— Шутишь? — хмыкнула я.

— В каждой шутке есть доля шутки, а остальное… — недоговорил он, вновь обратив внимание на мою визитку. — Я подумаю об этом.

Сунув ее в карман к айфону, Лео открыл дверь и, бросив на прощанье многозначительный взгляд, захлопнул ее за собой.

Раз в месяц. Новую машину. Да он пошутил! А если нет? Не может ли он пропустить один месяцок и одолжить мне миллиончик?

Очень смешно. А потом он предложит расплачиваться за него натурой, ибо я три года отдавать его буду.

В любом случае у меня был шанс облажаться — и я им успешно воспользовалась. Интересно, когда выбросит визитку в урну Лео: сразу, как выйдет на улицу, или дома, когда она случайно выскользнет из кармана джинсов?

И какого черта я ему предложила услуги консультанта по шоппингу, когда собиралась его снять. Совершенно себя не понимаю.

Возможно, все дело в том, что я просто хочу его вновь увидеть. И не особо важно, будет между нами объектив фотоаппарата или нет.

«Лучше, чтобы между нами вообще ничего не было», — всплыла неожиданная мысль, заставив меня вспыхнуть от желания, скованного смущением. Я накрыла ладонью то место на плече, где еще несколько минут назад лежала рука Лео. Мне было приятно. Тепло его руки согревало и успокаивало, а близость заряжала энергией — неукротимой, лучистой, страстной. И в нее хотелось окунуться с головой.

Глеба я поймал на автостоянке недалеко от дома. Только он заглушил мотор, я подошел к его «Тойоте» и постучал пальцем в боковое стекло. «Радость» от встречи была непередаваемой — бедняга подпрыгнул в кресле, точно призрака увидел. Но быстро опомнился и опустил стекло.

— Поговорить надо.

Наверняка подумал: «Какого хрена?», зато ответил вполне прилично.

— Только быстро. Я домой к жене спешу.

Ну конечно же. Майю я выпустил утром, а сейчас уже перевалило за полдень. Спешит так, что колеса визжат. Еще и когда я устроился на соседнем сидении, держа в руке наготове еле заметный шприц, неожиданно засыпал вопросами. И кто тут боится потерять драгоценное время?

— Как ты узнал, где я живу? Кто тебе сказал?

Говорить с ним я собирался позже. Для начала так быстро вогнал шприц в бедро Глеба, что тот даже не успел отбросить мою руку и спросить: «Че за фигня?», — потому что вырубился сразу.

На стоянку в обеденное время редко заезжали машины. Лишь одна проехала мимо, пока я оглядывался по сторонам, оценивая ситуацию, и то ее водитель даже не посмотрел в нашу сторону. Никому не будет никакого дела до двух парней, уснувших на передних сидениях «Тойоты».

Я прикрыл глаза, заставляя свое тело расслабиться. Перед внутренним взором показались очертания стоянки и расходящиеся от меня, словно спицы колеса, десятки красных лент. Я мысленно ухватился за ту, что вела к Глебу, и в тот же миг оказался в тягучем тумане его спящего сознания.

Теперь дело осталось за малым — надиктовать новые воспоминания.

«Где-то среди ночи меня стала грызть совесть. Я не мог вернуться домой и освободить Майю, поэтому решил попросить об этом единственного человека, который в курсе наших разваливающихся отношений. Дозвониться к Лео смог только утром, тогда же и встретился с ним для того, чтобы передать ключи. Сам домой пока что возвращаться не собирался — у меня были дела. Днем вновь созвонился с другом и встретился с ним на стоянке, чтобы забрать ключи. Лео отдал мне ключи…»

Достаточно. Еще желательно бы проверить, если ли мой номер телефона у него в мобильнике, но, я уверен, он запаролен. А даже если номера нет, то Глеб никак не сможет поддать сомнению свои воспоминания. Человеческий мозг устроен так, что сам найдет рациональное объяснение любому недоразумению, лишь бы все понимать и держать под контролем. Например, спишет все на сбой системы телефона.

Глеб очнулся через несколько минут. Он не будет помнить, что спал, будет думать, что прикрыл глаза на чуть-чуть.

— Что, девка у тебя ненасытная? — спросил я, когда друг зевнул, распахнув глаза. — Всю ночь спать не давала?

Он метнул в меня косой взгляд, будто сомневался, делиться со мной своими ночными похождениями или нет.

— Ха… Помню, я когда-то познакомился с одной блондинкой. С виду — вроде обычная, ничего выдающегося. А как дошло до койки, так она мне до утра спать не давала. Я тогда еще после гонки был на адреналине — не особо то и хотел. Утром я немного вздремнул, почувствовал прилив сил и потом уже ей не давал спать до вечера.

— Я не трахался, я бухал, — огрызнулся Глеб. — Так нажрался ночью в клубе, что утром нихера не протрезвел. Домой ехать не хотел, хорошо хоть ты выручил. Потом с какой-то бабой номер в гостинице снял. Кровать увидел и сразу вырубился. Полчаса назад проснулся — кошелек пуст. И главное, не помню, то ли сам все потратил, то ли эта баба стырила.

— Для Майи эту сказочку прибереги. Только не забудь сменить бабу на друга. Скажи ей, что встретил в клубе приятеля, и он оттащил тебя пьяного к себе. Домой не вернулся потому, что не хотел перед ней предстать в отвратительном виде. А вот мне мог бы и правду сказать. Делать мне нечего, передавать потом все твоей супруге…

— Да она вчера такое сказала, что я… — он со злости ударил кулаком по рулю. — Короче. Не до баб мне было, ясно?

Вот это да. Аж интерес взыграл, что такого могла сказать Глебу Майя, тем самым отбив охоту цеплять девчонок.

— Чувак, я, конечно, все понимаю. Скоро развод. Но будь человеком, а? Майя и так наверняка натерпелась от тебя.

— На самом деле мы не собираемся разводиться, — сказал Глеб, чем подтвердил услышанный мною разговор Майи и ее матери. — Мы договорились, что каждый завяжет себе роман на стороне, и будем жить дальше.

— Это, по-твоему, нормально? — спросил я, а сам задумался: зачем ему такой брак? Для вида? Почему не развестись, если нет желания быть вместе?

— Меня все устраивает. На свадьбу мои родители и ее мать скинулись нам на трешку в хорошем районе. Да пока я не женился, мне батя не хотел места в компании давать. Заморочки у них с матушкой. Уже задолбали со своими требованиями, чтобы мы с Майкой скорее спиногрызов делали. Но, короче, ты же понимаешь, это был брак по расчету. Майка красавица, добрая, умница, хорошо готовит, держит квартиру в порядке. Сама мне плакалась, когда мы только познакомились, что хотела поскорее от маменьки съехать. А я знал, что мои родители планируют мне хату подарить, как только женюсь. Чего б не выручить друг друга? Мои родители хотели дарить двушку, но мама Майи еще денег докинула — и вышла трешка. Теперь у каждого своя комната, и еще и фотостудию отгрохали.

Глеб равнодушно развел руками, будто ни капли не понимал, в чем проблема. Наверняка Майя и понятия не имела, что выходит замуж по расчету, а не по любви.

— Она прекрасно знала, что я непостоянный. Да и в «этом» плане мы не слишком подходили друг другу. Я ушел на сторону, предложил ей сделать то же самое.

— Непохоже, чтобы она была в восторге от такого предложения, разве нет?

— Да все будет нормально! Не лезь со своими нравоучениями. Вчерашняя ссора тебя тоже не касается. Это мое дело, как ее воспитывать. Ты сам должен понимать, что нельзя позволять бабе себя попускать.

— Ты сам втянул меня в это. Уж прости, не могу смолчать. Мой тебе совет: не мучь девчонку, разведись с ней и найди другую, которую будет устраивать брак по расчету и романы на стороне.

— Такую, как Майя я не найду. Она будет идеальной матерью для наших отпрысков. Ты понимаешь, мой идеал девушки не вяжется с той, кто будет рожать мне детей. Это два разных человека.

Я стиснул зубы от злости. Кулаки чесались от желания расквасить морду Глебу. Раньше мы дрались не раз, я всегда выходил победителем. И сейчас не сомневался в том, что смогу уложить Глеба мордой в асфальт. Но теперь я не тот, что был раньше. Больше не обычный человек. Мне нельзя злиться. Ибо моя сила может убить.

— Забудь о том, что видел. Мы сами разберемся. И не вздумай к ней приближаться. Мы оба знаем, что ты еще хуже, чем я. — Глеб метнул в меня озлобленный взгляд, будто у меня на лбу было написано: «Хочу трахнуть твою жену».