Возвратимся теперь к Жозефу Колету и Бирагу, которые, распрощавшись с Дювошелем, вернулись, в сопровождении Марселена, на плантацию.

Было уже 9 часов вечера. На плантации царила глубокая тишина. Вокруг дома стояла целая цепь часовых, внимательно прислушиваясь к малейшему шуму в кустах.

Новоприбывших на галерее встретил француз, гость Жозефа Колета. Поздоровавшись с ним, плантатор спросил о своей сестре. Оказалось, что Анжела, чувствовавшая себя немного слабой, уже полчаса назад ушла в свои комнаты.

Трое мужчин тогда вошли в салон и, так как ложиться спать было еще рано, занялись карточной игрой, которой, несмотря на свои дела, увлекались со страстью. Игра их продолжалась далеко за полночь.

Что касается Марселена, то вместо того, чтобы пойти в дом, он взял за повод трех лошадей и отправился с ними в конюшню. Но, зайдя за цепь часовых и очутившись позади построек, он остановился, чтобы тщательно протереть лошадей соломой, затем обернул их копыта кусками кожи и привязал их к кустам бавульника, а третью лошадь повел в конюшню.

После этого он отправился в дом прямо в комнату Анжелы. Подойдя к двери, юноша нерешительно остановился и некоторое время стоял, не зная, что предпринять. Наконец, он тихо ударил два раза в дверь.

— Войдите! — тотчас же послышался внутри приятный женский голос.

Он открыл дверь и вошел. Молодая девушка лежала или скорее полулежала, а в ногах ее сидела мать Марселена.

— Добрый вечер, Марселен, — проговорила она с печальной улыбкой, не ускользнувшей от внимания юноши, — Войдите, мой друг, вы видите, что я ожидаю вас?

— Вы меня ожидаете? — спросил он.

— Да, ваша мать все рассказала мне.

— Тем лучше, так как я сам не знал, как приступить к этому щекотливому делу.

— Я также думала об этом и решила предупредить тебя! — сказала старая негритянка.

— И, конечно, вы отказываетесь идти на это свидание, — заметил он.

— Напротив, мой друг, — с живостью ответила она, — я принимаю его.

— Боже мой, но вы верно не подумали о последствиях этого опасного поступка! Позвольте вам объяснить…

— Ни слова, мой друг, мое решение неизменно.

— Но это невозможно!

— Почему же?

— Да потому, что этот человек — зверь, он убьет вас!

— Вы думаете, Марселен?

— Если бы вы видели его дьявольскую усмешку, с какой он давал мне это поручение, вы бы не говорили так!

— Но какие же цели могут быть у этого человека?

— Я их не знаю, но во всяком случае эти цели нечестные. Поэтому я умоляю вас не отдаваться в его руки!

Молодая девушка, казалось, размышляла. Марселен тоскливо следил за выражением ее лица, которое отражало все чувства, бушевавшие в ее душе. Он уже надеялся, что убедил ее.

Надежда обманула его. Молодая девушка решительно проговорила, протягивая свою крошечную руку Марселену:

— Да будет воля Божья, друг! Ведь вы пойдете со мной?

— Да. Но что я один смогу сделать. Я могу только положить за вас свою жизнь и то без надежды спасти вас!

— Откажитесь от этого свидания, госпожа! — проговорила просительным тоном старая негритянка.

— Нет, — решительно отвечала девушка, — так нужно. Это единственное средство спасти мою бедную племянницу, каковы бы ни были эти последствия для меня.

Двое слуг с отчаянием покачали головами, сознавая всю бесполезность дальнейших уговоров.

— Вы никому не говорили об этом свидании? — спросила девушка после некоторого молчания.

— Никому.

— Хорошо. Все ли готово?

— Все.

— Можете ли вы проводить меня так, чтобы мы не были замечены часовыми?

— Могу,

— Тогда пойдемте!

Негритянка бросилась к ней.

— Мужайтесь, госпожа, — прошептала она ей на ухо, обнимая ее, — друзья следят за вами!

— Что вы хотите этим сказать?

— Ш-ш-ш! — прошептала негритянка и громко добавила, — я останусь здесь, чтобы отвечать вашему брату на случай, если постучат в дверь!

Молодая девушка с улыбкой обняла ее, а потом обратилась к Марселену:

— Идем!

Они вышли.

В коридоре было темно и пусто. Вместо того, чтобы идти обыкновенной дорогой, Марселен повернул налево и вышел на лестницу, которая вела в помещение прислуги. Анжела следовала за ним, тщательно закутавшись в черный плащ и надвинув на лицо капюшон.

Несмотря на все свое мужество, девушка на могла удержаться от некоторого страха. Она нисколько не сомневалась в тех опасностях, которым подвергалась в своем стремлении спасти свою племянницу. Только глубокое чувство к маленькой девочке, попавшей в руки этого чудовища, заставляло ее идти на это свидание.

Благодаря предосторожностям, принятым Марселеном, они благополучно проскользнули через цепь часовых и, никем не замеченные, добрались до того места, где юноша оставил лошадей.

Здесь он помог своей госпоже сесть в седло и, взяв обеих лошадей за повод, повел их по тропинке к Леоганской дороге. После этого он и сам вскочил в седло и, поместившись по правую сторону от своей госпожи, тихо проговорил:

— Госпожа, мы вскоре будем у Флореаля. Единственное средство держать этого бандита в уважении, это не показывать своего страха. Старайтесь в разговоре с ним не упрекать его и не произносить оскорбительных слов. Держитесь, вообще, спокойно!

— Попытаюсь! — отвечала она дрожащим голосом.

— Если вы колеблетесь и чувствуете страх, то лучше отказаться от своего намерения,

— Нет, — решительно проговорила она, — моя судьба в руках Божьих! Господь не оставит меня!

— Как угодно, со своей стороны я могу только сказать, что дам скорее себя убить, чем позволю Флореалю-Аполлону нанести вам хоть малейшее оскорбление!

— Благодарю вас, мой добрый Марселен! Я знаю вашу преданность мне. Но, едем же, так как уже поздно!

— Едем.

Благодаря предосторожности Марселена, обернувшего копыта лошадей кожей, они бесшумно двигались вперед, несмотря на быструю езду. Серебристая луна лила потоки бледного света на притихшую землю, что придавало картине ночи что-то фантастичное. Наши спутники ехали полчаса, не обменявшись ни одним словом.

Недалеко от Леогана Марселен свернул налево и поехал по проселочной дороге, окаймленной двумя рядами толстых деревьев, которая вела к горам. Молодая девушка чувствовала себя разбитой, тяжелое дыхание вырывалось из ее груди.