Черт! Я рывком приняла сидячее положение и начала оглядываться. Я находилась в какой-то небольшой комнате, стены были окрашены бледно-зеленой краской, местами облупившейся. Окон нет, тяжелая металлическая дверь и тусклая лампочка под потолком. Из мебели была лишь узкая койка, на которой я очнулась.

«Ты по уши в дерьме, Криста» — сказала я себе. Я была одета, и это немного успокаивало. Следов побоев или изнасилования не видно и не ощущается.

Медленно встав с койки, я сделала шаг к двери и услышала звон. Опустив взгляд вниз, я увидела, что щиколотку правой ноги обвивает цепь, конец которой приделан к крюку в стене.

Что за? Меня посадили на цепь! Как собаку! Гнев вспыхнул во мне, подобно лесному пожару, и быстро утих от осознания ситуации. Я неизвестно где, сижу на цепи. В реальном мире меня хватятся не сразу, сотрудники мелкого звена, такие как я, не обязаны предупреждать начальство, если заболели. Достаточно принести больничный лист по возвращении домой. Родственники тем более не скоро хватятся меня, так как живут в другом городе, и из-за высокой стоимости междугородних звонков мы не часто созваниваемся. Друзей я тут так и не нашла. В общем, я в полной заднице.

Тут еще ни кстати вспомнились слова Зои «Большинство пропавших без вести в этом городе — дело рук Джонсона». Неужели, за всем этим стоит этот придурок? Он что, совсем рехнулся? Я свободный человек и имею права!

Но помещение, в котором я находилась, охладило мой пыл. Если за случившимся стоит этот Адриан Джонсон, то, похоже, я сама навлекла на себя неприятности из-за своего вспыльчивого характера.

Да и вообще, кто бы меня тут не запер, грубить — идея плохая… Надо сначала узнать, по чьей милости я тут и что от меня хотят, а потом действовать по ситуации.

— Эй! — закричала я, подойдя к двери. — Меня кто-нибудь слышит?

В ответ тишина. Звенящая. Оглушающая.

— Выпустите меня отсюда! — вопила я. И опять тишина.

Битый час я кричала, срывая голос, но нигде не раздавалось ни звука.

— Да что вам от меня нужно! — крикнула я под конец, ощущая приступ паники.

Может, меня тут решили просто закрыть и подождать, пока я умру от голода и жажды? Этакое садистское развлечение, наблюдать, как жертва медленно подыхает. От этой мысли стало по-настоящему дурно.

Поняв, что надрывать голос бесполезно и на мои крики никто не придет, я забралась на кровать и погрузилась в невеселые мысли. Мне казалось, что все происходящее нереально, будто я героиня какого-то третьесортного фильма.

Как такое могло произойти со мной? С обычной и скучной Кристой Паркер? Что я такого сделала в своей жизни, чтобы заслужить такое? Я хорошо училась, была послушной и примерной дочерью, не нарушала законов. Не всегда, но все же ходила в церковь, помогала местной благотворительной организации. Так почему это случилось со мной? А главное, как выбраться из этой передряги целой?

Скрип двери отвлек меня от невеселых мыслей. В помещение зашел ни кто иной, как Адриан Джонсон собственной персоной.

— Я так и думала, что за этим стоишь ты, — холодно бросила я.

Голубые глаза обжигали холодом, и было в них еще что-то, от чего становилось страшно. Это быстро охладило начинающую закипать кровь. Надо успокоиться. Не стоит его злить.

— Я гляжу, ты ничему не учишься, — прошипел он.

— Чего ты хочешь? — осторожно поинтересовалась я.

Мужчина подошел ко мне и ухватил меня за подбородок, его ледяные глаза нашли мои.

— А как ты сама думаешь?

Черт! Черт! Черт!

Дураку понятно, чего он хочет. «Спокойнее, Криста. Дыши глубже» — повторяла я про себя. Постаравшись сделать наиболее дружелюбный вид и придать голосу мягкости, я произнесла:

— Адриан, послушай, наше знакомство вышло, конечно, не очень удачным, но мы же оба взрослые люди. Я тогда погорячилась, день был действительно тяжелый и неудачный, прости меня за резкость и то, что облила тебя чаем. Я была не права. Отпусти меня, и я никому ничего не скажу.

Я старалась говорить как можно мягче, с улыбкой. Но, в самом деле, он же разумный человек и должен понимать, что я не диковинная зверушка, чтобы держать меня на цепи под замком.

— Нет, — бросил он.

— Что? — возмутилась я, и тут же взяв себя в руки, продолжила, как можно мягче. — Пойми, меня будут искать.

— Кто? — насмешливо спросил мужчина.

— Родственники, друзья, коллеги по работе.

— Не будут. Я все устроил.

От его слов меня обдало холодом. Стало жутко. Я почему-то сразу поняла — это не шутка.

— Что ты имеешь в виду? — тихо спросила я, боясь ответа.

— Сегодня ты уволилась с работы, о чем оповестила начальство в электронном письме, так же по электронной почте ты сказала родным, что тебя пригласили работать в Канаду и ближайшее время позвонить не сможешь, а друзей у тебя нет.

Каждое его слово глубже окунало меня в пучину страха и отчаяния. Он позаботился о том, чтобы все, кому было до меня дело, не стали меня искать ближайшее время. Так, надо взять себя в руки, ведь еще не все потеряно…

— Ты не можешь держать меня тут на цепи, я — человек, а не животное, — выпалила я.

Холодный, насмешливый взгляд скользнул по мне. Красивое лицо приняло глумливое выражение, его явно забавляла ситуация. Ублюдок!

— Могу, — одно лишь слово, от которого к горлу подкатила тошнота.

— Скажи, чего ты хочешь? — прошептала я.

— Тебя, — прошептал он мне на ухо, опаляя кожу горячим дыханием.

Я это и так понимаю. Но бороться намерена до конца. Я не сдамся так просто. Вот только уверенности в победе у меня не было.

— Адриан… — начала я.

— Избавь меня от своего нытья, Криста, — отрезал он зло, и мое сердце сжалось от страха. Мужчина терял терпение, и это было заметно. — А теперь слушай меня. Мне не интересно все, что ты мне скажешь. Ты — всего лишь вещь. Игрушка, которую я буду время от времени использовать для удовлетворения своих потребностей. У тебя больше нет прав, нет собственного мнения. И лишь от тебя зависит, в каких условиях будешь существовать. Будешь паинькой, и твоя жизнь будет весьма приятной, или ты можешь и дальше проявлять свой характер и торчать в этом подвале. Я бы советовал тебе подчиниться и получать удовольствие. В любом случае, я буду тебя трахать. Твое тело принадлежит теперь мне. Так что не сопротивляйся Криста.

От его слов мне стало плохо. Нет. Я не хочу. Я не согласна. Ни за что. Я не вещь.

— Ты совсем спятил? — вспылила я. — Чего ты несешь? Я не вещь! Кто дал тебе право держать меня тут, а? Ты совсем больной, если думаешь, что я соглашусь!