Андреас повернулся лицом к справедливым обвинениям, которыми его осыпала Клер. Он взглянул на нее, и жажда судорогой пробежала по его телу. С безнадежностью он осознал, что даже прохлада ночи не остудит ее, смешанную с плотским желанием. Клер была такой красивой и сильной. Такой чистой. И в такой священной ярости от его поступков, что сердце ее учащенно билось — он видел это по пульсации жилки на ее смуглой шее.

Райхен не мог отвести взгляд от пульсирующей жилки.

Он ощущал огненные толчки, рана болела, сил контролировать жажду не осталось — она поглотила всю его волю. Двигаясь к Клер, Андреас плохо отдавал себе отчет в том, что делает. Он был вампир и мужчина — и только.

— Почему ты тогда ушел, ничего не сказав и ничего не объяснив? — спросила Клер, когда он остановился перед ней.

Андреас заворчал, втягивая в себя аромат ванили, присущий ее крови и исходивший от ее нежной, гладкой кожи:

— Чтобы защитить тебя.

Клер недоуменно нахмурилась:

— Отчего?

— От чудовища, что живет во мне.

Она медленно покачала головой:

— Андре, я никогда тебя не боялась. И сейчас не боюсь.

— Черт возьми, ты должна… фрау Рот.

Андреас обнажил клыки и полыхнул на нее янтарным огнем глаз — угроза, достаточная, чтобы заставить ее отступить, ударить его или закричать. Клер даже не подозревала, чего стоило ему это предупреждение. Он подошел вплотную, навис над ней, убеждая себя, что огонь не выжег в нем дотла человеческое начало, что у него еще осталась честь.

Но он себя обманывал.

Надежда рухнула в то самое мгновение, когда клыки впились в горло Клер. Она вскрикнула и уперлась руками ему в грудь. Прижимая ее к себе, Андреас чувствовал ее напряжение, шок и выброс адреналина в первом глотке крови.

Вначале он пил с безумной жадностью. Делал глоток за глотком, чтобы утолить физический голод. Но даже сквозь туман не насытной жажды он вдруг ощутил нечто особенное…

Вкус ее крови наполнил его сладчайшим дурманом. Учащенное биение ее пульса эхом отзывалось в его собственной крови. Чувство собственности крепло в нем, мрачное и опасное. Он сжимал Клер в объятиях, наслаждаясь вкусом ее крови, ощущая, что в нем просыпается иная жажда — чувственная, дикая.

Ее пальцы впились ему в спину, дыхание сделалось мягким и поверхностным. Он впитывал ее, сила втекала и рокотала в каждой клетке его тела. Проникала в самую душу.

Клер была первой Подругой по Крови, чью кровь он попробовал, и отныне она будет для него единственной до конца дней. Все, что было в нем от представителя Рода, вдруг ожило, словно до этого он всю жизнь спал, острое осознание этой женщины наполнило его. Кровная связь установилась навечно.

И только смерть одного из них способна разорвать эту связь.

— Андреас.

Боль в тихом голосе Клер полоснула его, словно ножом. Райхен, в ужасе от того, что он с ней сделал… с ними сделал, оторвался от ее шеи и лизнул проколы языком, закрывая их. Он отстранился от Клер. Ее щеки пылали темным румянцем, она шумно дышала, приоткрыв рот и потрясенно глядя на него. Вид у нее был крайне несчастным. Таким же несчастным чувствовал себя и Андреас. Отныне все эмоции, что переживет Клер, он будет переживать как свои собственные.

— Андре, — прошептала Клер, поднимая руку и прикрывая следы укуса, — что ты натворил?

Он отступил, чувствуя смущение и стыд.

Клер принадлежала другому мужчине, не ему. Она отдала себя Роту, нравится это Райхену или нет. Она была связана с Ротом священными кровными узами, и Андреас осмелился посягнуть на них.

Взяв кровь Клер, он связал себя с нею навсегда.

Отныне он будет чувствовать ее постоянно и следовать за нею повсюду. Это сакральный дар, который Подруга по Крови преподносила представителю Рода. И он его взял — украл — из одного лишь низменного эгоистического побуждения.

— Клер, прости меня, — пробормотал Андреас. Изнемогая от желания обладать ею, он попятился к двери. — Пожалуйста, прости меня.

— Андреас, подожди.

Он не стал ждать. Даже в глаза ей посмотреть не мог. Молниеносно развернулся — незаметное движение для человеческого глаза — толкнул дверь и вышел.

— Андре…

Он оглянулся через плечо — взгляд дикий, огненный, блеснули кончики огромных клыков. Клер до сих пор кожей ощущала их остроту. Живи она вечно, не смогла бы забыть шокирующей и возбуждающей боли этого укуса. Боли или наслаждения?

Обжигающее, волшебное, как чудо, наслаждение ощущать губы Андреаса, пьющие ее кровь.

Это стало проклятием для них обоих. И они оба знали об этом. Это было написано на искаженном лице Андреаса, отразилось в его огненных глазах, когда он на мгновение застыл в свете уличного фонаря.

Она не может ему принадлежать, — Клер пришлось напомнить себе об этом, но ноги непроизвольно несли ее к Андреасу. Пусть не любовью, но узами крови и клятвой она связана с другим мужчиной.

И Райхен почувствовал бурю ее эмоций, пережил как свою собственную. По законам Рода нарушение кровных уз считалось самым страшным прегрешением.

Когда Клер подбежала к двери, Андреас уже исчез в темноте ночи. Ощущение пустоты заставило ее осознать, что она не просто предала святость кровных уз, но совершила еще более тяжкий грех — связала себя кровными узами и клятвой с одним мужчиной, в то время как любила другого.

Тридцать лет назад ей едва исполнилось двадцать, она была молодой и наивной, ничего не знала о мире, тем более о существовании иной расы живых существ, скрывавшихся под покровом полночи и питавшихся кровью; они имели человеческий облик, но по сути сильно отличались от людей.

Она была студенткой, впервые оказалась за границей одна и вот в этом самом районе столкнулась с вампиром. От укуса ее спас его собрат, но совершенно не похожий на свирепого зверя, напавшего на нее из темноты, — высокий, светловолосый, с утонченными манерами. Его звали Вильгельм Рот.

Он привел ее в свой дом — как она потом узнала, такие дома назывались Темными Гаванями, — и предложил ей защиту на то время, пока она будет находиться в Гамбурге. Клер понравился Вильгельм Рот и его подруга Ильза — застенчивая молодая женщина со странным родимым пятнышком на щиколотке. У Клер было точно такое же, но на шее. За несколько недель, что она провела в доме Рота, Клер многое узнала о Роде, более того, влюбилась в одного из его представителей — Андреаса Райхена.

Вместе они провели четыре месяца, а потом Андреас вдруг исчез, оставив ее в полном смятении и депрессии. И снова Вильгельм Рот оказал ей поддержку. И так случилось, что вскоре Вильгельму потребовалась ее помощь, когда Ильза погибла в результате нападения отверженного. Уже тогда Клер понимала, что сострадание и любовь — это не одно и то же. Но, казалось, Вильгельма Рота не особенно смущало, что ее сердце все еще принадлежит Андреасу Райхену, когда он год спустя настоял, чтобы она стала его Подругой по Крови. Уже через неделю после того, как они связали себя кровными узами, Вильгельм перевез ее в загородный дом, а сам остался в Гамбурге.

Какую глупую… ужасную ошибку она совершила. Сейчас Клер отчетливо это поняла. Горький урок. Ее голова полнилась сомнениями о порядочности Вильгельма, а сердце вновь рвалось к Андреасу.

В этот момент у входа в офис, взвизгнув тормозами, остановился черный седан. Двое вооруженных агентов вылезли из машины и направили ей в лицо ослепительно-яркий свет фонарика.

— Фрау Рот? — удивился один из них. — Сработала сигнализация в офисе. С вами все в порядке?

Клер не осознавала, ответила она что-то или нет. Она находилась в прострации, — слишком много событий произошло за такой короткий промежуток времени.

— В здании есть еще кто-нибудь? — спросил второй агент.

— Вы здесь одна, фрау Рот? Как вам удалось спастись от сумасшедшего, который вторую ночь подряд все вокруг огнем выжигает?

УКлер не было для них ответа. Ей хотелось одного: бежать за исчезнувшим в темноте Андреасом. Но двое агентов — высокие, крепкие, вооруженные до зубов — оттеснили ее назад в офис и принялись быстро осматривать помещение.