Все это она мне рассказывала, пока мы шли к дому по широкой кафельной дорожке с чугунными фонарями, напоминавшими пушкинские времена.

— Как она могла выпасть из окна? В доме высокие подоконники, двойные рамы.

— Трудно сказать. Ниночка по полгода в больнице лежала. Психиатрической. Мечтала свою больницу выстроить, цивилизованную, с хорошими врачами, внимательным персоналом. Не успела, а ведь еще молодая была. Ее наблюдал профессор Валерий Николаевич Пермяк.

— А как Катя относилась к матери?

— После ее смерти был построен этот дом и Катя уехала от отца.

— Я хочу переодеться и найти некоторые чертежи для Кати. Где искать?

— На чердаке, разумеется, в Катиной мастерской.

Она не удивилась моему вопросу.

Чердак оказался огромным помещением со стеклянной покатой крышей. На полу развернутые чертежи. На стеллажах рулоны ватмана, несколько чертежных досок, на деревянных столах карандаши, краски. Между столами мольберт. На стене несколько этюдов, сделанных акварелью. Там же подробная карта области с прочерченными фломастером зонами. Красный квадрат, самый большой, помечен номером один, зеленый, многим меньше, номером два и синий, граничащий с зеленым, имел третий номер.

Я уже неплохо ориентировался в этих местах, нашел на карте дом Горбача и тот, в котором находился. Зоны, отмеченные на карте, не были ровными, и одну я узнал по чертежу, лежащему на полу. Это схема застроенного поселка. Навскидку там изображено не менее ста строений. Участок Горбача. Тот, за который сейчас все дерутся. Но меня куда больше увлекли другие схемы. На одной из них синяя и зеленая границы были перечеркнуты, и я насчитал всего пять больших строений. Вряд ли это жилые дома. Никаких пояснений на карте не было. Кругом зеленая зона. Может, здесь собирались строить пансионат. Голубой круг, очевидно, обозначал озеро. Отличная идея. Вряд ли она принесет такую же прибыль, как строительство частных замков. Этим занималась моя жена, а не Горбач. Я поймал себя на том, что невольно начал мысленно называть Катю своей женой. Не рановато ли наемный муж напрашивается в родственники? Одна сладострастная ночь еще не повод для знакомства, как гласит старый французский анекдот.

Я нашел несколько интересных вещиц, положил их в карман, забрал карту района и ушел. За воротами меня ждал сюрприз. Детектив Родион Жук болтался возле моей машины. Заданий я дал ему немало, но времени и места встречи не назначал.

— Привет, Родя. Давно здесь тусуешься?

— Нет. Только приехал. Правда, вчера вечером сюда заскакивал, но боюсь, зря время на дорогу потратил.

— Ладно. Садись в машину, по дороге поболтаем. И не светись больше у моего дома. Тут места хватает.

Мы сели и поехали. Родион показал мне несколько фотографий.

— Ничего не получилось. Только силуэт.

— Кто это? — спросил я, разглядывая заходящую в воду голую девушку с длинными, до копчика волосами.

— Это Наташа. Ваша любовница. Так люди говорят. Солнце садилось с той стороны пруда, и я фотографировал против света. Контур четкий. Фигурка классная. Могу добавить, что она рыжая. Из рыбацкой хижины не выходила, так что ближе подобраться я не мог, только вот когда искупаться решила на закате. Ну а теперь о более важном. Под Устьинским мостом был сбит насмерть гаишник. Шум поднимать не стали. У него смена кончилась, он использовал служебную машину и не сдал значок. Бомбил, другими словами. Есть один свидетель, старик. Прогуливал собаку перед сном. Он видел, как уезжала машина. Иномарка. И в нее садился высокий мужчина. Может, сначала хотел помочь, но, поняв, что перед ним труп, сбежал. Кровь на бампере и кровь гаишника совпадают, так что сбил его тот, кто угнал «БМВ». Хозяина машины нашли, точнее хозяйку. Мертвой. В ее квартире. Убита выстрелом в лоб. Квартиру вскрыли, потому что кошка людям спать не давала. Теперь о трупе во дворе у «ракушек». Похоже, тут есть какая-то связь. Самое кошмарное произошло этой ночью. Труп бездомного отвезли в морг. А сегодня утром он лежал на том же столе, но без головы. Кто-то отрубил ему голову и унес. Сторож никого не видел. Остались лишь следы бахил на кафельном полу. Причем укравший голову не шел, а шмыгал бахилами, словно на лыжах ехал, даже размер обуви определить не смогли. Делом занялась прокуратура, а туда у меня допуска нет. Да и свои со мной не очень-то откровенничают. Одно знаю точно, пистолета в машине не нашли. Часы — да, но оружия нет. Что касается переулка. Какие у меня соображения… Что могло произойти? Несколько человек собрались на квартире у убитой женщины. Ее зовут Ксения Хван. Ее машину и угнали впоследствии. Не знаю, что они не поделили, но Ксению убили выстрелом в голову. Потом вывели во двор мужчину, раздели и пустили пулю в висок. Труп не опознан. А этой ночью из морга его башку унесли. С пулей вместе. Труп еще не вскрывали. Я вот о чем подумал. Убитый у гаражей мужик не судимый, иначе его личность по отпечаткам можно было определить. Голову отрезали — значит, его кто-то мог опознать. Стало быть, личность известная. Вот и кумекайте. Если вашей истории, что вы мне рассказывали, поверить, то вы влипли по-крупному.

— Да, Родион, сыщик ты отменный. Ну и что нам делать с этой историей? Роман писать?

— Вам виднее.

Я затормозил у выезда на шоссе и высадил своего спутника. Родион побрел к железнодорожной станции. Все, о чем он рассказал, выглядело убедительно. Итак, что я имею на сегодняшний день? Угнанный серебристый «БМВ», хозяйка которого убита в своей квартире. В том же дворе найден труп неизвестного без одежды. Наверняка обоих убили из одного оружия. Учитывая, что в замке зажигания «БМВ» торчали ключи, которые можно взять лишь у хозяина машины, напрашивается вывод — убийцей может быть Яна. Она взяла машину у убитой. Но я не могу себе представить, как стройная девушка вынесла из дома труп, раздела его и бросила в узкую щель между ракушками. А главное — зачем? Если стреляли из одного оружия, то связь очевидна. Убийца попросту терял время. Мои часы найдены в угнанной машине, там же мои отпечатки. Меня уже ищут. Гибель гаишника под мостом, его кровь на бампере… Вышка! Пожизненного не избежать. У меня нет никакого алиби. Из дома я уехал два дня назад, и с тех пор меня никто из знакомых и близких не видел. Для защиты есть только один аргумент — отсутствие мотива преступления. Никого из погибших я не знал и даже в глаза не видел. Слабое оправдание. Киллеры тоже не знают своих жертв.

Я попробовал взглянуть на случившееся иначе. Яна могла и не выносить труп. Человек сам вышел, находясь под прицелом. И сам мог раздеться. Оставалось лишь выстрелить. И второе. Если убийство совершила Яна, как она попала в дом Кати и положила револьвер в обувную коробку? Это так, мысли… Оружие может быть другим, его полно на рынке. Я вспомнил о револьвере лишь потому, что из ствола пахло гарью и в барабане остались две стреляные гильзы. Киллеры используют стандартное оружие. Но Яночка не стандартный киллер. Может, хотела показать заказчику, что работа выполнена, вот и выбрала раритетный револьвер с необычным калибром, которым в нашей стране не пользуются. В общем, сплошные ребусы.

Я достал вещицу, найденную в мастерской Кати. Это был серебряный портсигар моего отца с дарственной надписью: «Хорошему человеку и настоящему другу в день сорокалетия от коллектива». Конечно, портсигар не уникальный. Вытесненные три богатыря не редкость. Черненое серебро тоже не раритет. Но эта надпись… Портсигар мог достаться брату? Безумная мысль. Знаю, что после смерти отца мать все ценное вынуждена была относить в скупки, ломбарды и комиссионки. Нашел я его не в комнате хозяина, а в мастерской хозяйки. Может, Катя его купила, это ведь чистое серебро. Но если сделать фантастическое предположение, будто мой брат жив и живет новой жизнью… Что тогда? Двойника с безупречным сходством найти невозможно, а близнецы — другое дело. Возникает закономерный вопрос. Кем бы ни был Павел Потоцкий, куда он делся? Иван утверждает, у гаражей нашли его труп, но я не верю Ивану.