Смотрел на парня, допивающего последние капли в бутылке, и промолчал, впервые не имея желания оставить за собой последнее слово в споре. Сам не мог объяснить, почему «сжалился» и не достал из арсенала парочку неоспоримых аргументов. Возможно, всплывший в сознании образ черноволосой чертовки выбил из колеи и заставил всё-таки ответить на вопрос: «Что я делаю в Лондоне, у её университета, поджидая бывшего мудозвона?»

— И ты уверен в своём выборе?

«В таком раннем возрасте…», — вертелось на языке, но так и не было озвучено.

Гарри твёрдо кивнул, и я заметил промелькнувшую грусть на глубине изумрудных глаз:

— Однажды представил, что просыпаюсь утром и узнаю, что её нет. Просто не существует, — парень вздрогнул всем телом, несмотря на припекающее солнце. — Этого было достаточно, чтобы не отпускать её ни на секунду.

Если когда-нибудь наступит подобное утро, я, чёрт дери, достану суку из-под земли! «Вдруг её не существует?» — кто придумал этот бред, и почему пальцы непроизвольно вывели на экране мобильного телефона ватсап, чтобы увидеть «была в сети 10 минут назад»? Ещё как существует, старательно трахая мне мозг, когда от невнимания изнывал другой орган.

— А я вообще столько дерьма сделал, что она должна бежать от меня без оглядки, — продолжал Гарри откровения с совершенно незнакомым человеком и весело рассмеялся. — Ан нет! Любит!

Без понятия, что за чёрт дёрнул меня избавить губы от саркастической усмешки и прислушаться к молодому человеку, чувствуя себя слишком глупым во всей любовно-приторной эпопеи. Будто не я старше на девять лет и с горем пополам умудрённый опытом, а этот татуированный парень с крабом-заколкой, прицепленной к полам толстовки.

Похлопал Гарри по плечу и поддержал смех:

— Ты и, правда, везунчик!

Внезапно парень посмотрел на противоположную улицу и счастливо помахал рукой, привлекая внимание девушки с волнистыми волосами тёмно-каштанового цвета.

— Мне пора, Томас, — перевёл на меня взгляд и вновь сцепил наши ладони в крепком рукопожатии:

— Удачи, Гарри.

Проследив за удаляющимся парнем, обратил внимание на экран мобильного телефона, на котором сразу же в глаза бросилось «в сети». Интересно, с кем общалась эта чертовка? Неприятное чувство осело в груди при мысли, что она могла кого-то радовать своими сообщениями, а кто-то также доставлял ей удовольствие в виде нескольких слов.

Чёрт подери, я скучал. Скучал по её «Доброе утро», по её банальным «Как дела на работе?» и наивным «Соскучила-а-а-сь». Нутром ощущал, как она себя сдерживала в СМС, боясь показаться навязчивой и надоедливой, которой казалась своему мудозвону. А мне, блядь, этого не хватало!

— Ник, привет, — нажав на кнопку записи аудиосообщения, заговорил и направился в сторону главного входа университета. — Думаю, недельного перерыва в нашем «общении» достаточно, чтобы мы начали всё сначала. Что скажешь?

Спросил у проходящих мимо студентов интересующий меня кабинет и, быстро запоминая сбивчиво обрисованный путь, поднялся вверх по широкой лестнице.

Телефон в руках завибрировал: «Что, головные боли уже прошли?»

Рассмеялся и впервые за наше общение отправил перебинтованный смайлик, одновременно отыскивая среди многочисленных дверей табличку со знакомыми инициалами.

— Я тоже к мистеру Финчу, — услышал позади себя, среди диванов, девичий заискивающий голосок.

Обернулся к девушке, прижавшей к груди толстую папку бумаг, и усмехнулся. Судя по откровенному декольте белой блузки, она планировала сдать свой проект на «отлично» и, судя по томному взгляду, намеривалась разбудить во мне джентльмена.

Нет, малышка, у меня слишком чесались кулаки, чтобы дожидаться встречи ещё хоть минуту.

— Повтори конспектики, Student, — посоветовал и, не стучась, прошёл в кабинет мудозвона.

Он удивился, а я вдруг почувствовал, как злость волной сошла с меня и дала почувствовать прилив облегчения. Иначе представлял себе мудозвона. Более напыщенного, что ли. Передо мной же предстал петух в сером костюме, с короткострижеными тёмными волосами, впалыми щеками и напускной серьёзностью во взгляде.

— Чем могу помочь? — привстал из-за стола мудозвон и протянул руку, которую я, поколебавшись, пожал и не подумал выпускать из захвата пальцев. Непонимающе перевёл глаза на наш «замок» и попытался выдернуть руку, заставляя усилить хватку.

— Не-е-е, я не отпущу, пока не услышу звук сломанных костей, — улыбнулся, чем вызвал грубое рычание Эрика:

— Кто ты такой?

— Я мужчина студентки, которую ты трахал на этом столе, — прошипел в унисон и, переместив захват на затылок, приложил голову мудозвона о дубовый стол. Эрик схватился ладонями за брызжущий кровью нос и опустился в кресло, на моё удивление ограничившись сдержанным ругательством.

— Без понятия, о чём ты, — всё же прохрипел он и достал из внутреннего кармана пиджака носовой платок. — В твоих интересах закрыть за собой дверь, и я обещаю забыть этот инцидент.

Чёрт возьми, Никки, как ты могла лить слёзы по тугодуму?

— Слушай, мудозвон, ты ещё не понял? — уперся ладонями о поверхность стола и с наслаждением засмотрелся, как белый платок приобретал ярко-алый цвет. — Ты либо зарываешься в землю, либо я тебе помогаю. Es tut mir leid (перевод: мне жаль) иначе не уйду!

Я надеялась, что больше никогда в жизни не окажусь в полицейском участке, однако сейчас вынуждена дожидаться копа в душном кабинете. Не передать словами тот мандраж, который почувствовала при звонке следователя и его безапелляционном голосе: «Мисс Стаффорд, срочно подъезжайте в участок!» Первая мысль — брат вновь наворотил дел и требуются мои показания, но подобную мысль быстро сместила вторая, приближенная к реальности — мне необходимо повторить свои показания в качестве свидетеля. В суде.

— Нет!

Твёрдо отказалась я, выслушав заверения знакомого следователя по имени Крейг, что мне необходимо выступить в суде для полноты картины преступления. Иными словами, должна заложить собственного брата в его же присутствии.

— Нет! — повторила и с мольбой обернулась к плотно закрытой двери, мечтая оказаться подальше от проклятого места. Крейг отрицательно мотнул головой, пресекая мои попытки сбежать из кабинета, и встал из-за стола. Напряглась всем телом и крепче ухватила пальцами ручки сумки, исподлобья поглядывая на медленно вышагивающего мужчину.

— Никки, в твоих же интересах не спорить, — заговорил он, постепенно переключаясь с хорошего копа на плохого копа. — Должна быть веская причина, по которой ты можешь не явиться в зал судебного заседания.

Нужна причина? Господи, находить причины — моё любимое занятие ещё со школьных лет, когда эти самые причины спасали от дерьмовых одноклассников и скучных уроков.

— Плохо мне, — выпалила и осунулась на кресле, — Вы своим звонком меня прям из больничной палаты вытащили.

Крейг остановился напротив меня, но не думала поднимать взгляд на грозного мужчину, старательно изображая болеющего человека, подпирающего локтем поверхность стола.

— До следующей недели выздоровеешь?

Глухо застонала и прикрыла глаза:

— Как бы не помереть, мистер…

— Хватит!

Дёрнулась от неожиданно резкого голоса и вжалась в спинку стула, когда он опустилась на карточки и пальцами сжал подлокотники стула:

— Честно, Никки, мне осточертела ваша семейка. Я сплю и вижу, как закрою дело Стаффорда, и я, клянусь, закрою! А ты-ы-ы, — многозначительно протянул и неприятно улыбнулся. — Не явишься на первое заседание — штраф, проигнорируешь последующие — принудительно затащим. Поняла?

Достойно выдержала испепеляющий взгляд следователя:

— У вас есть мои показания, — кивнула на огромную папку, которая своим содержанием упечёт брата за решётку. — Огласите их в суде. Я-то там зачем?

— Для эффекта. Шейн не дурак, отлично прикидывается несчастным парнем, которого наркота погубила. Но я уверен, увидев тебя, он не сможет притворяться.