Питер Роубс, законно избранный президент Галактической Демократической Республики, вошел в свой личный кабинет, расположенный за официальным. Здесь царил полумрак, шторы были задернуты, пахло кожей, полированным деревом и старыми книгами. За ним следовал робот-секретарь, напоминая тихим, не раздражающим бормотанием о предстоящих встречах. Роубс кивал, делая мысленные заметки.

– Первая встреча, начальники штабов, – сообщил робот.

Внеочередное совещание, чтобы обсудить коразианскую угрозу галактике. «Заседание будет нетрудным, – сказал себе Роубс, – одно лицемерие. Мне, конечно, следует выказать озабоченность, но не чрезмерную. Озабоченность, смягченную... уверенностью. Да, именно так. Озабоченность, чтобы не расслаблялись. Уверенность, чтобы показать: я доверяю им защиту граждан республики».

– Дальше! – бросил он.

– Высшие экономические советники, – откликнулся робот.

Роубс вздохнул, нахмурился. «Эта встреча посложнее. Экономика галактики дышит на ладан. Дефицит больше, чем число населенных планет, люди ропщут на головокружительные налоги. Но моей вины в этом нет, – успокоил он себя. – Что я могу с этим сделать? Конгресс ставит мне палки в колеса на каждом шагу. Кучка безмозглых идиотов! К счастью, военная угроза вполне их успокоит. Запрошу чрезвычайные полномочия для действий в нынешней тревожной ситуации. А что до тех болванов, которые угрожают отделением, если мы не снизим налоги, посмотрим еще, побегут ли овцы из загона, когда рядом рыщет волк!»

– На сколько ты назначил пресс-конференцию?

– На 12 часов, господин президент. Основные компании передают прямой репортаж...

Пресса заглотила эту наживку – картинки с ужасными чужаками, мелькающими на экранах миллиардов перепуганных зрителей галактики, избирателей, которые с радостью дадут своему президенту все, чего он только пожелает...

Остановившись перед большим зеркалом, висевшим рядом с дверью кабинета, президент щелкнул выключателем. Вспыхнули лампочки, окружавшие зеркало. Роубс рассмотрел свой галстук и одновременно выражение лица, прикинув, не стоит ли поменять и то и другое перед текущими дневными делами.

Он хотел изобразить беспокойство, но не тревогу. Легкие морщины на лбу и намек на припухлость под глазами – то, что надо. Он напряг уголки губ, чтобы обозначить серьезное внимание, уделяемое им данной проблеме, после чего слегка расслабил губы, дабы показать полную уверенность в тех, кого он назначил на руководящие должности. Тщательно причесанные волосы – признак самодисциплины и авторитета в глазах начальников штабов и экономических советников. Не забыть бы немного растрепать волосы перед пресс-конференцией, чтобы люди видели: он – один из них.

Президент выключил свет и повернулся к видеоэкрану посмотреть, как он будет смотреться. Лицо в порядке. Галстук не пойдет: слишком темный, для экрана мрачноват. Ослабив узел, он снял и швырнул галстук через плечо роботу.

– Принеси какой-нибудь неяркого пурпурного оттенка с очень тонкой золотой ниткой. А этот оставь на завтра; в нем я объявлю о гибели гражданина генерала Сагана.

– Желаемое выдается за действительное, – послышался тихий голос.

От этого голоса президент вздрогнул. Всполошился и робот. Его клешнеобразные конечности, вцепившиеся в лазерный пистолет, направили оружие в цель.

В голове у Роубса промелькнула мысль, что ему следовало бы лишь позволить роботу следовать заложенной программе, и тогда он навсегда избавится от этого тихого голоса. Отчаянным усилием он подавил искушение, со страхом взглянув на непрошеного гостя.

– Стоп! – крикнул он куда громче, чем намеревался. Голос у него сорвался.

Робот тут же подчинился и опустил оружие. Проплывая мимо Роубса, он назойливо пробормотал:

– Этой встречи нет в распорядке, господин президент.

– Знаю, – раздраженно, чтобы скрыть страх, бросил Роубс. – Я... я не задержусь.

– Следует оповестить охрану.

– Heт! Нет необходимости. Это... – Он хотел предупредить ответ робота. – Я сам позабочусь о своей безопасности.

– Очень хорошо, господин президент.

Робот продолжал исполнять свои обязанности. Он расправил отброшенный галстук и повесил его на вешалку в небольшой гардеробной рядом с кабинетом. Он с жужжанием приблизился к столу и нажал кнопку на скрытом пульте. Разошлись вертикальные шторы, и солнечный свет залил комнату.

Теперь Роубс разглядел посетителя, усевшегося рядом с окном. Сначала его внимание приковали лишь красные одежды, причудливо испещренные черными молниями. Фигура старичка хрупкого сложения, которому принадлежало это одеяние, была почти скрыта складками яркой переливающейся ткани. Глаза – слишком большие для бугристой головы старика – были открыты настолько широко, что казалось, век у них вообще не было.

Робот заменил вчерашние увядшие цветы на свежие, запустил кофеварку, включил спокойную музыку. Роубс остался стоять перед зеркалом, находя успокоение в надежной реальности собственного отражения. Он нервно подтягивал рукава рубахи.

– Отошли его, – произнес тихий голос.

– Пока все, – сказал президент.

Робот тут же повернулся и направился к двери.

– Я подожду снаружи, – сказал он.

Бросив взгляд на фигуру в красном, Роубс заметил легкое движение головы.

– Нет, я хочу дать тебе другое задание. Сходи в штаб и принеси последние сводки...

– Я могу запросить их для вас через компьютер...

– К черту! Я не люблю повторять по нескольку раз, я не люблю, когда мне возражают! Я приказал тебе сходить в штаб. Делай, что велено!

– Я не возражал, господин президент. Я лишь действовал в соответствии с программой и предлагал вам наиболее рациональный способ получения информации...

– Да, да. – Роубс заметил, что покрылся потом. Теперь придется менять рубашку! – Извини, что повысил голос. Военные фильтруют все, что ко мне идет. Я хочу, чтобы сводки отражали действительное состояние.

– Мне надо будет воспользоваться вашим кодом доступа, сэр.

– Так воспользуйся, черт бы... – Президент осекся. Он ругался с машиной. Очень плохо. А все это записывается для грядущих поколений.

Робот с жужжанием открыл дверь.

– Спасибо, – довольно неубедительно сказал Роубс.

– Не забудьте о пресс-конференции, господин президент. 12 часов. Извините за упущение, сэр: я не принес вам галстук.

Робот изменил курс. Развернувшись на колесиках, он направился в гардеробную.

– Я передумал, – торопливо сказал Роубс. – Мне нужен галстук... голубой по краям, а к середине переходящий в фиолетовый.

Робот развернулся

– Такого в вашем гардеробе нет, сэр.

– Неужели? Тогда тебе придется выйти и поискать такой. На углу Свободы и Пятой есть галантерея...

– Хорошо, господин президент.

Робот выскользнул из комнаты. Дверь за ним закрылась. Роубс коснулся пульта управления, и дверь заблокировалась. Сейчас ему требовалось полное уединение – насколько это возможно для высокопоставленного деятеля. Его телохранители, конечно, могут войти сюда в любой момент. Кстати, надо отдать распоряжение и им.

Он подошел к столу, бросив неуверенный взгляд в сторону неподвижной красной фигуры у окна, сел в кожаное кресло и вызвал охрану. На видеофоне появилось изображение женщины в форме, с безжалостным лицом.

– Слушаю, мистер президент.

– У меня в кабинете посетитель. Я включил блокировку. Не хочу, чтобы мне мешали.

Женщина отвела глаза в сторону и взглянула на экран справа от нее.

– К нам не поступало сигнала о том, что кто-то входил в ваш кабинет, господин президент. – Подбородок у нее дрогнул, она снова отвела взгляд и начала потихоньку передвигать руку по столу. – Надеюсь, все хорошо, сэр.