Вернувшись в покои, Урфик проследил, чтобы я со смиренным видом села на кровать и ушел, заперев дверь. Время тянулось медленно, и мне захотелось скрасить ожидание рассматриванием бумаг, которые валялись на полках. Вскоре я нашла свою жалобу. Он ее не взял! Полыхая от гнева, я прошлась по комнате взад-вперед и чуть не въехала носом в грудь вошедшего Бальтазара.

— Вы же обещали! — воскликнула, тыча пальцем в бумагу. — Обещали показать ее Повелителю!

— Урфик доложил, что ты покорно ждешь меня на ложе, — процедил он, отбирая жалобу. — И где же твоя покорность?

— Она будет, — заверила я демона. Позже. Пусть сначала жалобу передаст. — Но вы… вы же обещали!

— Обещал, — раздраженно выдохнул Бальтазар. Мне показалось, что недавно полыхавшей похоти в нем не осталось. — Идем, Повелитель еще не отбыл.

Он кивнул мне следовать за ним и быстрым шагом направился из покоев.

Холодок пробежал по позвоночнику. Я сейчас увижу самого Люцифера? И что ему скажу? А если он так прогневается, что даже Бальтазар не сможет меня защитить? Голова шла кругом от роя противоречивых мыслей.

— Может, вы сами?! — спросила я, догоняя Бальтазара.

— Хочешь ведь знать, что он ответит? Так идем, или струсила? — ухмыльнулся демон.

— Струсила, — закивала я. Еще как! — А вы бы не струсили на моем месте?

— Нет.

— Ну, конечно, — буркнула я. — Вы же неуязвимы, но я то — нет.

— Об этом надо было думать до того, как жалобу на меня писала. А теперь отвечай за свои поступки. Если Повелитель покарает тебя, я заступаться не стану.

Демон прав. Не этого ли я добивалась? Остается надеяться, что Люцифер хоть как-то отреагирует на жалобу.

Мы выбрались на поверхность, миновав несколько извилистых коридоров, ведущих наверх.

Пыль ударила в лицо, стремясь попасть в глубокую расщелину, из которой мы вышли. Кругом простиралась жаркая пустыня. Ноги утопали в сухом раскаленном песке. Чуть поодаль от нас из-под земли выбивались столпы огня, словно живые, они расползались по земле.

— Повелитель! — Бальтазар окликнул идущий впереди силуэт и одним ударом опрокинул меня на землю. Наглотавшись песка, я встала в положенную позу — на колени и смиренно опустила взгляд.

Тень, скрытая вихрями песка, обернулась и двинулась к нам. Слушая приближающиеся шаги и размеренное колыхание крыльев, я на миг подняла взгляд. Существо, названное Повелителем, было столь безобразно, что от страха, пронзившего меня, ком встал в горле. В нем было столько же человеческого, сколько и животного. За спиной возвышались черные крылья, размахом соперничавшие с крыльями Бальтазара. Развитое тело, грязно-серого оттенка, и совершенно чудовищная голова: оголенный череп с рогами, глаза с бордовыми зрачками и ряды острых зубов, выставленные напоказ. По сравнению с ним Бальтазар казался райской жар-птицей. Страшный, опасный, но хоть не сожрет, разрывая плоть зубами.

— Прочтите, Повелитель — с поклоном демон передал Люциферу бумагу. — Это уникальный документ.

— Что написано в нем? — спросил тот, разворачивая. Я исподлобья наблюдала за ним, боясь пропустить реакцию.

— Жалоба, составленная этой рабыней. На меня, — Бальтазар пнул меня сапогом по колену.

Люцифер внимательно прочел текст. Я прикусила губу, тщетно ища эмоции на непроницаемой морде. Ничего. Тот же собранный взгляд и плотно сжатая пасть. А затем он посмотрел на меня долгим пристальным взглядом. Мурашки пробежали по телу, когда он подошел и, скомкав бумагу, бросил ее в пыль. Я мигом сообразила, что помощи не будет.

— Хозяин плохо обходится с тобой, рабыня? Если так, пойдем со мной, — сказал он, останавливаясь передо мной. Я задрожала, не сводя взгляда с когтей на его руках.

Бальтазар снова пнул меня, напоминая, что следует ответить.

— Нет, нет, Господииин, я не хочу! Я ошиблась и сожалею, — залепетала, вцепившись в руку Бальтазара и голову подняла, без слов умоляя его о помощи. Только бы не отдал этому монстру!

— Мои костры не хуже ваших, — усмехнулся Бальтазар.

— У тебя их нет. Может, поэтому твои рабы недовольны? Наведи порядок в своих владениях, Бальтазар, до отъезда. Это, — указал на смятую жалобу, — неправильно.

Смотря вслед удаляющейся фигуре Повелителя, я отпустила руку Бальтазара и скривилась от боли.

— Хочешь еще жалобу написать? — поинтересовался он.

— Нет, — честно ответила. Больше никаких жалоб. В аду это не работает. — Он, правда, мог забрать меня с собой?

— Правда, — без колебаний ответил демон, так же провожая взглядом Люцифера.

— Возвращаемся, — сказал Бальтазар, когда Повелитель взмахнул крыльями и взмыл в воздух, теряясь в пыльных облаках.

Мы повернули назад и спустились в расщелину. Огненные вихри сомкнулись за спиной расползаясь по освободившейся земле. Я сосредоточенно смотрела под ноги, боясь оступиться и упасть, а демон шел впереди, указывая путь. Вспоминая услышанные слова Люцифера, с затаившимся сердцем поинтересовалась:

— Господин, вы уезжаете?

— Да, — ответил он и обернулся, останавливаясь, а я в очередной раз убедила его в том, что держать эмоции в узде совершенно не умею. Он уедет! А для меня настанут времена спокойствия, ведь я останусь с наложницами! Ни тебе адских пыток, ни пылающего дьявольского тела, с гнусными намерениями нависшего над моим. Демон с пренеприятнейшей ухмылкой наблюдал за буйством радости на моем лице, а потом спросил:

— Мой отъезд так осчастливил тебя?

— Да! — выпалила я, а потом спохватившись, добавила: — Нет, не то что бы осчастливил… Нет, я даже огорчена, правда, — вздохнула с серьезным лицом. Но уголки губ непослушно ползли вверх, выдавая лукавство.

— Огорчена? — вздернул брови Бальтазар и рассмеялся. — Нет повода огорчаться, женщина. Ты будешь сопровождать меня, как и подобает верной наложнице.

Я дернулась, как от удара. Маска радости слетела с лица, превращаясь в застывший ужас. Вот так разбиваются мимолетные мечтания — оглушительно, бесконтрольно и болезненно.

— Почему я? — простонала в спину демона, который развернулся и продолжил спуск в подземелье.

— Такова моя воля.

Вот так просто. Захотел — сделал. Жаль только я не могу поступить так же.

Надежды, что меня отведут к наложницам, не оправдались. Устроив пышный ужин, Бальтазар в гордом одиночестве отпраздновал свой отъезд. Я ютилась на полу в уголке просторного зала, молчаливо наблюдая, как он расслабленно ест. Поначалу хотелось узнать, куда мы едем, надолго ли, но потом желание задавать вопросы поутихло. Ответы ничего изменят, а лишний раз привлекать внимание демона не стоит. Вспомнит еще, что так и не утолил свою похоть.

Бальтазар насладился едой и медленно выпил вино. Взгляд его стал задумчивым, замер в одной точке на стене. В таком неподвижном положении он провел долгое время, мне даже на миг показалось, что демон скончался. Но нет, чуда не случилось.

— Пора отправляться, рабыня, — сказал он, не взглянув на меня.

Я пожала плечами. Пора, значит, пора. Рано или поздно, этот момент должен был наступить. Но все же спросила:

— Куда, Господин?

Он не ответил, хмуро поставил опустошенный кубок на стол. И взмахом руки велел следовать за ним. Я встала с колен и размяла затекшие ноги.

Мы снова поднялись на поверхность, где нас ждал Урфик. В руках он держал мятую тряпку.

— Надень, — передал ее мне. Я развернула грубую ткань и посмотрела на уродливое платье, топорно отделанное на швах. Плотное, с длинным рукавом и подолом. Моя исхудавшая фигура в нем утонула — платье было слишком велико.

— Господин, — Урфик отошел от меня и поклонился Бальтазару. — Рабыню можно отправить с повозкой. Прибудет позже, но не доставит вам проблем в пути.

— Какие проблемы, кроме нескончаемой болтовни, она может доставить? Довольно, Урфик. Я дал тебе срочное распоряжение, так займись им.

— Как угодно вам, Господин.

Я смотрела на смотрителя с искренним недоумением. Как можно так пресмыкаться перед этим самодуром? Да от него бежать надо, не разбирая дороги! Но бежать в пустыне некуда. Я осмотрелась, пока Урфик раскланивался, но ничего в пыльной дали не заметила. Вокруг сыпкий песок, смертоносный зной и алое небо над головой.