Нам только скандала не хватало! Такой вечер шикарный, но Марк со своей ревностью меня добьёт! Я ещё в состоянии постоять за себя, что и намеревалась сделать, пока не увидела его лицо. Столько злости и ненависти в нем было, что я позабыла обо всем. Стояла, как вкопанная, даже руку этого придурка не спихнула.

Мое внимание привлёк какой — то шум. Развернувшись, я увидела картину, которая не просто шокировала, а скорее наоборот — наконец — то вывела из затянувшегося ступора. Я сразу же рванула к Марку, который безжалостно избивал французского посла или то, что от него осталось! Сложно было разобрать, его лицо было полностью залито кровью.

— Марк, ты что, с ума сошёл, ты его покалечишь! — не думая о последствиях, я кинулась к нему, перехватив его руку и предотвращая очередной удар.

Ярость, исходившая от него, была чудовищной силы. Кажется, он даже не понял, что на его руке повисла именно я. Одним движением он стряхнул меня, как надоедливого котёнка. Не ожидая такого поворота событий, я не удержалась на ногах и шлёпнулась больно на попу.

— Держись подальше от того, что принадлежит мне! — явно не в себе прорычал Марк. И только после этого развернулся в мою сторону.

Видимо хорошо он меня приложил, так как бедро немного ныло. Аврора оказалась проворней и пришла на помощь быстрее остальных. При этом она как — то подозрительно посмотрела на Софию, оттеснив ее в сторону.

В тот момент, когда подруга помогала мне подняться, закрывая обзор происходящего, посол успел скрыться, бросив напоследок «это не конец!» или что — то в этом роде. Тогда я уже ничего не соображала.

Мое сознание взорвалось, злость на все произошедшее захватила меня, не щадя ни капельки. Все вмиг полыхнуло, разжигая, не понятно, куда спрятавшуюся этим вечером, мою гордость!

В считанные секунды ясность ума начала раскидывать все на свои полочки. Всё — всё: провокационное платье, которое он сам мне выбрал, необоснованная ревность, тот факт, что утащил меня в кабинет на глазах у всех, и было более, чем очевидно, что мы не беседовать умчались!

Окровавленный посол, чего уж точно можно было избежать, будь он более сдержанный! Но его последняя фраза меня сразила наповал, оборвала безжалостно внутри меня какую — то нить, причиняя невыносимую боль!

"Держись подальше от того, что принадлежит мне!", — эти слова сегодняшним вечером меня добили. Нет — нет, то, что я упала по его милости, не так ранило, как его слова, зависшие в воздухе и сдавливая железной хваткой горло, перекрывая кислород.

В тот момент, когда я повисла на нем, предотвращая очередной удар, уверена, что он не соображал, что это я. Но именно это больше всего и пугает! Пугают яркие вспышки гнева, что затуманивают его разум!

Видимо моё лицо было более, чем красноречиво, когда Марк попытался подойти ко мне. Резко выбросив вперёд руку, сорвавшимся голосом я прокричала:

— Не подходи! — больно было видеть его лицо, изменившееся от моих слов. Но ещё больнее было произнести это вслух.

— Сара… — словно раненый зверь, попытался он что — то сказать, но я его поспешно перебила.

— Не надо ничего говорить! Мне необходимо побыть одной! — ранила я своими словами нас обоих.

Он стоял и будто боялся пошевелиться, умоляя одним лишь взглядом не делать ничего, о чем мы в результате можем пожалеть. Ведь наши действия, продиктованы нам разумом, сознанием, приводят к необдуманным поступкам.

Он виноват в том, что вёл себя, как последний тиран, я же виновата в том, что не смогла сгладить все углы, и собиралась уйти… Предательские слёзы хлынули потоком из моих глаз…

— Сара… — порывисто шагнул он в мою сторону. Но то ли вновь выкинутая мной вперёд рука, то ли София, успевшая схватить его за локоть, заставили его все — таки остановиться.

— Не надо… — только и прошептала я, на большее у меня не хватило сил.

— Позволь водителю довезти тебя до дома, пожалуйста, — не сдавался он.

— Не сегодня, я воспользуюсь такси.

Неподалеку от нас несколько машин ожидали возможных клиентов, заранее предполагая, что после открытия появятся те, кто выпьет лишнего и воспользуется их услугами.

Аврора, все это время поддерживавшая меня под локоть, ловко махнула рукой, подзывая машину. Не оглядываясь, я позволила ей усадить меня на заднее сиденье, и только когда мы тронулись с места, посмотрела в окно, где неподвижно замер силуэт Марка.

— Ты как? — вывела меня из задумчивости подруга, посматривая на меня с лёгким беспокойством.

— Не знаю, — растеряно ответила ей.

— Если хочешь, можем поехать ко мне, — предложила она.

— Нет, спасибо, Аврора, мне необходимо побыть наедине со своими мыслями, прости, — тихо произнесла я.

В ответ она лишь крепко обняла меня. А я, не всилах сдерживать более струившиеся слёзы, разрыдалась у неё на плече.

Словно в тумане, попрощавшись с Авророй и заверив ее, что более — менее пришла в себя, обессиленная я поплелась к лифту. Очнулась уже у себя в апартаментах. Припав спиной к двери и прикрыв глаза, я медленно сползла на пол, не в силах больше сделать и шага.

Не знаю, сколько я так просидела, слёзы просто — напросто сами по себе закончились. Находясь в глубоком трансе, я потеряла счёт времени, и так и продолжала сидеть у входной двери, поджав под себя ноги.

Как же все глупо получилось. Ну почему?! Почему?! Что за несправедливость такая?! Разве он не видит, что мое сердце уже давным — давно принадлежит только ему одному?! Ревность, как смерч, разрушает все на своём пути! Она подобна эгоизму, который своим напором способен растоптать хрупкую личность. Как же мне донести до него такую простую истину… Боль разливалась внутри меня, обливая кровью мое полюбившее сердце…

— Сара… — послышалось за дверью.

Я вздрогнула, услышав любимый голос, наполненный неподдельной болью. Я лишь сглотнула. И пусть сердце сорвалось и пустилось галопом, я продолжала сидеть неподвижно, стараясь не выказывать своего присутствия.

— Можешь не отвечать, но знай, я не уйду, — сорвавшимся голосом продолжал Марк.

Было слышно, как он прислонился спиной к двери, и так же, как и я, сполз вниз. Слёзы вновь предательски накатились на затуманенные глаза.

«Марк»

— Сара, — начал я после затянувшегося молчания, — я слышу тебя, слышу, как бьется твоё сердце, слышу все твои эмоции, понимаешь?! Мне больно, вдвойне больно! Я всё — всё чувствую вдвойне! Чувствую, как замирает твоё сердце, чувствую, как ты сжимаешься вся от боли! Чувствую… как любишь… Это мое проклятие… то, что называют даром, то, что я ненавижу в себе… Открой, пожалуйста… — тихонечко закончил я часть своего признания.

Проклятый дар!..

Послышался шум. Я вскочил на ноги, и тотчас щёлкнул дверной замок. Моему взору открылись ее боль и совсем побледневшее лицо, испачканное тушью. Боже! Что же я натворил?! Мои инстинкты, продиктованные привязанностью энергетического вампира, наносили глубокие раны нам обоим. Сжав ее в объятиях, я чуть не задохнулся от прикосновения. Отчётливая боль проступала ещё сильней…

— Посмотри мне в глаза… прости меня… я сожалею… я люблю тебя… ты моя жизнь… понимаешь? — Не сдержавшись в конце, я сорвался на крик.

Ее заплаканные глаза нашли мое лицо, и с недоверием в голосе она переспросила:

— Ты любишь меня?..

Подхватив ее на руки, я зашёл внутрь, и, закрыв ногой дверь, направился прямиком в спальню.

Вампир! Энергетический вампир! Узнав правду либо толику правды, не уверена, что Марк мне рассказал полностью все. Что — то подсказывало, что кое — что он все — таки утаил от меня, пытаясь, таким образом, меня уберечь. Вопрос только, от чего?! Если задуматься, он не раз говорил, что у посвящения есть свои жертвы! Так какие жертвы ожидают меня, чего мне ждать?! Но как я не старалась, больше мне не удалось узнать ничего, он умело уходил от ответа.