Он закивал.
— Как Цацуева исчезла, я сначала не понял. А потом испугался. У меня же ранимая натура! Я не перенесу насилия над личностью!
Ну вот, опять завел старую песню.
— А кому вы передали информацию? — перебила я. — Кукольник ведь не сам по себе об этом узнал!
Водяной опешил.
— Так Нике, как всегда! — растерянно ляпнул он, хлопая белесыми ресницами, и я в сердцах помянула Неназываемого.
— Полагаю, Стравински, вы знаете, о ком речь? — поинтересовался Мердок, постукивая пальцами по столу.
— Наверное, — я заставила себя встряхнуться и уточнила: — Ника — продавщица магазина?
— Ну да! А вы что, не знали?
Я прикусила щеку. К стыду своему — нет, хотя домовому полагается на своем участке знать все и обо всех.
Мердок пристально наблюдал за Ихтиаром, пытаясь уловить тень лжи.
— Расскажите, кто именно передал вам оговоренную плату и при каких обстоятельствах.
— Так я не знаю, — водяной зябко поджал ноги. — Ну, магазин же круглосуточный! Я мою малышку Мими к ней с запиской послал. Мол, про Кукольника сведения есть, интересует? Я же сам все узнал, имел право! Часа через два приехал мужик какой-то. Спросил невежливо так, что я хочу взамен… Даже выпить отказался!
Я хмыкнула. Негодяй какой! Небось, и о тяжкой доле Ихтиара говорить не захотел.
Водяной насупился и забормотал торопливо:
— А еще он меня с Сидоровым поговорить попросил. Ну, посредником нанял, чтобы я ему кое-что передал насчет работы… Я и брякнул, что хочу бриллианты. А он говорит, без вопросов, через Нику передам. Утром и передал, все честь по чести.
— Вы его разглядели? — быстро спросила я.
— Не-а, — Ихтиар шмыгнул носом. — Здоровый такой, в шапке на всю рожу, и походка еще такая, приметная. Косолапил он заметно. А больше я правда ничего не знаю! Темно ж было! И Сидорову этому я сказал только то, что велено! А о чем там речь и что к чему, не знаю я. Мими клянусь, ничегошеньки не знаю!
И просительно заглянул мне в глаза.
Мердок не собирался так легко сдаваться.
— Вы именно поэтому сказали, что видели у дома Цацуевой женщину?
— Так она же и правда была! — водяной обеими руками подтянул трусы повыше. — Так что не Кукольник это!
«Это еще как знать» — подумала я и покосилась на Мердока.
— Необходимо составить протокол, — решил он, вынимая бумагу и печатную машинку.
— Как вам вообще такое в голову взбрело, Ихтиар?! — не выдержала я. — В смысле, слежка эта, бриллианты…
— Ну… — он потупился и признался шепотом: — Я детективы люблю. Читал, как их прятали в воде, ну и вот…
Я тихо застонала и прикрыла глаза.
Еще один ценитель детективного жанра на мою голову!
Попытки нытья Мердок пресекал сразу, так что с Ихтиаром управились быстро.
В итоге водяной надулся (ах, какие жестокие люди, не понимают его тонкой душевной организации!), однако поделать ничего не мог.
— На этом все, — Мердок подписал протокол и любовно осмотрел результат своих трудов, безупречный до последней запятой. — Стравински, насколько я понимаю, эти дамы, — он похлопал ладонью по ходатайству, — дожидаются внизу?
— Ага, — подтвердила я.
Честно говоря, последние полчаса я сидела как на иголках. Сколько можно копаться?
— Превосходно. Будьте так любезны, пригласите их сюда.
— Ой, там что, эти… русалки, да? — всполошился вдруг Ихтиар. — А я же в таком виде! А можно как-то… ну…
Он вцепился обеими руками в резинку трусов и засмущался, как девица.
— Не переживайте, — я походя похлопала сконфуженного беднягу по плечу. — Вы выглядите просто отлично!
— Правда? — он доверчиво распахнул глаза, и мне пришлось приложить усилия, чтобы подавить неуместную улыбку.
— Само собой! — заверила я и сбежала…
Завидев меня, русалки встрепенулись.
Та, что с бусами, выпалила взволнованно:
— Ну как? Получилось?
Вторая ограничилась напряженным взглядом.
— Да, — коротко сообщила я, и они сразу заметно расслабились. — Пойдемте. Заодно и познакомитесь.
Признаюсь, я даже немного беспокоилась. Казалось бы, какое мне дело, понравятся они друг другу или нет? Тем более что меня ждали дела поважнее. Цацуева там изнывает, а мы дурью маемся!
— Вот! — я резко распахнула дверь в кабинет Мердока. — Знакомьтесь. Блестящая Чешуйка, Раздвоенный Хвост, позвольте вам представить водяного Ихтиара. Ихтиар, это те самые очаровательные русалки, благодаря которым у вас есть шанс выйти на свободу.
Пока они приглядывались друг к другу (та, что с бусиками, розовела и глупо хихикала, зато вторая хмурилась), я подошла к Мердоку и поинтересовалась тихо:
— Мы скоро поедем за Цацуевой и Никой?
— Терпение, Стравински, — хмыкнул Мердок. — Вы ведь понимаете, что без доказательственной базы у нас нет ни малейшего шанса вызволить одну и привлечь к ответственности другую. Письменные доказательства — щит и меч следователя.
— Ясно, — не стала спорить я, смиряясь с судьбой.
Не стоит вставать между юристом и его бумажками!
Клиника «Жемчужина» располагалась на южной, заповедной оконечности Орлиного острова.
Добраться сюда можно либо вплавь, по примеру русалок, либо по мосту, соединяющему берега Бирюзовой. Ну или на собственной яхте, благо, причал имеется.
— Пафосное местечко, — протянула я, обозрев из-под руки корпуса, отделанные бело-розовым мрамором, и парк с фонтанами, статуями и фигурно выстриженными кустами. — Кажется, раньше это был санаторий.
Мердок это никак не прокомментировал.
— Будьте так любезны, — обратился он к охраннику, предъявив свое удостоверение и санкцию на обыск, — укажите нам, где можно найти главного врача?
— Нету его, — буркнул тот, не торопясь отпирать замки.
А прорваться через ворота силой шансов у нас не было. Мердок не рискнул просить людей у начальства, так что в «Жемчужину» мы явились вдвоем на такси.
Высоченный забор вокруг с колючей проволокой по верху скорее напоминал колонию, а не косметическую клинику.
— В таком случае пригласите лицо, которое временно исполняет его обязанности, — невыносимо серьезно попросил Мердок.
Охранник с видимым трудом уразумел смысл этой фразы и напрягся еще сильнее.
— Не велено!
Мердок улыбнулся, и на месте охранника я бы забилась куда-нибудь подальше.
— Мы сделали все возможное. Возвращаемся в город, Стравински! Необходимо заручиться силовой поддержкой. Думаю, ваша бабушка не откажет?
Охранник побледнел еще на моей фамилии, а на «бабушке» почти позеленел и квакнул:
— Нет! Не надо! Я позвоню!
И стремительно скрылся в будке.
Об исчезновении бабули он то ли не был осведомлен, то ли считал это обычной газетной уткой.
— Я вам что, пугало? — шепотом возмутилась я.
Мердок пожал плечами, продолжая любоваться птичками, солнышком и лесом.
— Это был самый простой способ добиться желаемого. К тому же, — он вдруг усмехнулся, — в данном случае пугалом выступали не вы, а ваша уважаемая бабушка.
Вот что бы ласкового ему на это сказать?..
Мы торчали у ворот, как два дерева среди поля.
В окно будки виднелся охранник, который что-то втолковывал по блюдцу.
А Мердок расхаживал туда-сюда, заложив руки за спину.
Я со скуки попыталась пройтись за ним хвостиком (вдруг это как-то помогает думать?), но Мердок тут же остановился и осведомился сухо:
— Вы что-то хотели, Стравински?
— Ага, — согласилась я из чистой вредности. — Вы же мне вопрос проспорили, помните?
Он помрачнел, однако спорить не стал:
— Разумеется. И о чем же вы хотели меня спросить?
Сначала я хотела полюбопытствовать, откуда него деньги. Ведь не в полиции же Мердок их заработал! Только вряд ли там что-то интересное. Или наследство, или удачная женитьба. Скорее первое, чувствуется в нем порода.
Мердок, отвернувшись, смотрел на ельник. Ровные ряды деревьев выдавали искусственность посадок, но все равно получался оазис зелени среди городской пыли и шума.
