пока один из полицейских нажимал кнопку звонка, другой, искушенный в обращении с различного рода запорами, возился с автоматическим замком. Когда он открыл массивную, обитую внутри железом дверь, на лестничной площадке появилась консьержка в старомодном пышном пеньюаре и в ужасе всплеснула руками. Она сразу напустилась на комиссара и объявила ему, что мосье Феррати, без сомнения, пожалуется президенту республики на этот бандитский ночной налет. Из ее возгласов Монтро стало ясно, что Феррати занимает высокий пост и в данное время отбыл в Африку.

Монтро с удовлетворением кивнул: полученные от Зами Кхоури сведения пока в точности подтверждались. Известие о высоком служебном положении Феррати не смутило комиссара, который из повседневного опыта знал, что гангстерские боссы не ночуют под парижскими мостами. Заверив женщину, что операция проводится в соответствии с установленным порядком и по предписанию самого президента, он отпустил ее и, сняв с предохранителя пистолет, ринулся на штурм шестикомнатной квартиры. Впрочем, его интересовала лишь библиотека, и, оставив в других комнатах по одному полицейскому, он прошел прямо туда.

Ряды книг в кожаных переплетах простирались до самого потолка, а там, где не было книг, виднелись панели из ценного дерева. Бегло окинув взглядом роскошное помещение, Монтро стволом пистолета указал на эти панели и приказал стоящим позади полицейским ломать их. С нелегким сердцем принялись люди ломать прекрасное темное дерево.

Кровь, однако, застыла в их жилах, когда от стены отлетел первый большой кусок панели: в открывшейся нише, как в Музее восковых фигур мадам Тюссо, стояла, уставившись на них неподвижным взглядом, красивая молодая женщина. Только внимательно присмотревшись к ней, можно было увидеть, что она сделана не из воска. Сам Монтро в первый момент испугался, когда этот хорошо сохранившийся женский труп стал медленно падать прямо к нему в руки.

Умершая, как на другой же день установили судебные медики, была набальзамирована особым составом, содержащим парафин. Благодаря этому вид ее сохранил известную свежесть, хотя, по заключению специалистов, со времени смерти прошло никак не меньше двух лет.

Обручальное кольцо свидетельствовало о том, что покойная была замужем, а обвивавший ее шею нейлоновый чулок не оставлял сомнений в насильственном характере смерти.

Хотя Монтро быстро оправился от испуга, неожиданное открытие вовсе его не обрадовало. Несмотря на самые тщательные поиски, его сотрудники не обнаружили за панелями ни грамма наркотика. Комиссар начал опасаться, что придется передать дело в комиссию по расследованию убийств. Только если в течение 48 часов удалось бы доказать непосредственную связь между этим убийством и торговлей наркотиками, Монтро мог сохранить дело за собой. И он не стал терять времени.

Некоторые обстоятельства помогли ему. Так, предметы, находившиеся в сумочке убитой, позволили быстро установить ее личность. Здесь имелись водительские права с ее фотографией, выданные на имя 24-летней Камиллы Яинской. Счет из косметического кабинета и маленький карманный календарь дали возможность уточнить время и место убийства. Счет был от 21 августа 1961 года, а в календаре та же дата была помечена крестиком с весьма существенной припиской: «22 часа - Поль Ф.», что, несомненно, означало Поль Феррати.

Комиссар внимательно изучил календарь. Все дни, за исключением воскресений, были помечены аналогичным образом, причем имена, как правило, повторялись через определенные промежутки. Например, имя Поля Ф. встречалось регулярно раз в неделю. Будь в календаре не только мужские имена и будь убитая старше, Монтро принял бы ее за приходящую прислугу. Но так… Последние сомнения рассеивала торчавшая за обложкой календаря контрольная карточка полиции нравов! Камилла Яинская была проституткой, а Поль Ф., Жан П., Марсель Д. и все прочие - ее клиентами, регулярно обслуживаемыми на дому.

- Каждый день, кроме воскресенья… - пробурчал себе под нос комиссар и, быстро покончив с обыском квартиры Поля Феррати, вернулся в полицейское управление.

Здесь он без труда раздобыл недостающие сведения об убитой: она была одной из 29 тысяч официально зарегистрированных парижских проституток. 10 мая 1959 года она вышла замуж за 34-летнего лакировщика автомобилей Поля Яинского, а с 22 августа 1961 года значилась в полицейской картотеке «бесследно пропавшей (предположительно ставшей жертвой преступления)».

Неприятной неожиданностью была для Монтро толстая пачка протоколов, свидетельствовавшая о том, что комиссия по расследованию убийств уже занималась этим делом и пришла к определенному заключению. Среди прочего здесь говорилось:

«Крайне подозрителен в смысле совершения преступления муж разыскиваемой. Брак этот был, по существу, не чем иным, как замаскированным содержанием сутенера, и Яинская уже в течение ряда месяцев пыталась расторгнуть его. Она отказывалась отдавать мужу доходы от своего ремесла, которые он либо пропивал, либо тратил на других женщин. Непосредственно перед исчезновением Яинской между супругами все чаще повторялись ссоры, доходившие до рукоприкладства. 10 августа 1961 года Яинская окончательно ушла из дома, оставив мужа. Все говорит о том, что Поль Яинский выследил ее, а затем, когда она отказалась к нему вернуться, убил. В кругу своих приятелей он неоднократно высказывал такое намерение. По подозрению в убийстве он был арестован и три месяца содержался в следственной тюрьме. Как многократно судимый за различные правонарушения, он, однако, достаточно искушенный в подобных делах, категорически отрицал свою вину, пока не доказано, что Яинская действительно мертва. Его пришлось освободить из-под ареста, и дело, возбужденное против него, было следствием приостановлено. Все же комиссия по расследованию убийств продолжает придерживаться мнения, что преступление совершено им, и убеждена, что после обнаружения трупа вину подозреваемого Поля Яинского удастся доказать…»

- Черта с два удастся… - ругнулся про себя Мон-тро, кончив читать протоколы.

Он запер их в ящик письменного стола и торопливо покинул здание полицейского управления. Теперь он должен был действовать на собственный страх и риск, если не хотел, чтобы у него отобрали дело и чтобы на скамье подсудимых оказался не тот, кто надо. Он был убежден, что, если комиссии по расследованию убийств станет известно об обнаружении трупа, она сразу же арестует по подозрению в преступлении Поля Яинского. Пресса, конечно, растрезвонит об аресте по всему миру, и находящийся в Африке Феррати, который, как Монтро не сомневался, является действительным убийцей, будет таким образом предупрежден. Этому комиссар хотел во что бы то ни стало помешать. Он начал с того, что посетил супруга убитой.