Человек, одетый в полную генеральскую форму, сидел перед массивным бюро из дерева акажу, обложенный книгами и бумагами, и что-то писал. Возле него, на стуле, находилась парадная шляпа, украшенная плюмажем, вместе с белыми перчатками.

Сама комната была убрана богато, но несколько беспорядочно. Это был кабинет президента гаитской республики. А человек, сидевший за бюро и был президентом. Это был генерал Жефрар

Ему было 45-60 лет. Я говорю так, потому что многие из гаитян не знают свои года. По описаниям людей, близко знающих его, он принадлежал к чистокровным африканцам, но крупные губы, орлиный нос и живость взгляда заставляли подозревать его в родстве с сынами Исмаила и Исаака.

С интеллектуальной стороны это был вполне образованный, умный человек, искренне желавший добра своей родине.

Склонившись над бюро, наморщив брови президент быстро писал, вполголоса прочитывая написанное и тщательно делая исправления Иногда он останавливался, поднимал голову и минуты на две откладывал перо с задумчивым видом. Наконец, работа была окончена. Со вздохом облегчения он собрал свои бумаги и, еще раз внимательно прочитав их, запер в бюро.

Пробило три часа. Президент позвонил.

Дверь открылась и на пороге в почтительной позе вырос слуга

— Кто сегодня дежурные адъютанты? — спросил его президент.

— Полковник Бразье, Пти-Жуайе и Доден, ваше превосходительство.

— Позовите полковника Бразье!

— Виноват, ваше превосходительство. Полковник Бразье еще в полдень уехал из дворца и до сих пор не возвращался.

Президент нетерпеливо пожал плечами.

— Тогда позовите полковника Пти-Жуайе!

Слуга молча поклонился и исчез. Через минуту явился полковник.

— Возьмите, полковник, эти декреты, — сказал президент, — и немедленно отправьте в типографию, чтобы их сегодня же можно было расклеить по городу. Необходимо, чтобы жители как можно скорее узнали об их содержании.

— Слушаюсь, генерал!

Полковник взял бумаги и вышел.

Через несколько минут дверь кабинета снова открылась.

— Что вам нужно, Пьерре?

— Ваше превосходительство, — отвечал черный слуга, — в приемной вас дожидается какой-то бедняга негр, который говорит, что ему нужно вас видеть.

Пьерре, несмотря на свою принадлежность к черной расе, считал себя выше обыкновенных негров и потому относился к ним покровительственно.

— Знаете ли вы его?

— Немного знаю, ваше превосходительство. Это — Марселен, доверенный слуга господина Дювошеля. Кажется, это честный малый и преданный своему господину.

— А вы не знаете, что ему нужно от меня?

— Он желает переговорить с вами с глазу на глаз.

— Хорошо, пусть он войдет.

Президент одел шляпу, взял перчатки и, опустившись в кресло, стал небрежно играть темляком своей шляпы,

Вошел Марселен.

Юноша, которого мы видели раньше таким храбрым и решительным, теперь дрожал, как лист. Не смея поднять глаза, согнувшись в смиренной позе, он медленно подошел к президенту, бормоча:

— Ваше превосходительство… ваша милость…

— Называй меня просто господином, мальчик, — добродушно проговорил генерал. — Мне сказали, что ты находишься на службе у господина Дювошеля? Это он послал тебя ко мне?

— Нет, ваше превосходительство… то бишь, господин, но не он!

— Тогда кто?

— Моя мать!

— Как твоя мать?

— Да, то есть нет, ваше превосходительство… виноват ваше превосходительство… — и он робко протянул руку, в которой было письмо.

— Что это такое?

— С вашего позволения, ваше превосходительство, письмо.

— Ко мне?

— Да, ваше превосходительство… то есть, нет, ваше превосходительство, полковнику Бразье!

— Тогда ему и нужно отдать.

— Но моя мать посоветовала отдать его вашему превосходительству.

Президент внимательно посмотрел на него, но этот осмотр был видимо благоприятен для юноши, потому что Жефрар мягко продолжал:

— От кого же ты получил это письмо?

— С вашего позволения ваше превосходительство, мне дал его Флореаль-Аполлон, король Воду.

— Как?

— Да, ваше превосходительство…

Президент прошелся по кабинету с задумчивым видом, потом подошел к юноше.

— Сядь здесь, мальчик, — сказал он — Ты, вероятно, устал? У тебя был длинный путь?

— Да, ваше превосходительство я пришел от пика Куридас!

Генерал открыл дверь кабинета, вполголоса переговорил о чем-то с офицером, бывшим в соседней комнате и вручил ему письмо, потом вернулся к Марселену, все еще стоявшему посередине комнаты.

— Теперь, мой мальчик, — сказал он, — расскажи мне, как ты получил это письмо от Флореаля-Аполлона.

— Боюсь, что это будет очень долго, ваше превосходительство.

— Ничего, у нас есть время.

Марселен, которому добрый тон генерала вернул обычное хладнокровие, рассказал без утайки о всех своих похождениях, кончая своим разговором с матерью.

— Теперь, когда я исполнил свой долг, я чувствую, что у меня с груди свалилась огромная тяжесть.

— Ты — храбрый мальчик, — сказал президент, — я награжу тебя.

— Я не заслужил награды, ваше превосходительство, так как я исполнял только свой долг.

В это время дверь отворилась и вошел полковник Доден.

— Ну? — спросил у него президент.

— Извольте, ваше превосходительство.

С этими словами полковник подал президенту письмо и листок бумаги, который президент быстро пробежал глазами и спрятал под мундир.

— Я доволен вами, полковник! Но только ни слова о том, что вы узнали из письма. Вы отвечаете головой, ваша карьера и ваша жизнь зависит от вашего молчания. Поняли?

Полковник молча поклонился и вышел.

Президент вернулся к Марселену, который совершенно оправившись от смущения, с любопытством разглядывал убранство комнаты.

— Слушай! Ты кажется смышленый мальчик? Запомни же, что никто, даже твой господин и твоя мать не должны знать, что ты был и говорил со мной. Слышишь?

— Слышу, ваше превосходительство, а вы спасете маленькую Марию? — спросил он.

— Я постараюсь сделать все, чтобы спасти ее. Кстати, возьми это письмо, оно мне больше не нужно.