Мой визг слился воедино со свистом хлыста, опустившегося на ягодицы. Я дернулась, стремясь завалиться на бок, но на спину легла горячая рука. А затем последовал второй удар, более болезненный, чем первый. Бальтазар вошел во вкус, не обращая внимания на мою мольбу о помиловании. Удары сыпались один за другим. И только когда я обмякла, перестав вилять задом, они прекратились.

— В следующий раз получишь вдвое больше, — предупредил демон, отбросив хлыст.

Я ему охотно поверила. Даже перечить не стала. Выпрямилась, поправив платье, гордо задрала подбородок и охнула, хватаясь за пострадавший зад. Больно-то как! С покрасневшими от стыда щеками, я поковыляла мимо Бальтазара к углу, с которым успела близко познакомиться. Замялась, раздумывая, стоит ли пытаться сесть или может, лечь прямо на пол?

В дверь постучали. Услышав разрешение войти, заглянул чертенок и вручил мне наполненный графин с вином.

Бальтазар поясницей оперся на край стола и исподлобья наблюдал за мной. Ждет, что буду обслуживать его господское величество. Долго ждать не пришлось. Бросив взгляд на хлыст, лежащий на полу, я решила не искушать судьбу дважды. Не пролив ни капли на стол, наполнила вином железный стакан, который демон держал в руках. И задумалась, почему ни разу не видела его пьяным, а ведь он постоянно пьет…

— Порка пошла тебе на пользу, — усмехнулся Бальтазар, пригубив вино.

Я промолчала, несмотря на всколыхнувшееся в душе раздражение. Методы его мне не нравились. Насилием можно добиться покорности, но какая в том нужда? Уважения у меня к нему от этого не прибавится.

— Садись, — он указал на кресло рукой.

Сложно. Почти невыполнимо в моем случае. Мысленно пожелав долгих лет жизни своему мучителю, я со страдальческим видом опустилась в кресло. Ягодицы горели, будто охваченные пожаром. А демон наслаждался моим перекошенным лицом. Гад.

— Я жду извинений, — произнес он вдруг. Забавляется, как кошка с мышкой. Знает, что не смогу ответить на издевательства. Или… смогу?

— Простите.

Он предвкушающе улыбнулся. Я напряглась. Что-то было не так. Интуитивно чувствуя, как против воли во мне поднимается гнев, попыталась взять себя в руки. Тщетно. Будто демон завел важный механизм во мне, который не остановится и будет двигаться по инерции, пока Бальтазар того желает.

— Теперь ваша очередь, — процедила, желая стереть мерзкую ухмылку с его лица.

— Моя? — хохотнул демон. Белая пелена ярости ослепила меня. И я готова была поклясться, что без дьявольского вмешательства здесь не обошлось. Снова провоцирует меня. Снова хочет пробудить во мне гнев. И я без сопротивления поддаюсь его влиянию, закипаю, не в силах сдержать эмоции. Нужно срочно что-то предпринять, иначе не избежать болезненного общения с хлыстом. Но как же приятно высказать ему в лицо все, что накипело на душе…

— Ваша. Я всего лишь выпила глоток вина, и меня отлупили за это. Какое наказание ждет вас за все мучения, которым вы меня подвергли? За насмешки и унижения, которые мне приходится терпеть?

— Справедливые слова говоришь, — с серьезным видом заметил Бальтазар. — Я должен попросить прощения? Или этого недостаточно? Ты ведь столько страдала…

— Недостаточно! В мире людей принято компенсировать причиненный вред.

Демон понял намек и с воодушевлением поинтересовался:

— И как я должен это сделать?

Я понимала, что сейчас самое время остановиться, сгладить необдуманные слова лестью и извинениями, но меня понесло… словно второе дыхание открылось.

— Во-первых, хочу, чтобы меня отвели в комнату, где буду чувствовать себя в безопасности. Во-вторых, я не желаю вас видеть. Никогда. И это самое важное требование. И в-третьих, я жду извинений.

— Сколько требований, — с сожалением вздохнул он. — И ни одно я выполнить не смогу.

— Почему?

— Потому следующие сто лет ты проведешь здесь, со мной. В этой комнате. Наедине.

Смысл брошенных слов медленно доходил до меня. Сто лет. С ним. Катастрофа. Может, он шутит? Да нет же, непохоже. Сто лет…

— За что вы так со мной? — глухо спросила я. Гнев испарился, когда мной овладело отчаяние.

— Мне позволено было взять наложницу, и я выбрал тебя, — ухмыльнулся демон. — Это огромная честь для тебя, Анна.

— Честь? — переспросила. — И в чем она заключается?

— Разве не об этом мечтает каждая наложница? Быть ближе к Господину. И только тебе я дал такую возможность.

Я промолчала. Заставила себя стиснуть зубы и не проронить ни слова. Иначе меня бы постигла скверная участь. Мечтаю быть к нему поближе! И как такая мысль в рогатую голову пришла?

— А можно отдать эту возможность кому-нибудь другому? — спросила с надеждой в голосе. — Я не заслуживаю такой чести.

— Нет. Не тебе решать, кто заслуживает, а кто нет. Довольствуйся моим решением и старайся угодить.

Меня передернуло. Угодить можно, извлекая выгоду из этого. Но вот так… просто жертвуя собой… это было настолько противоестественно, что внутри меня поднялась буря возмущения.

— Вас не беспокоит, что я буду делать это против воли?

— Нисколько. Мне важен результат.

— Какой? Что я должна делать? Ухаживать за вами? Развлекать?

— Все, что потребуется для моего комфорта. Ты слушаешь приказ и выполняешь. Пройдет время, и будешь угадывать мои желания без слов.

Знать бы, насколько далеко зайдут его желания. Глупо надеяться, что демон выдержит сто лет воздержания от женского тела. Особенно, когда оно находится рядом. Этот вопрос следует уточнить, чтобы не тешить себя иллюзиями.

— Кое-что тревожит меня сильнее всего, — начала я, исподлобья поглядывая на Бальтазара. — Скажите, Господин, тут есть бордель?

— Бордель? — удивился демон. Его уже откровенно распирало от хохота. — Для чего тебе бордель? Неужели решила переложить свои обязанности на других рабынь?

Звучит некрасиво, конечно. Но не ему упрекать меня в эгоизме. Переложить не получится, это мы оба знаем, но хотя бы разделить эти обязанности можно попробовать.

— Поделить их поровну. По дням недели, или месяцам, а лучше годам.

Не сработало. Сотрясаясь от хохота, Бальтазар залепил мне оплеуху и настойчиво попросил изредка пользоваться умом. Его это забавляет, но на самом деле мне было очень страшно. Оттого и мысли лезли в голову разные.

Я спряталась в углу, нервно потирая затылок, а демон уединился в кресле с вином. Пил много, и мое беспокойство росло с каждой минутой все сильнее и сильнее. Как выжить? Если вся мужская сила будет направлена на меня, то уже через несколько дней я навряд ли смогу ходить. Можно терпеть удары, унижения, насмешки, но не это. Нужно что-то придумать такое, что надолго отобьет желание Бальтазара воспользоваться моим телом.

— Господин, здесь есть травяная лавка? — спросила, в очередной раз наполняя его стакан.

Он посмотрел недовольно.

— Долго на меня будут сыпаться неожиданные вопросы? Здесь есть бараки, где держат заключенных прислужников, моя темница, и карьер, в котором добывают драгоценные металлы. Больше ничего. Хочешь еще что-то спросить?

— Да. Теоретически, в аду может быть травяная лавка?

Взгляд демона потяжелел, пальцы сжали стакан, отчего край погнулся. Злится, рогатый.

— Анна, зачем тебе травяная лавка?

О том, что задумала лишить демона потенции народными средствами, я поведать не могла. Поэтому благоразумно промолчала и вернулась в свой угол. Но демон еще долго косился на меня подозрительным взглядом.

Вскоре из подземелья прибыла повозка, о которой говорил Урфик. Комнату заполнили недостающей мебелью и книгами. Расставляя тяжелые летописи по полкам, я заметила шахматы в груде сваленных вещей. Вспоминая, как Бальтазар довел меня до состояния горячки во время игры, решила их спрятать. К удаче демон отлынивает от уборки, прогуливаясь по карьеру, не увидит.

По центру стоял кованый сундук, в котором доставили книги. Им-то я и воспользовалась. Вытащила вещи и положила на дно шахматы, чуть подумав, отправила туда же хлыст, который все время нервировал меня. В этот момент в дверном проеме возник Бальтазар, напугав меня до чертиков. Излишне быстро захлопнув сундук, я испуганно уставилась на него.