Я обожаю разглядывать лица людей. Не всегда это получается. Можно и по морде схлопотать. Сегодня я разглядывал свою подружку, неизвестно откуда появившуюся. Она не возражала. Может, привыкла к излишнему вниманию мужчин. Яркая красотка лет тридцати, к тому же пьяная. По этой причине мы и познакомились два часа назад и успели натворить массу безумств. Началось с того, что она сбила меня на своей машине. Удачно сбила, что позволяет мне теперь рассуждать о случившемся, а не валяться в морге с номерком на ноге. Конечно, если бы мой труп был обнаружен. Тихая темная улочка, поздний час. Я даже не понял — машина вынырнула из-за угла или с неба свалилась. Обошлось. Переломов нет, но коленка болит, и костюмчик носить уже нельзя. Красотка успела затормозить, а я успел откатиться в сторону. Она оказалась сильной барышней. Схватила меня за рукав, протащила до дверцы и велела сесть в ее серебристый «БМВ». Я бы не сел, но ковылять до отеля с болью в ноге худший вариант. На такси не было денег. Сегодня выдался не лучший день в моей жизни. До этого я немало выпил в баре и вышел из него без бумажника. Повезло, что документы не украли. Приключения продолжались. Красотка представилась Яночкой. Неслась как угорелая по пустынной Москве. Далее дело обернулось катастрофой. Под мостом через Яузу затаился гаишник. Она и его сбила. Дурень выскочил на дорогу, размахивая жезлом, Яночка не сумела объехать. А это уже тюрьма. Что такое зона, я знаю не понаслышке. Освободился не так давно и дал себе клятву больше туда не возвращаться. Не из-за страха перед колючкой: мать без моей помощи недели не проживет. Когда сумасшедшая девчонка затормозила — я оглянулся. Мент лежал на дороге — работал без напарника. Деньги сшибал после смены. Я выскочил из машины, открыл дверцу водителя и, перепихнув девчонку на пассажирское место, сам сел за руль. Она разрыдалась. Пришлось дать по газам, чтобы унести ноги. Вдруг Яночка протрезвела. Голос ее стал жестким и уверенным. Она взяла на себя роль штурмана и диктовала, где делать повороты. Я молча подчинялся, так как голова у меня не работала. В мозгах хаос и неразбериха. Проблемы свалились как снежная лавина. Если бы я мог повернуть время вспять! Ну хотя бы часа на два! В фантастику я не верил, а в судьбу верил. Ничего хорошего она мне не преподносила.

Мы заехали в какой-то двор, с трудом нашли место для парковки. Я думал, Яна живет в этом доме. Оказалось, что ошибся. На улице темень, хоть глаз выколи, но помятый от удара бампер я заметил. Провел по нему рукой, мои пальцы стали липкими. Это кровь.

— Идем, — сказала она. — Забудь о машине. Я ее украла у знакомой. На меня она не подумает. Она даже не знает, что я в Москве.

Я пошел следом за Яночкой, как преданный пес за хозяином, все еще не до конца осознавая, что с нами произошло. По пути вымыл в луже руку. Пока я плелся сзади, успел разглядеть стройные ножки и округлую попку. Настоящая конфетка. К тому же шикарно одетая в фирменные фантики. Одна деталь заставила меня вздрогнуть — темное облегающее платье, белые туфли, белая сумочка и белые перчатки. Перчатки! На руле не осталось отпечатков ее пальцев, только мои. По ним меня легко вычислить. К тому же я остановился в отеле и мое пребывание в Москве легко доказуемо.

Я нагнал ее.

— Не несись как угорелая, у меня нога болит.

Она удивилась.

— Ты еще здесь?

— А где мне быть, по-твоему?

— Дома. В своей постели.

— Нет, подруга. Так дело не пойдет. Мы теперь связаны одной веревочкой.

Она остановилась и очень внимательно на меня посмотрела.

— А если я закричу? Тебя тут же сцапают.

— И тебя. Потерпевший обязан написать заявление. А мне большего не нужно, с ментами я разберусь. Тебе это сделать труднее.

— Элементарно. Ты просто не знаешь, за чьей спиной я прячусь. Ладно. Ты красивый мужик, и я не стану тебя подставлять. Иди за мной. Мы почти пришли.

Переулок вывел нас на площадь, залитую огнями. Напротив находился отель «Бородино», выделявшийся своими архитектурными излишествами. Яна направилась прямо к центральному входу. Сюрприз. От неожиданности я растерялся, но отступать было уже поздно.

Как ни странно, мой не совсем джентльменский вид не смутил швейцара. Яна взяла меня под руку, и нам распахнули двери. Шикарный холл, люстры, мрамор, позолота. Я почувствовал себя бомжем и даже, как мне показалось, покраснел.

— Сначала зайдем в ресторан. Меня колошматит, надо выпить.

Я не стал возражать.

Нас усадили за столик у окна, рассчитанный на двоих. Обслуживали, как королей. Холодненькая водочка совсем не помешала. Первый графинчик мы оприходовали за десять минут, раньше, чем принесли закуску. Заказали еще. Мне удалось немного расслабиться, и я начал изучать свою спутницу. Из меня мог бы получиться хороший психолог или психиатр, но судьба уготовила мне более прозаическую роль.

Женщина, живущая в таком отеле, должна иметь немало средств на свои капризы. Вряд ли я ошибался, предположив с первого взгляда, что Яночка шлюха, а сейчас пришел к выводу, что она очень дорогая шлюха. Внешние данные у дамочки изумительные. Вульгарность, скорее всего, напускная. Своего рода самозащита.

— Так за чьей же спиной ты прячешься, Яночка?

— Тебя как звать-то?

— Антон.

— Местный?

— Нет. Живу в отеле, похожем на конюшню.

— Это не важно. Все дело в удаче, а она, сука, ни разу мне на пути не попадалась. Живу одним днем. Этот стервец вызывает меня в Москву на недельку или две пару раз в году. Я еду. Номер он оплачивает. Денег у него куры не клюют. Как шлюха, продаюсь ему, ублажая его сексуальные фантазии. Тем и живу. Дочь кормить надо и старого отца-алкоголика. В наших краях приличной работы не найдешь. Знаешь, чем я занимаюсь? Картошку на «Газели» развожу. «Газель» купила на деньги хахаля. Чтоб ему пусто было. Это я в Москве королева, а через неделю опять за баранку и по колено в грязи.

Глаза у нее горели от злости и отчаяния. Я поверил. Горечь плохо поддается симуляции. И зачем ей врать мне? В чем-то наши судьбы схожи. Я человек не жалостливый, но к этой красивой холеной женщине испытывал сочувствие.

Она тоже посмотрела на меня сочувственным взглядом.

— У меня в номере висят несколько его костюмов. Размерчик подходит. Тебя надо переодеть. Он все равно не знает счет своему барахлу.

— Ты хочешь, чтобы я пошел к тебе в номер?

— Он в командировке. Уехал на три дня. Меня все равно скоро выгонит, теперь его молоденькая секретарша везде сопровождает. А я что? Рыжая?

Она и впрямь была рыжей. Темно-рыжей с яркими зелеными глазами.

Я глянул на часы. Четверть второго. Просить у нее деньги на такси не очень удобно.

— У меня в баре кошелек стащили, — сказал я, глядя на опустошенный нами стол.

— Не страдай по мелочам. Я твоя должница. Нога болит?

— Встану, узнаю.

Яна подсунула мне портмоне под столом, чтобы не позорить перед официантом.

Я расплатился. Портмоне из лайки, мужское, с монограммой. Справа пачка долларов, слева стопка пятитысячных рублей.

— Положи в карман, — сказала Яна, когда гарсон отошел. — Потом отдашь. Это его бумажник. Он и часы свои забыл. Проспал, а утром как ветром сдуло. Погудим на прощание. Я этого козла не буду дожидаться. Лучше самой уйти, чем быть выброшенной. Подойди к стойке бара и возьми бутылку водки. В номере выпивки нет.

Я так и сделал. Меня смутил вопрос бармена: «Больше никаких указаний не будет?» Я мог лишь пожать плечами.

Яна ждала в холле. Она опять взяла меня под руку и повела к лифту.

— А как же машина? Там вмятина и следы крови, — сказал я.

— Забудь. Она принадлежит одной сводне. Эта крыса меня и свела с моим ублюдком. Сегодня я напилась и решила ей отомстить. Машину угнать легко, я знаю в этом толк. Но после «Газели» садиться за руль «БМВ» не очень хорошая идея, да и с реакцией сейчас не все в порядке после обильного возлияния. — И повторила: — Давай забудем.