— Возможно, ну, а тебе сейчас будет не до разговоров, — прошипел он с угрозой.

Достав небольшой, складной нож, этот псих всадил мне его под ребра. На краткий момент от боли потемнело в глаза. Стиснув зубы, я проглотил болезненный стон, чувствуя, как горячая кровь потекла по телу.

— Больно? — наиграно сочувствующе поинтересовался он. - Ах, да. Ты же у нас гордый. Ну, ничего. Я еще заставлю тебя орать.

Что в голове у этого сумасшедшего? Вот еще одна вещь, которую я никогда не понимал — любовь пытать приговоренных к смерти. Зачем? Ведь видел же такую склонность, но как-то не задумывался над этим, не вмешивался. И вот я сижу, и, похоже, мои дела — дрянь.

Псих подошел и вытащил нож, заставляя поморщиться. На минуту Майкл вышел из комнаты и вернулся, держа в руках пассатижи. Какого хрена задумал этот ублюдок?

— Так, ты всегда нравился девкам за счет смазливой рожи. Что же, сегодня мы это исправим, — пропел он, приближаясь. Было видно, что от происходящего он получает настоящее удовольствие. — Начнем, пожалуй, с малого, подпортим твою белозубую улыбочку.

Первая попытка укусить суку за пальцы, увенчалась успехом. Ругнувшись, он врезал мне кулаком в нос так, что хлынула кровь. Воспользовавшись моей временной дезориентацией, он засунул пассатижи мне в рот, и в следующий момент я услышал хруст, рот заполнился кровью. Сука! Он лишил меня переднего зуба!

— Я убью тебя, падла! — прорычал я в бешенстве.

И вот, наконец, веревка поддалась, и мои руки были свободны. Майкл наклонился, чтобы выдрать еще один зуб, и в этот момент я вонзил ему шуруп четко в висок. Зашатавшись, ублюдок рухнул как подкошенный. У меня понятия не было, убил я его или нет, и поэтому, не теряя времени, я занялся ногами.

Когда все мои конечности были свободны, я, морщась от боли, поднялся. Парень был еще жив, но частое дыхание и стекленеющие глаза говорили о том, что осталось ему недолго.

— Если собрался кого-то убить, так убивай, а не болтай и играй, — сказал я, сплюнув кровь.

— Можешь думать, что победил, но черта с два. Есть на свете человек, который мечтает о твоей смерти еще больше чем я, — прохрипел он.

— Кто? — рыкнул я, несильно надеясь получить ответ.

— Ты удивишься…

В этот момент он задышал быстро-быстро, и все. Смерть. Я смотрел на человека, которому доверял столько лет, не подозревая, что он псих, мечтающий грохнуть меня. На душе стало тоскливо. В одном Майкл был прав, окружающим нет до меня дела, их привлекает исключительно мое положение.

Найдя телефон парня, я набрал начальника охраны. Надо привести себя в порядок и потом заняться поисками того, кто мечтает о моей смерти сильнее Майкла.

У меня появилось ощущение, что вся моя жизнь — череда разнообразных потерь и предательств. Довольно тяжело сознавать, что все люди, к которым ты так или иначе привязываешься, уходят из твоей жизни. Разные причины, но один итог — я остаюсь один. А что, может так и лучше. Когда в твой жизни нет друзей, любимых и родных, не нужно волноваться о них и можно жить, как хочется. Не нужно бояться их обидеть, или, что их кто-то отберет, никто не сможет ранить предательством. Да, так лучше. Мой удел — одиночество.

Июньское солнышко приятно грело, и я подставила ему лицо, жмурясь от яркого света. Мы договорились с Фредом встретиться и просто погулять. Он хороший парень, и вроде как, мой парень, вот только я не уверена, что у нас получится что-то серьезное. Я просто не чувствовала того, что, как мне кажется, нужно для создания прочных отношений. Он был мне приятен, но не более того. Его объятия не заставляли меня трепетать, а поцелуи не зажигали кровь. Просто приятно. Вот только мне этого мало. Наверное, я все же глупая.

Порой мне становилось страшно, что я больше никогда не почувствую чего-то такого, чего-то, что чувствовала рядом с Адрианом. Мне казалось, что он просто забрал с собой эту часть меня.

С того утра, как он ушел, я ничего о нем не слышала. Сознательно избегала этого. Зачем бередить раны? Он, в свою очередь, тоже никак не пытался со мной связаться, не приходил, не звонил и не писал, за что я ему благодарна.

Горько сознавать, что твои чувства обречены остаться без ответа. Что нет никакого шанса на взаимность. Первое время, даже не смотря на старания Эми, коллег с работы и даже Фреда, который меня поразил своим пониманием и не торопил, мне было адски тяжело. Если днем, в окружении людей, мне еще удавалось держать себя в руках, то с наступлением ночи начинался ад.

Кошмары чередовались с лишенными смысла романтическими снами с участием того же Адриана. И то и другое приводило к глубокому эмоциональному потрясению, и как следствие — истерике. В конце концов, я просто стала бояться спать. Но и в бессоннице не было спасения. Если я не спала, то начинала думать. Мысли сами, против воли лезли в голову. Наблюдая за всем этим, Эми даже хотела найти Адриана и надрать ему задницу, а потом и вовсе боялась уезжать. Пришлось попотеть, дабы заверить сестру, что со мной все будет в порядке.

И в самом деле, со временем мне стало легче, или, может, я просто привыкла к боли и пустоте. Так или иначе, жизнь шла вперед, и я вместе с ней. Решение, дать Фреду шанс, далось нелегко, и в свете собственных чувств я сейчас сомневалась, что поступила верно. Порой, я себя ненавидела за это. Но что мне, черт возьми, надо? Фред симпатичный, добрый, терпеливый, заботливый… Его достоинства можно долго перечислять, а мне что-то не то. Я — идиотка — страдаю по жестокому мудаку, которому до меня дела нет, так как он хранит верность потерянной любви. Просто мексиканский сериал какой-то.

— Привет, — Фред привлек меня к себе и невинно коснулся губами моих губ. — Куда пойдем?

Погода радовала теплом, и сидеть в помещении — было кощунством. Хотелось быть ближе к природе, в идеале ухать куда-нибудь за город. Надо будет обсудить такой вариант с парнем.

— Может, к пруду в парке? Посидим на траве у воды, — улыбнулась я.

— На траве? — недоверчиво переспросил парень.

У него множество достоинств, но есть и свои недостатки, к которым я относила полное отсутствие контакта с природой. Этакое дитя цивилизации, не мыслящее существования без ее благ. Впрочем, это неудивительно. Фред родился, вырос и до двадцати четырех лет жил в Нью-Йорке, городе небоскребов и технического прогресса.

— Ну да, — вскинула я брови, — Фред, нет ничего такого, чтобы сидеть напрямую на траве. Это не страшно и не опасно, — хихикнула я.

Парень кинул на меня немного обиженный взгляд.

— Хорошо. Идем сидеть на траве, — буркнул он.

Пока мы шли к пруду, я неоднократно замечала заинтересованные, женские взгляды, направленные на моего спутника. Это лишний раз говорила о моей излишней разборчивости. Даже на работе парень считался завидной кандидатурой. И ведь, помимо достоинств характера, он обладал притягательной внешностью. Высокий, спортивный, он имел темно-русые волосы и глубокие зеленые глаза. Нос с горбинкой придавал парню шарма, а тонкие, словно вылепленные губы обещали чувственное наслаждение. И женщины это видели и были не прочь иметь такого бойфренда, одной мне чего-то не хватало.