Думаю, будь всё дело в идеальном теле и красивом лице, мне было бы легче объяснить своё поведение. Например, почему я не мог перестать прикасаться к ней? Да потому что хочу!

Блядь… Почему же всё так сложно?

Как там говорил Эйтон? Никки продолжение меня, моя, чёрт возьми, нашедшаяся половина? Нет. Никки — лучшее продолжение меня. Никки — цельный человек, от встречи с которым невозможно остаться равнодушным: либо полюбишь, либо возненавидишь. Никки — ядерное оружие, которое способно уничтожить, превратить в пыль. Никки — лекарство, возрождающее из пепла.

— So if she’s somewhere near me,

I hope to God she hears me!

There’s no one else could ever make me feel,

I’m so alive…

«Никогда не услышишь, как я пою!», — уверенно заявила чертовка и ведь долго скрывала от меня изумительный голос, приправленный хрипловатыми нотками. Улыбнулся и скинул наушник прочь, наслаждаясь одним единственным тембром.

— I hoped she’d never leave me,

Please God you must believe me,

I’ve searched the universe and found myself

Within’ her eyes…*

Никки — непокорный дикий зверь, калачиком свернувшийся в моих объятьях. Никки — волчица с глазами котёнка. Никки — ангел с повадками дьявола. Никки — моя женщина.

— Люблю тебя, — пробормотал, надеясь на громкую музыку в наушнике. Кого обманывал? Знал, что музыка давно закончилась, и в тишине комнаты слова прозвучали до неприличия громко. К чёрту! Мне вдруг стало легко и спокойно на душе.

— Красивые слова, — улыбнулась девушка, повернув голову, и перехватила мой непонимающий взгляд. — Сам же говорил, что любовь — всего лишь красивое слово, забыл?

Вспомнил. На музыкальном вечере Свена вдоволь насладился забавными дебатами на избитую тему: «Что есть любовь?» и отправил в нокаут даже черноволосую. Видимо, слишком сильным был нокаут, раз запомнила мелочь, вылетевшую из моей головы.

— И, правда, красиво звучит…

Положил голову на согнутый локоть и в любопытстве наблюдал, как девушка нависла надо мной и заглянула в глаза:

— Правда, любишь?

Кивнул и ощутил, как крупная слеза разбилась о мою макушку, побуждая обхватить лицо черноволосой ладонями и большими пальцами избавить щёки от влажности:

— Эй-й, ты чего? Это не шутка, я…

Никки быстро покачала головой и скрыла своё лицо в ладонях, принимая сидячее положение. Последовал её примеру и искренне испугался подобной реакции. Что не так сделал?

— Я про-о-сто… Никто никогда не говорил, что любит меня.

Вот же чёрт!

Протянул руку к девушке, желая сказать хоть тысячу раз столь редкие слова, но она отстранилась от моих прикосновений. Вытерла мокрое лицо ладонями и забрала упавшие на лоб волосы назад:

— Я испортила момент!

Усмехнулся и всё-таки притянул неугомонную в свои объятия:

— Томас, давай ещё разок!

Она издевалась, иначе не мог объяснить её дрожь в теле и по-детски наивную просьбу. Хотя о чём я? Сам чувствовал характерные вибрации по телу:

— Милая Никки…

Ощутил болезненный толчок в плечо и рассмеялся:

— Я разве милая?

Покачал головой и спрятал улыбающееся лицо девушки на своей груди, сам же уткнулся носом в её макушку и вдохнул цветочный аромат:

— Люблю тебя, Ник.

Оказывается, всё это время плечи девушки до невозможного были напряжены, и стоило произнести желаемое, как она облегчённо выдохнула.

— Спасибо!

— Тебе спасибо…

* Песня: This I Love — Guns N Roses

Проснулся от мимолётных прикосновений к своему плечу, медленно продвигающихся к надплечью, и стремительно набирали обороты в области шеи. Сонно улыбнулся и позволил девушке забраться на мою поясницу и уткнуться носом в затылок. Чувствовал её размеренное сердцебиение, подстраивающееся под такт моего биения сердца, и стоило рукой обхватить девичью лодыжку, как оно участилось.

— Ты всё проспал, — обрадовала Никки, заставляя нехотя разлепить глаза и поморщиться от яркого солнца, слепящего через панорамное окно.

— Прям так «всё»?

Спасибо неугомонной «гимнастке», которая перекатилась с меня и загородила настойчивые лучи света, давая возможность любоваться сияющей улыбкой и прищуренными глазами:

— Ты же планировал встать пораньше и приготовить мне завтрак в постель, — огорошила девушка, и я всерьёз начал вспоминать свои сомнительные обещания. Чёрта с два, подобного не обещал!

Хитро улыбнулся и блаженно прикрыл глаза, втягивая носом аромат поджаренных тостов и крепкого кофе. Без сомнений, девушка умела желать доброго утра, как и умела своими неосознанными ёрзаниями у меня под боком напоминать физиологии о «пробуждении».

— Решила завоевать моё сердце через желудок? — обхватил тонкую талию рукой, наплевав на причитания Никки, которая попыталась дотянуться до порции кофеина.

— Да я уже завоевала, — фыркнула и всё-таки ухватила с подноса кружку, заставляя ослабить захват для собственной же безопасности от ожога. — Ты губу не раскатывай, Томас, следующий завтрак с тебя.

Да-да-да! Тоже самое слышал вчера и нечто подобное позавчера, однако уже неделю просыпался, окружённый ароматным завтраком и поджидающей на террасе черноволосой. И мне, чёрт возьми, нравилось, даже не надоедало, чего я глубоко в душе очень опасался.

— Губу не раскатывай, Никки, — парировал, зарываясь в подушки. — Мой режим сбился к чёрту. Я восстанавливаюсь.

Девушка что-то возмущённо пробурчала, но навалившиеся остатки сна вырубили на несколько минут, пока не услышал аппетитные причмокивания над головой. Приоткрыл глаза и уставился на черноволосую, поедающую второй горячий бутерброд и запивающую терпким кофе. Взгляд замер на пухлых губах, за малиновую кожу которых зацепились крошки, и на неспешном язычке, увлажнивший упругую сладость. Ощутил характерную активность в боксерах и прижался ладонью к девичьему бедру, пальцами пробираясь к внутренней стороне и выше-е-е.

— Стоп! — запоздало осенило меня, когда взгляд зацепился за пустующий поднос. — Ты съела мой завтрак?

— Дошло! — звонко рассмеялась девушки и забрыкалась в моих руках, когда перевалил её на спину и навис сверху, скользя пальцами вверх по ягодице, так и не нащупав кружевного лоскута.

— Ты ещё и без белья, — покачал головой и свободной рукой распахнул полы шёлкового халатика. — Это откровенный вызов, Никки.

Уже ни ей, ни мне было не до смеха, когда прижался губами к ямке между грудями, чувствуя, как две податливые ножки раздвинулись для меня, приняли и сцепились за спиной. Идеально!

Потёрся выпирающим членом о влажную промежность, ощущая потуги накапливающегося напряжения, и сжал в ладонях наливные груди. Игрался с алыми горошинками, поочерёдно окрашивая в ярко-багровый цвет, и увлажнял языком. Из-под полуопущенных ресниц наблюдал за полными губами, призывно приоткрывающимися для очередного стона, и с не меньшей сексуальностью вибрирующими друг от друга.

— М-м-м, — стонала черноволосая, зарываясь пятернёй в мои волосы, и нетерпеливо заёрзала подо мной. — Хочу тебя, Тома-а-с!

Как я хотел, малина! И как же сильно разозлился, когда на прикроватной тумбочке настойчиво зашёлся мелодией мобильный телефон. Оторвался от вздёрнутых сосков и испепелил технику взглядом, разрывающейся противной музыкой входящего вызова.

Никки в раздражении приподнялась на локтях и потянулась за бесящим телефоном, при этом открывая для меня пикантные образы идеального тела.

— Пошли их к чёрту! — посоветовала, передовая мобильник, и громко вскрикнула, стоило мне одной рукой сбросить неугомонный вызов, а двумя пальцами второй руки ворваться во влажную сладость.

Чёрт! Влажная, как сучка, и я с упоением внимал протяжным стонам, увеличивая амплитуду резких движений. Пальцы повязли в горячей плоти, заставляя изнывать на пределе налитый член, который тут же, точно услышав мой мысленный крик о скорой капитуляции, оказался во власти тонких пальчиков.