— Я пришла попрощаться, — почему-то прошептала, кошкой продвигаясь ближе к мужчине, и отбросила пустую бутылку на другой конец кровати.

— С ума сойти! — присвистнул Томас, проследив за падением своего дорогущего напитка, — Ты ликёр хлещешь, как воду.

Подозрительно сощурила глаза, сохраняя между нами расстояние вытянутой руки:

— Тебя волнует только это? Именно сейчас?

В дверь постучали, и Томас разрешил официанту пройти в номер. В раздражении уставилась на незваного гостя, которого несколько смутил мой чёрный бюстгальтер из пересечённых атласных лент, оформляющих грудь пикантной паутиной. Благо шёлковые простыни прикрывали не менее пикантные образы ниже, а то официант грохнулся в обморок от смущения.

— Приятной ночи, — быстро пробормотал, ещё больше смутившись двусмысленности своих слов, и оставил на столике букет из ягод и нарезанных фруктов.

— Кого-то ждал? — на удивлении хладнокровно поинтересовалась, хотя внутри меня бушевало такое пламя, что чувствовала, как глаза метали искры.

Томас, тем временем, активно поедал горстку малины, но не забыл одарить меня насмешливым взглядом:

— Заказал блондиночку с пятым размером груди и задницей Кардашьян, а пришла ты. Вы там между собой клиентов не фильтруете?

— Свинья! — грубо выплюнула я и швырнула попавшуюся под руку подушку в мудака. Промахнулась — подушка с грохотом встретилась с «ягодным садом», повалив содержимое корзины на пол. Мне бы в пору успокоиться и извиняться за погром, но чёрта с два! Я быстро поднялась с постели и огляделась в поисках халата, который обнаружила у ног Томаса. Он среагировал быстрее — поднял самую целомудренную вещь моего образа, и спрятал за своей спиной, вынуждая грозно двинуться в бой. Мысленно прикидывала, какая ладонь потяжелее, чтобы с максимальной силой оставить след на самодовольном лице мудака.

— У тебя два варианта, — заговорил Томас, никак не отреагировав на моё угрожающее приближение, — Либо ты идёшь в ресторан и приносишь мне в точность такую же херню, — кивок в сторону ягодного крушения, — Либо на четвереньках будешь собирать всё до последней ягоды.

— Я выбираю вариант, где посылаю тебя к чёрту!

Попыталась выхватить из пальцев наглеца свой халат, но каким-то непостижимым образом сама очутилась в кольце его рук. И уже было наплевать на халат — всё внимание сконцентрировалась на горячем дыхании у затылка, на том, как протяжно мудак втянул носом запах моей кожи.

Вновь мурашки украсили моё тело мелкими бусинками.

— Ты пахнешь малиной, — прошептал мужчина и перебросил копну моих волос на одно плечо, освобождая доступ к ключице, — Я бы тебя съел.

Закрыла глаза и прижалась спиной к его обнажённой груди, чувствуя, как напрягаются мышцы; и ещё ближе, копчиков ощущая большое мужское желание. Зажмурилась от всплывших в сознании образов и попыталась развернуться лицом к Томасу, но крепкие руки твёрдо удержали на месте. Чёрт!

— Так, чего ты ждёшь? — стоном вырвалось из меня, когда его ладонь грубо сжала грудь через тонкую кружевную ткань бюстгальтера. Моя грудь идеально смотрелась в длинных пальцах, будто созданная для того, чтобы эти пальцы мяли нежную кожу и теребили соски. Соски… Я вновь не сдержала стона, ибо чашечка белья сползла вниз, уступая место ласковым издевательствам над моими горошинками. Такая саднящая, но до головокружения приятная боль заставила мышцы лона выжидающе сжаться. Потёрлась о пах мужчины и, услышав его хриплое дыхание, встала на цыпочки и выгнулась дугой, желая в полной мере оценить наше взаимное возбуждение.

Томас что-то пробормотал на неизвестном мне языке, и это было сродни тысячи оргазмов, подкреплённое его активными пальцами под сетчатой тканью моих трусиков.

— Мокрая, как сучка, — прошипел мужчина и опрокинул меня на кровать, давая возможность наблюдать, как он стягивает с себя штаны и отбрасывает в сторону. Его член отчётливо вырисовывался под тканью боксеров, не оставляя шансов для фантазии, особенно когда мужчина сел напротив меня и подтянул к себе на колени.

Протяжно застонала, ибо Томас облокотился об изголовье кровати и дал возможность удобнее уместиться на его члене, при этом сам не сдерживал гортанного рычания. Это подстёгивало, придавало смелости, разрушало всевозможные барьеры. То, как Майер не сводил с меня горящего взгляда, как сжимал руками ягодицы и задавал нужное движение. Справившись с первой волной активного сокращения мышц лона, подхватила набранный темп и мокрыми складочками исследовала длину мужчины. Чёр-р-р-р-т! Даже через ткань нижнего белья, я чувствовала пульсирующий член, с каждым новым движением увеличивающегося в размерах. В свою очередь Томас не скрывал удовольствия от обилия моей влажности, пропитавшей его трусы.

— М-м-м-м-м, — громко стонала я, когда бёдра Томаса быстро задвигались подо мной, имитируя настолько грубый трах, что будь мы без трусов, я уверена, он выбил бы из меня весь дух.

— Ты такая грязная шлюха, — хрипел Томас, чем заслужил жёсткий захват волос на затылке, — Но тебе же нравится быть шлюхой, да?

Я впилась зубами в плечо мужчины, заглушая его боль нежным посасыванием и не заметила, как оказалось прижатой спиной к смятым простыням. Вдалбливающие движения ускорились, как и увеличилась частота острых ощущений при виде возвышающегося надо мной мужчины. Его руки, покрытые вздутыми от напряжения венами, подтянули мои ноги вверх, изменяя угол нашей имитации. Удовольствие внизу живота с каждым новым взглядом, стоном, резким движением и грубыми ласками скрутилось в узел, пока очередным толчком не было развязано в нецензурном крике.

— Я ног не чувствую, — еле шевелила губами, помутневшим взглядом следя за тем, как мужчина избавляется от боксеров. Чёрт возьми!

— Большой член — проблема, — и в противовес своим словам протянула руку и указательным пальцем проследила путь венки под кожицей мужского органа. Я с трудом представляла, как это произведение искусства во всём своём габарите войдёт в меня и не разорвёт на части. Но тело само заёрзала от предвкушения, подстраиваясь под медленные действия мужчины.

— И много в тебе побывало больших членов?

— Нет, — искренне ответила и подняла глаза на мужчину, в руках которого оказалась серебристый квадратик, — Давай я.

Томас, не колеблясь, передал мне упаковку и своими опьяняющими глазами следил за моими резкими движениями, которыми я быстро извлекла презерватив.

— Не медли, — процедил сквозь зубы Майер, когда неспешно раскатывала латекс по всей длине. Он возбуждён до предела, и этот факт подстёгивал меня играть с огнём — сильнее сомкнуть пальцы у самого основания члена.

Томас шумно выдохнул и грубо опрокинул на кровать, пальцами подцепляя широкие кружевные ленты, обрамляющие мои ягодицы и служащие подобием трусиков. Длинные пальцы не спешили избавить моё тело от лишней ткани, играясь с сатиновыми бантиками и очерчивая высокую посадку белья.

— Не медли, — повторила его же слова, заслуживая до безумия сексуальную улыбку на влажных губах. Как же сильно я хотела эти губы — и я, чёрт возьми, завладела этими губами, за шею притягивая мучителя ближе к себе.

— Мне нравится то, что я вижу, — выдохнул мне в губы мужчина и медленно избавил от последней детали неприхотливого гардероба, — Хочу, чтобы в следующий раз ты была в чулках и в том самом платье, поняла?

Я ничего не поняла, потому что именно в этот момент почувствовала, как член прижался к моему самому уязвимому месту и издевательски потёрся о складочки. Была способна на лихорадочные кивки головой, лишь бы он прекратил говорить непонятные мне слова и дал насладиться забытыми ощущениями.

Неожиданно для самой себя я громко вскрикнула от резкой боли и до крови прикусила губу. Всё-таки, большой член — проблема.

— Teufel! (перевод: чёрт), — подобно змее зашипел Томас и замер во мне, давая возможность привыкнуть к его габаритам, — Такая узкая… Тебя вообще трахают?

— Давно не было секса, — призналась, прислушиваясь к своим ощущениям от полного проникновения. Мужчина прижался своим лбом, покрытым испариной, к моему, и закрыл глаза. Могла представить его состояние, ибо пульсирующий внутри член, точно лакмусовая бумажка, выдавал мужчину с потрохами.