– И сегодня, не успев вернуться во дворец, сразу понесся к своей… «невесте». Неужто за нее переживаешь?

Велебор помрачнел, но лишь на мгновение, спустя которое его лицо разгладилось, а на губах промелькнула привычная улыбка.

– Конечно, я за нее переживаю. Ее должны уничтожить накаи, а не стихийное бедствие.

– Как? – Мильдгита скрестила на груди руки, решив, что князь не покинет этих стен, пока не посвятит ее в детали плана.

– Что «как»?

– Я хочу знать, как ты собрался натравить на девчонку крылатых? И «когда» меня тоже интересует.

– Ты мне не доверяешь?

Чародейка сощурилась, с пристальным вниманием вглядываясь в лицо посланника.

– Есть подозрение, что ваша светлость начали сомневаться.

– Мне эта война выгодна так же, как и тебе, – жестко ответил Велебор.

– Выгодна чем?

– Вы задаете слишком много вопросов, леди, – холодно отрезал он.

– А вы продолжаете уходить от ответов, князь.

Ярый мрачно усмехнулся:

– Просто я не привык, когда в мои дела кто‑нибудь вмешивается. Но раз уж вы настаиваете… Один из Диких в скором времени обезумеет (не без помощи моих чародеек) и нападет на мою прекрасную невесту. Даниэла погибнет, Редфрит будет страдать. А горе, как известно, ослепляет. Воины Сетхэйна со дня на день прибудут в Хельвиву, и король, не теряя времени, бросится войной на Средиземье. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство?

Некоторое время Мильдгита молчала, прокручивая в уме слова посланника и продолжая на него смотреть, цепко и внимательно.

– Я видела, как они целовались, – наконец сказала она. – Его величество потом признался, что таким образом пытался досадить вам. Мол, теперь вы квиты (уж не знаю, что он имел в виду), но я вижу, как он в нее влюбляется. Редфрит сильно к ней привязался.

– Вот и хорошо, – задумчиво пробормотал Ярый. – Вот и отлично…

Выглянув в окно, в синий, напоенный ароматами цветов и пролившегося дождя вечер, он пробежался по окрестностям дворца взглядом, а заметив мелькнувшие в безоблачном небе тени, довольно усмехнулся:

– А вот и долгожданные гости. Как чувствовал, что они прибудут именно сегодня… – Посол приблизился к чародейке и с обаятельной улыбкой продолжил: – Ну что ж, леди Мильдгита, предлагаю присоединится ко двору и поприветствовать гостей из Средиземья.

О том, что в Хельвиву прибыли накаи, я узнала от Руты. Позабыв о правилах этикета, служанка ворвалась в спальню без предупреждения и взволнованно выпалила:

– Дикие! Они… они уже здесь! В… во дворце!

В глазах девушки плескался страх, к которому примешивалось и любопытство. Рута переминалась с ноги на ногу, нервно кусала губы, дрожащими пальцами мяла ни в чем не повинную юбку.

– Они все такие… такие большие, – лихорадочно шептала она. Шумно сглотнула и завершила с благоговейным ужасом: – А еще страшные! Просто жуткие!

– Не говори глупости! – Не теряя времени, я поспешила к выходу, краем глаза заметив, что феи метнулись следом. – Они у короля или…

– Я видела, как их встречала стража, а придворные начали собираться в тронном зале, – перебив меня, бойко отчиталась служанка.

– Значит, будет официальное приветствие, – пробормотала я, чувствуя, как по коже бежит дрожь волнения.

Боги, пусть все хорошо начнется и еще лучше закончится!

Понятное дело, я не собиралась торчать в гостевой комнате, когда за ее стенами происходит такое. Переговоры с Дикими! Скорее всего, первые за всю историю Треалеса.

Можно сказать, событие миллениума. Или сколько там натикало у владений Редфрита.

– Пойдем. – Видя, что Рута с удовольствием заложила бы кому‑нибудь душу, лишь бы еще хотя бы мельком взглянуть на «больших», «страшных» и «просто жутких», взяла ее с собой.

Не мы одни сейчас спешили по сумеречным анфиладам. Даже возникло ощущение, что утренний сценарий повторяется. Метались лакеи с канделябрами, заполошно гомонили придворные. Сбиваясь в стайки и стаи, они торопились добраться до тронного зала, чтобы занять места поближе к трону.

Удивительно, что без попкорна.

Нам не повезло войти в зал одними из последних. Пришлось приподниматься на носочках и старательно тянуть шею – дурацкие парики и высокие прически заслоняли все самое интересное.

Редфрит, как ему было и положено, торжественно восседал на троне. Традиционно в гордом одиночестве. Неподалеку от правителя крутилась Гита. Колдунья выглядела так, будто готова была кого‑нибудь растерзать. Наверняка накаи – именно на них она бросала злые взгляды.

– Арайна, – радостно прошептала я, когда от пятерки крылатых отделались их принцесса и, величаво вскинув голову, шагнула к Редфриту.

Не думала, что накаи отпустят свою потенциальную королеву. С другой стороны, Арайна больше всех остальных крылатых заинтересована в предотвращении войны.

– Вот мы и встретились снова, король, – усмехнулась она, даже не пытаясь выказать почтение главе Треалеса. А потом еще и добавила дерзко: – Несостоявшаяся жертва и безжалостный убийца ее брата.

Я зажмурилась, борясь с желанием изобразить мем «рука‑лицо». Ну вот кто так начинает переговоры? Арайна, девочка, ты меня разочаровываешь. Я, конечно, тоже не гений дипломатии (не Ярый), но бросать в лицо Галеано обвинения в убийстве точно поостереглась бы.

Придворные зашептались, возмущенные дерзостью и наглостью крылатой, но на лице у короля не дрогнул ни один мускул.

– О том, в чьей крови перепачканы мои и ваши руки, мы поговорим после, – невозмутимо начал он.

Настоящий король.

– А сейчас я бы хотел просто вас поприветствовать. Рад, что вы откликнулись на мое приглашение. Я дал слово, принес клятву, что в этих стенах вы будете в безопасности. – Секунда, другая, и Редфрит жестко добавил: – Пока будете ценить жизни людей, мы тоже будем относиться к вам с почтением.

О том, что случится, вздумай накаи перестать «ценить» людские жизни, его величество решил не распространяться, но повисшее молчание, тяжелое и мрачное, яснее ясного давало понять, что крылатым тогда придется несладко.

Арайна склонила голову, принимая условия.

– Не бойся, король. Мы явились сюда, рискуя собой, не чтобы найти свою смерть, а чтобы спасти от смерти твоих людей. И наши народы тоже, – немного помолчав, добавила она и почти дружелюбно признала: – Возможно, вместе мы сумеем отвести беду от всего сущего.

В зале поднялся гул, уже не возмущенный – тревожный. Придворные переглядывались, эхом повторяя слова Арайны, спрашивая друг у друга, что они означают.

Когда с приветствиями было покончено, Редфрит поднялся с трона, предлагая Диким следовать за ним. Гита тоже активизировалась, назойливым хвостом потащилась за своим господином. Заметила я и Велебора, но протиснуться к «жениху» не смогла. Князь покинул зал вместе с Редфритом.

Я даже выбраться из толпы не успела, когда за ними закрылись двери. Тут же подступились стражники, давая понять, что дальнейшее общение его величества с экзотическими гостями пройдет в приватной обстановке, без посторонних глаз и ушей.

Черт.

Надеюсь, они там друг друга не поубивают. Надеюсь, Гита все не испортит. А если даже и попытается, то Ярый ей помешает.

Надеюсь, Редфрит поверит Диким, какой бы неприятной ни была правда, и не причинит им вреда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он ведь поклялся.

Стоило крылатым войти в тронный зал, как Редфрит осознал: оставаться беспристрастным будет непросто. Глядя в глаза убийц и хищников, он уже почти жалел о том, что пригласил их в Хельвиву. О чем можно говорить с тварями, похищавшими и безжалостно уничтожавшими ни в чем не повинных девушек? Что бы ими ни двигало, они все равно останутся убийцами.

Но поворачивать назад было поздно. Он принял решение, дал слово и теперь обязан во всем разобраться.