Мама прищурилась, узнавание вдруг мелькнуло на ее лице.

— Скуврель. Валет. Я тебя помню.

— Откуда ты его помнишь? — я не могла дышать.

— Генда, — подмигнул Скуврель. — Ты выглядишь…

— Ты не можешь врать, — съехидничала моя мама.

— Утомленно, — заявил он. — Хочешь сделку на каплю морока, чтобы скрыть это?

— На это нет времени! — сказала я.

— ОНИ ИДУТ, — Рокки подвинулся, и другие големы следом, они отошли от входа в пещеру и направились неуверенно к лесу.

Она нахмурилась и склонилась вперед.

— Оставь мою дочь в покое! Я не хочу никого из вашего вида рядом с моей семьей.

— Поздно, светлая Генда, — сказал Скуврель. — Кажется, вчера ты плясала у того круга с розовыми розами в волосах.

Он насмешливо ухмылялся, моя мама разозлилась.

— Постой, — сказала я. — Ты видел ее? Давно?

Скуврель подмигнул мне.

На это не было времени. Я покачала головой.

— Нам нужно идти. Сейчас. Или спрятаться. Дикая Охота за нами.

Мама открыла рот, но я подняла руку.

— Неси клетку с сестрой, и нам нужно бежать.

— Элли, — напряженно сказала мама. — Ты точно устала. Уверена, ты думаешь, что ведешь себя разумно, но фейри хитрые. Они заведут тебя в ловушку. Обманут. Эта охота не должна ехать в мире смертных. Ты не знаешь, как они могут тебя обмануть.

— Этот обманом женил меня на себе. Этого ты точно не ожидала, — сдавленно сказала я, но смотрела на деревья. Грохот становился громче.

Она охнула, посмотрела на Скувреля, потом на меня. Он ухмыльнулся шире. Ему это нравилось.

— Нет времени спорить о решениях, которые я принимала, когда мне резко пришлось повзрослеть. Нам нужно собрать вещи и бежать, пока Дикая Охота не догнала нас. Можно мне мой меч?

Мама с опаской отдала его мне.

— Я принесу твои вещи, Элли, но мы потом поговорим об этом, — сказала она, качая головой, ведя нас к трещине в камнях.

— Я сейчас вернусь, — сказала я Рокки. Он кивнул. — Я возьму нужные вещи, и мы встретимся с остальными. Можешь подождать минуту?

— МЫ ЖДЕМ.

— Ты помнишь мою маму? — я шепнула Скуврелю, пока мы шли за ней к пещере.

— Да. Она приходила в Фейвальд на день. Юная милашка. Похожа на твою сестру. Она нравилась Убийце родни.

— Не нужно говорить об этом, — резко сказала моя мама, даже не оглядываясь, проходя в пещеру.

Скуврель оглянулся на меня. Его губы изогнулись, словно он хотел поведать мне тайну, а потом его рот открылся в реве, и он оттолкнул меня в сторону.

Я услышала гул камней, големы кричали, их каменные кулаки били по деревьям и булыжникам.

Мир проносился мимо. Небо. Деревья. Духовный мир. Мох.

Я врезалась в дерево.

Боль наполнила меня, голова отлетела от ствола.

Я была оглушена. Что случилось?

Мама кричала.

Я не видела ее с места, где лежала, с трудом оставаясь в сознании.

А Скуврель… Скуврель двигался быстро. Он вытащил иглу, и она сверкала на солнце, пока он сражался. Его красота — ворон, его крылья переливались на солнце — потрясала, он двигался с легкостью и грацией, которые всегда восхищали меня.

Но его противник был не менее грациозным. Волна темных волос Убийцы родни прикрывала один из опасно блестящих глаз, он бросился к моему мужу.

Я охнула, едва дышала. Я не могла толком вдохнуть. Воздуха не хватало, чтобы встать.

Я боролась с ощущением, что воздух вокруг пропадал.

Игла блестела, попала, и кровь полилась по открытой груди Убийцы родни, по косточкам на его ремешках. Он взревел, напал на Скувреля хлыстом с множеством хвостов. Что случилось с его копьем?

Гончая завыла так близко, что я вздрогнула. Раздался треск и хруст.

Сердце билось в горле. Ну же, Элли. Вставай на ноги! Давай же.

Я склонилась, слабо кашляя на четвереньках.

— Маверик! — завизжала моя мама. — Маверик, стой!

С кем она говорила? Я покачала головой, стараясь отогнать смятение. С головой было что-то не то.

Лапа опустилась в дюймах от меня, я подняла голову и увидела, как Рокки бросился ко мне. Я откатилась, и когда оглянулась, они сражались, гончая щелкала зубами, Рокки бил каменными кулаками, ударил гончую по носу, а потом по глазу.

Лук.

Где был мой лук?

Я потянулась за ним, но его не было в колчане. Я его как-то потеряла. Я поползла по камням в поисках лука.

Еще ноги голема пронеслись мимо, и я затаила дыхание, поднимаясь на ноги. Бой разворачивался стремительно, я не успевала уследить.

Скуврель рухнул у моих ног, на его груди были жуткие красные порезы. Он закашлялся, и я подавила крик, красная кровь лилась из одного из порезов.

— Муж, — я пыталась звучать спокойно, бросилась к нему, ладони замерли над ним. Я пыталась понять, как помочь.

— Мой Кошмарик, — выдавил он и сунул мне что-то. — Возьми.

— Твоя книга? — я приподняла брови.

— Прошу.

Я сунула ее за пазуху. Я разберусь с этой штукой позже.

— У меня меч, — сказала я, но его уже не было за поясом. Я огляделась. Сначала лук, теперь меч. Где они были? — Где-то тут. Мы можем убежать в мир духов, там ты будешь в безопасности.

— Твоя мама, — простонал он и перевернулся на четвереньки.

Я оглянулась и увидела ее, стоящую там, высоко подняв голову. Она смотрела в глаза Убийцы родни, а он стоял и потрясенно смотрел на нее.

— Генда. Все это время ты была тут, — он звучал потрясенно. — Ты увяла. Но с твоей смерти едва ли прошел месяц.

— Прошло семнадцать лет с тех пор, как я сбежала из твоего мира, Маверик. Я не вернусь без повода.

— А я был недостаточным поводом вернуться? — его глаза зло вспыхнули, его ладонь дрожала.

Я встала, шатаясь. Мама знала Убийцу родни.

— Сколько тому ребёнку? — спросил Убийца родни, указал дрожащей рукой на меня. — Она же твоя?

— Она — не твое дело.

— Сколько?! — взревел он, шагнув к ней.

Солнце сверкало на чем-то в траве, и я бросилась туда. Меч! Я вскочила на ноги, сжимая его обеими руками. Если он думал, что может навредить моей маме, я…

Скуврель пронесся мимо меня, я не успела сделать и шагу. Игла сверкала на солнце, врезалась в Убийцу родни на скорости. Они покатились по земле. Я не могла понять, кто побеждал. Игла вылетела из руки Скувреля, вонзилась в дерево, раскачиваясь.

Раздался громкий треск, а потом хруст. Я отскочила, большое дерево упало туда, где я стояла. Я оглянулась и увидела голема у основания дерева, прижатого к месту гончей. Гончая посмотрела на меня золотыми глазами, ее мышцы напряглись, вой зазвучал в ее горле.

Второй голем бросился, ударил гончую в бок, сбив ее с его друга. Гончая посмотрела на напавшего, и я отпрянула на шаг, нога запнулась обо что-то.

Мой лук.

Я схватила его, сунула меч в ножны. Сердце билось в горле.

В колчане еще были стрелы. Я вытащила одну и вложила ее.

Я едва могла унять дрожь в руках, пока целилась.

Скуврель и Убийца родни катались по земле, бились с воплями и рычанием. Я едва могла различить их, но не важно, куда летела стрела, да? Она попадет только по Убийце родни. Если она попадет по Скуврелю, то не насмерть. Стрела убивала только злое сердце.

Стреляй, Элли! Пока не поздно!

Скуврель закричал, и я выпустила стрелу.

Не отходите! Оставайтесь на месте!

Фигура прыгнула перед моей стрелой, ветка была сжата в ее руке.

Нет!

Моя мама.

Она пошатнулась и упала на землю, как брошенная корзинка.

— Нет! — закричала я и бросилась к ней.

Скуврель взревел впереди, но в реве была боль. Я поймала маму, когда она падала на землю. Я прижала ее к себе.

Что я могла? Стрела была в ее груди. Не в сердце. Не в сердце, да?

Мои ладони дрожали, я пыталась посмотреть. Я не осмелилась выдергивать стрелу из ее груди. Будет только хуже. Я знала по опыту охоты, что стрела была близко или в ее сердце. Каждый удар сердца выгонял кровь из раны.