Из назначенного срока Инга отбыла только четыре с половиной года. 1 августа 1963 года ворота тюрьмы распахнулись перед ней. Но Инги Мархловиц - «ангела смерти из Крэенвинкеля» - больше не существует. В «награду» за совершенные преступления ей позволили сменить фамилию. Официально это сделано с целью дать ей возможность начать новую жизнь, не омраченную тенью прошлого. На самом же деле некие влиятельные мужчины сыграли по отношению к ней роль «добрых дядюшек» в надежде найти в красивой, овеянной тайной невесте убийцы удовлетворение своих порочных наклонностей.

Бульварные газетки сообщали, что Инга Мархловиц, или как теперь ее там зовут, прожигает жизнь где-то на юге Германии, предположительно в Мюнхене. После ее осуждения некоторые состоятельные господа, желая заблаговременно обеспечить себе право на ее расположение, открыли на ее имя счет в банке.

Дети и вдовы мужчин, убитых при ее содействии, не получили ни пфеннига и не могут даже потребовать возмещения ущерба, так как правовые учреждения Федеративной Республики Германии отказались сообщить им новое имя Инги Мархловиц и место ее нахождения.

В официальной британской «Энциклопедии убийц» и в сенсационных сообщениях международной печати он значится под именем Брайана Дональда Хьюма. Однако в материалах швейцарского суда присяжных, 1 октября 1959 года приговорившего его за убийство с целью ограбления и за нарушение паспортного закона к пожизненному заключению, содержится десять английских паспортов с фотографией одного и того же человека, но написанных на имена: Брайана Дональда Хьюма, Дональда Брауна, Стивена Берда, Джона Станислава, Теренса Хьюма, Джона Лео Ли, Стивена Джона, Джона Бердса, Терри Хьюма, Дж. С. Джона Стивена Берда. Ни один из этих паспортов не является фальшивым или поддельным - все десять подлинные, скреплены печатью британских полицейских органов. И все выданы по указанию Интеллидженс сервис, английской секретной службы!

Но в истории криминалистики человек этот стал известен не благодаря своей агентурной деятельности, и поныне скрытой непроницаемым покровом тайны, и лишь из-за беспримерных по чудовищности обстоятельств одного убийства, раскрытого в октябре 1949 года.

Это случилось в шесть часов утра 21 октября. Над безлесной болотистой равниной Эссекса еще плыл ночной туман. На тинистом мелководье у южного побережья Англии монотонно раскачивалась просмоленная рыбачья лодка. Весла, вставленные в уключины и воткнутые в грунт, удерживали ее на отмели. В лодке спиной к морю сидел сельскохозяйственный рабочий Сидни Тиффен. У него на коленях лежала охотничья двустволка. Набив табаком короткую трубку, он ждал, когда рассеется предутренняя мгла и первый свежий ветерок поднимет с болота диких уток. Охотой на них он добавлял один-два фунта в неделю к своему скудному заработку. Разрешения на охоту у него не было, но в те голодные послевоенные годы в Англии многое делалось без разрешения, если это позволяло хоть немного скрасить невеселую жизнь.

Итак, позевывая и попыхивая трубкой, Сидни Тиффен следил за болотом в ожидании, когда оттуда вспорхнут скрывшиеся на ночь утки. В это время он услышал за спиной отчетливый звук - что-то с тихим плеском плыло по воде, приближаясь к нему. Когда он обернулся, его взор не смог проникнуть сквозь густой молочный туман, поднимавшийся от воды. Он не знал, что скрывается в этом тумане: таможенный катер, лодка другого охотника или, может быть, мина, оставшаяся от военных лет. Здесь это не раз случалось - многолетняя ржавчина разъедала цепи, и мина, вырвавшись на свободу через четыре года после окончания войны, несла людям новую беду. Когда он снова раскурил потухшую трубку, в лодку что-то внезапно ткнулось и, цепляясь за доски, заскользило вдоль правого борта. Тиффену пришлось снять ружье с колен и положить на дно, чтобы перегнуться через борт и рассмотреть, что это там толкается о лодку.

Сначала он увидел лишь темный силуэт предмета, застрявшего между неподвижными веслами. Затем, погрузив руку в воду, он коснулся чего-то скользкого, покрытого морскими водорослями, но мягкого и податливого, а значит, не мины.

Успокоенный, он достал с кормы багор, которым вылавливал из воды подстреленных уток, чтобы зацепить и втащить в лодку неизвестный предмет, оказавшийся туго набитым мешком, настолько тяжелым, что Тиффен, вытаскивая его, едва сам не свалился за борт.

Сидни Тиффен четыре года был солдатом. Сначала он воевал в Африке, затем в Южной Италии. Он повидал тысячи трупов: люди погибали под гусеницами танков и от взрывов бомб. Но, добравшись наконец до содержимого мешка, перевязанного веревками и зашитого в шерстяное одеяло, он пришел в ужас. На дне его лодки лежал мертвец, вернее, отвратительно изуродованное туловище мертвеца, без головы, без ног, неестественно плоское и широкое, с множеством колотых ран на груди.

Хотя эта страшная находка была сделана не далее чем в пятидесяти милях от широко прославленного и, если судить по огромному числу посвященных ему романов, самого искушенного в раскрытии убийств учреждения - всемирно известного Скотланд-ярда, делу предстояло пройти долгий путь, чтобы попасть туда. По английским законам самое популярное в мире лондонское полицейское управление не вправе расследовать преступления, совершенные или обнаруженные за пределами Лондона. Это неотъемлемая функция местных полицейских органов. В данном случае они были представлены сыщиком-сержантом Мак-Филом и двенадцатью полицейскими. Все они взялись за дело с большим рвением, но с малой технической и научной оснащенностью. Местный врач, произведя вскрытие, установил лишь, что покойному было нанесено двадцать колотых ран в область грудной клетки, что у него переломаны все ребра, а внутренние органы буквально превращены в кашу, но он не сумел отличить прижизненные ранения от посмертных. Он быстро, но совершенно ошибочно заключил, что смерть наступила именно в результате этих двадцати колотых ранений, после чего по трупу проехались на грузовике, а затем на лодке вывезли в открытое море.

Сыщик сержант Мак-Фил со своим небольшим отрядом принялся проверять всех владельцев грузовиков и лодок в графстве Эссекс - затея, на осуществление которой ушли бы многие недели, причем она никогда не привела бы к раскрытию убийства. Случайно в тех местах проездом оказался сотрудник Скотланд-ярда. Он сумел в конце концов убедить честолюбивого сержанта обратиться за помощью в Лондон. Только соблюдение этого церемониала позволяло экспертам Скотланд-ярда подключиться к расследованию, формальное руководство которым оставалось все-таки за деревенской полицией.

Уже к концу первого дня на письменном столе суперинтенданта уголовного розыска Колина Мак-Дуга-ла, которому было поручено дело, лежали полезные исходные данные. Решающие указания для дальнейших действий содержались в протоколе вскрытия, составленном крупнейшими специалистами по судебной медицине. Найденный Сидни Тиффеном человек, утверждали они, погиб не от ножа, и труп не побывал под грузовиком, и его не вывозили в море на лодке!

Ни одна из двадцати ножевых ран не задела внутренних органов. Все эти раны были поверхностными, кто-то нанес их либо из садизма, либо с целью выведать какую-то тайну. Вывихнутые плечевые суставы и кровоподтеки на предплечьях допускали лишь одно объяснение: пока один преступник колол свою жертву ножом, второй так называемым «полицейским приемом» вывернул ей руки назад, чтобы не допустить сопротивления. Хотя внутренние органы покойного были раздавлены, а голова отсутствовала, судебные медики по следам, обнаруженным в легких и трахее, смогли установить, что причиной смерти явилось внезапное сильное повреждение головного мозга. Возможно, покойный, несмотря на истязания, отказывался открыть свою тайну, и один из преступников ударом или выстрелом прикончил его. Посмертные переломы ребер и полное разрушение внутренних органов, как и вся необычная деформация трупа, заключили эксперты, никоим образом не могли произойти вследствие переезда тела грузовиком, но последовали от падения с очень большой высоты.