— Девушки это хорошо, — легко согласился я. — Пока сила не начинает докладывать, что у какой-нибудь красотки рядом с тобой находится в кишечнике и на какой стадии ее менструальный цикл.
Вообще, все было не так печально. Я мог не смотреть, когда не хотел что-то видеть. Но если увидел — то развидеть уже не получалось.
— Мы за столом вообще-то, — тихо сказала мать.
— Да, за конструкцией из целлюлозы, уставленной керамическими дисками, на которых лежат комки протеинов, сложных углеводов и жирных кислот, — я тихо вздохнул. — Мир становится унылым, когда понимаешь, как все устроено.
— Мда, жутковато наверное видеть все… вот так, — хмыкнул отец.
— На самом деле, быстро привыкаешь.
— Тебя подвезти до школы?
— Спасибо, я сам доберусь.
После завтрака я собрал портфель, сверившись с расписанием на сайте школы, на всякий случай сунул во внутренний карман пиджака фляжку и достал из ящика стола маленький флакончик с духами. В их основе лежала та формула, что я использовал при своей встрече с Империей со снятыми масками, но доработанная, более долгоиграющая, не раздражающая кожу и с более плавным эффектом. Эта вещь была того же сорта, что и «ноктюрн» — слишком жуткая по своей природе, но слишком эффективная, чтобы от нее отказываться. Я постарался разбавить состав, но факт оставался фактом — «форнеус» влиял на мышление любого человека, который вдыхал его пары. Слабо, почти неуловимо, но заставлял считать меня лучше, чем я был на самом деле. Эта штука задумывалась как средство для самых крайних случаев, вроде судебных заседаний, внутренних разбирательств, тайного общения с кейпами Империи…
Я нерешительно повертел в пальцах флакончик. Первый день в школе за «крайний случай» сойдет или нет? Потому что отцу я сказал одно, но на самом деле здорово нервничал.
— Ладно, — пробормотал я. — Но только один раз.
Я положил две капли «форнеуса» не шею, сунул в нагрудный карман пиджака «паркер» с потайным стилетом и решил, что уж теперь-то готов предстать перед будущими одноклассниками.
Мда.
Мне уже за себя стыдно.
Я вызвал по телефону такси, вышел из квартиры и спустился на лифте в вестибюль. Консьерж при виде меня позеленел и старательно уткнулся в гостевой журнал. Меня снова болезненно укусила совесть. Я даже не знал его имени, но в ходе моих прежних ночных отлучек ему не единожды пришлось отведать «морганы», вызывающей кратковременную потерю памяти. Я уже подходил к выходу, когда заметил свою соседку сверху. И, вспомнив одну вполне безобидную просьбу Кайзера, решил поздороваться.
— Доброе утро, миссис Андерс, — сказал я и отворил перед ней дверь. — Вы сегодня рано.
— А, благодарю, — женщина с каштановыми волосами, до этого погруженная в свои мысли, встрепенулась и вопросительно посмотрела на меня.
— Конрад. Конрад Кёлер. Живу на этаж ниже вас.
— Понятно… мы встречались раньше?
— Ну, разве что случайно. Моя мать работает в «Медхолл», она юрист… не берите в голову, я просто хотел поздороваться.
Я поспешил к подъехавшему такси и, садясь на заднее сиденье, облегченно выдохнул. То есть, я и раньше догадывался, что Чистота живет где-то неподалеку, но чтобы сильнейший кейп-Стрелок Америки (после Легенды) жила буквально у меня над головой… еще один повод потерять сон. Кайзер попросил меня познакомиться с ней. Наладить доверительные отношения. Зачем? Не знаю. Я знал, что Максимилиан и Кайден Андерсы были в разводе, а Чистота полтора года назад покинула команду и стала вигилантом-одиночкой. Не хотел ли Кайзер таким образом вернуть ее в ряды Империи? Звучит как-то нелепо. Хотя кто их разберет…
Такси высадило меня у самых ворот школы. Я уже был тут при оформлении перевода, но ощущение вавилонского столпотворения ударило меня как в первый раз. Мимо меня протопала компания черных парней, о чем-то развязно болтающих, и я невольно поморщился. Ладно, спокойно. Это нужно для дела…
Через шесть часов я понял, что с меня хватит. Плевать на внезапно свалившуюся участь двойного агента, плевать на наблюдение и подозрения. Мне нужно было любой ценой добраться до своей мастерской в штаб-квартире и уйти с головой в пучину сверхпроводников и нейроконтроллеров, потому что в противном случае я рисковал кого-нибудь случайно убить.
Ладно, вру. Не случайно. Преднамеренно и с крайней жестокостью.
Случилось именно то, о чем я предупреждал Пиггот — во мне сразу заподозрили Стража. Мне пришлось громко и во всеуслышание объявить, что моя мама — большая шишка в «Медхолл» и устроила мне перевод, потому что мне надоело в прежней школе, а героев я презираю и считаю бесполезными мудозвонами, которые просирают деньги налогоплательщиков без всякой видимой пользы. А Магистерий среди них — самый большой козел и беспредельщик, которому место за решеткой, потому что он посмел поднять руку на девушку. За это меня чуть не побили, потому что среди новых одноклассников оказался родственник одного из моих пациентов.
Спасибо «форнеусу» и мимо проходившему Рыцарю под личиной Дина Стенсфилда, который каким-то образом разрулил ситуацию и всех успокоил. А мне он посоветовал не оскорблять Магистерия в радиусе слышимости Виктории, потому что своего главного врага она ценила, уважала, и оставила за собой исключительное право поливать его ругательствами и ломать ему кости.
Эммм… ладно.
После вмешательства Дина враждебности в мой адрес изрядно поубавилось, но все равно прошлось выдержать шкуродерный перекрестный допрос с пристрастием, длившийся несколько перемен и прерываемый только уроками. Особенно усердствовали Эрик и Крис, с которыми я оказался в одном классе.
«Конрад, ты сколько раз подтянешься?»
«Конрад, скажи свой ник на ПЛО».
«Конрад, откуда ты знаком с Дином?»
«Конрад, а как отсюда брать корень?»
«Конрад, Конрад, Конрад…»
Еще немного, и у меня выработалась бы аллергия на звук собственного имени. Я поклялся никогда, ни при каких обстоятельствах больше не использовать «форнеус» в школе. И при первой же возможности отравить Пиггот.
Используя навыки скрытного перемещения, приобретенные за недели выходов в костюме, я сумел после занятий выбраться из здания школы не пойманным. Дело оставалось за малым — спокойно добраться до офиса СКП, благо идти всего три квартала. И если бы не одно чрезвычайное обстоятельство, мой план завершился бы успехом.
У чрезвычайного обстоятельства были длинные светлые волосы, заплетенные в пучок, джинсы в обтяжку, кожаная куртка с металлическими набивками и топик, демонстративно выглядывающий из-под куртки, но ничего не подчеркивающий — ибо подчеркивать было особо нечего. Пока во всяком случае.
— Хай, Конни! — поздоровалось обстоятельство без капли стеснения и стукнуло меня кулачком в плечо. — Че бля, как сам?
На краткий миг мысль об отравленном стилете и баллончике с нервнопаралитическим газом, спрятанном в безобидной перьевой ручке, стала невероятно притягательной. К счастью, это мгновение мгновенно прошло, и я избежал убийства кейпа в гражданской идентичности.
— Кэсси… — просипел я, пытаясь звучать угрожающе но, кажется, это больше походило на звук спущенной шины. — Какого черта ты тут забыла?!
Кэсси Херрен, она же Руна, только довольно осклабилась. В отличие от красно-черной длиннополой мантии кейпа, ее гражданский облик бросал вызов общественной морали вообще и моему чувству вкуса в частности. Как и ее манера выражаться. Нет, я вовсе не ханжа, и сам знаю толк в крепких выражениях… но, черт побери, я ими ругаюсь, а не разговариваю!
— Да не ссы. Мне глянуть захотелось, что ты вообще за чел. А то все под маской да под маской, — она оценивающе оглядела меня с головы до ног. — Ты всегда такой понтовый прикид таскаешь?
Что она нашла «понтового» в песочного цвета пиджаке с брюками и черной рубашке, я не понял. Зато понял, что прилюдно разговаривать с ней для меня может быть чревато. Нет, серьезно. Даже если отринуть в сторону предупреждение Кайзера об информированности СКП о масках Империи-88, мы смотрелись рядом как… как коллекционное издание «Сильмариллиона» и бульварный роман по мотивам Роберта Говарда. Без лишних слов я схватил ее за руку и утянул за собой в подвернувшийся переулок — благо в физической силе мое превосходство было бесспорным.
