Вечером наш лагерь посетил достаточно мощный десант хорезмийцев, в том числе проигравший финал борец. Народ разбился по разным компаниям, то и дело от разных костров раздавался дружный смех. Кто-то рассказывал о прошедших битвах, другие обсуждали баб, есть здесь местное заведение, оказывающее специфические услуги. В общем, воины ели, пили и вели мужские разговоры. Наше сборище было больше похоже на какой-нибудь слёт реконструкторов. Только если внимательно приглядеться к амуниции и лицам людей, то сразу понятно, что это не ряженые, а настоящие бойцы.
Я сидел за костерком в компании Буга, Туду и Бике, чуть позже к нам присоединился Карча вместе со своим бывшим соперником. Постепенно количество людей увеличилось, в основном за счёт хорезмийцев, ещё и прискакал довольный шаман. Как раз подоспел плов, весьма недурной по вкусу, и присутствующие активно заработали ложками. Народ также ел зелень, лук, местный сыр и другую нехитрую снедь. На треноге в большом медном чайнике кипятилась вода. Кто-то достал кумыс. Судя по блестящим глазам шамана и его соседа, товарищи приложились к иным напиткам.
Вдруг вижу как глаза, сидящего напротив туркмена, стали размером с блюдца и он дёрнулся, приготовившись бежать. Сидящие рядом воины тоже напряглись. Я же протянул ладонь с морковкой за спину, и Карабаш тут же её схрумкал. Мне не надо слышать, как подходит мой конь, я его ощущаю каким-то шестым чувством. Ещё бы народу не удивиться, когда из-за моей спины вдруг вырастает огромная лошадиная морда и недовольно разглядывает сидящих. Мистика, в которую я сам до сих пор не могу поверить.
Скотиняка между тем ткнула меня в плечо, мол, хозяин давай ещё вкусняшек. Я полез в лежащую передо мной торбу, а испугавшийся мужик вдруг начал громко шептать.
— Шайтан! Вы посмотрите самый настоящий злой дух!
— Нет, это эсремет, который вселился в коня нашего кошевого, — Карча оседлал любимую тему, — Откуда в кипчакских степях ваши духи, у нас своих хватает. Раньше это был добрый и ласковый жеребёнок, а потом он вдруг превратился в злобное существо.
Карабаш не остался в стороне и, дожевав очередную морковку, укусил болтуна за плечо. Крик возмущённого Карча, благоговейный выдох присутствующих хорезмийцев и хохот наших парней слились воедино. Когда все более-менее успокоились, коняшка ткнул меня ещё раз ноздрями в плечо. Поняв, что более лакомства не будет, он презрительно фыркнул и растворился в сгущающихся сумерках. Народ же был просто в шоке. А пострадавший продолжал ругаться вслед исчезнувшему животному.
— Скотина! Ишак! Ты не конь, а злой дух! Укусил за больное плечо, будто знал о нём!
Вижу, что кто-то воспринял слова брата всерьёз и сделал ритуальное омовение, зашептав молитву. Мда. Медведь сначала говорит, а потом думает. Надо спасать ситуацию, а то реально обвинят в колдовстве. Обычаи здесь простые — прирежут и все дела.
— Есть забавная история насчёт ишаков, в человеческом обличье тоже, — киваю в сторону Карча и вижу, как воины начинают улыбаться.
В своё время бабушка мне много читала о татарском или казахском фольклорном герое по имени Алдар Косе. Немного позже я уже сам прочитал книгу Соловьёва о похожем герое, только жившем южнее. Не стал городить огород и решил отвлечь людей простенькими историями похождений этих плутоватых товарищей.
— Был такой куман, который путешествовал по миру, и звали его Алдар Косе, — народ сразу заулыбался, так как имя с тюркского переводится достаточно смешно[1], — Жил он во времена Багдадского халифата и заслужил славу отменного рассказчика и шутника.
Немного переделал историю Ходжи Насреддина под собрата-кумана и выдал её в более краткой версии народу. Сначала воины сидели с каменными лицами, а потом дружно грохнули заливистым смехом. Кто-то даже упал на спину, не сумев сдержать эмоций. Тут же набежал народ от других костров, и пришлось повторять историю на бис. Может мне сменить амплуа на юмориста и поэта? Люди здесь простые, любая незамысловатая шутка или стишок из моего времени зайдёт на ура. Шучу, конечно, но такой реакции я точно не ожидал.
Далее, уже местные острословы выдали чего-то своё. Бешеного успеха у рассказчиков не было, но всем понравилось. А один из туркмен вдруг спросил, есть ли у меня истории про яхуди. Его как-то обманул ростовщик-еврей, вот он и затаил обиду на весь народ. Антисемитизм, оказывается, придумали не в России. Немного подумав, решил переиначить сценку с ростовщиком.
— Алдар Косе подходит к одному из багдадских фонтанов, который окружило множество людей, — сделав паузу, оглядываю публику и слегка офигеваю от собравшейся вокруг нашего костра толпы, но надо продолжать рассказ, — Оказывается, в воду упал яхуди-ростовщик и начал тонуть. Люди кричат ему «Дай руку», протягивая ладони. Но старик даже не думает слушать спасителей и продолжает тонуть. Разобравшись, что происходит, наш куман говорит людям.
«-Дайте мне монетку, — и произносит.
— Вы неправильно его спасает? Где это видано, чтобы ростовщик что-то давал? Нужно так…
И с этими словами он протянул ростовщику руку, в которой была монетка.
— Держи! — сказал он и, конечно, спас ростовщика.»
Я думал, от смеха собравшейся толпы у меня лопнут барабанные перепонки. Особо усердствовал обманутый воин, который бился в самой натуральной истерике. Отсмеявшись, народ потребовал историю на бис. Пришлось рассказывать ещё раз, при этом люди смеялись так же задорно. Далее рассказал пару анекдотов, которые тоже зашли на ура.
С утра голова слегка шумела, так как я вчера выпил пару-тройку пиал местного шмурдяка. Шаман уверял меня, что это самый настоящий анисовый арак. Как по мне, так хрень редкостная. Чем-то похож на ракию, которую я в прошлой жизни пил в Турции, только молочного цвета. А ведь Бурче скидок на похмелье не сделает, а наоборот увеличит нагрузки.
Вышел из шатра и осмотрелся. Лагерь уже жил своей жизнью. Патрули и занятия никто не отменял. Сходил к шалашу со специально вырытой ямой. Климат здесь жаркий, ещё в этой местности свирепствуют всякие лихорадки, поэтому гигиене мы уделяем большое внимание. Справил нужду, вернулся к шатру и начал чистить зубы. Я давно сделал щётки для себя и своих парней. Так как ближайшая нормальная стоматология находится в восьми веках отсюда, то надо заботиться о здоровье зубов.
Около костра уже суетился Бузлар, который для отвода глаз исполнял роль моего слуги и конюха. Карабаш, кроме меня и парня, к себе никого не подпускал, поэтому его роль выглядела вполне реалистичной. Тут появился шаман, который тащил большой котелок, исходящий паром.
— Сейчас отведаем чорба[2]! — воскликнул довольный и омерзительно бодрый Дундук, — С утра соседи зарезали барана, и нас угостили. Эй, Бузлар! Давай неси хлеб и чего у нас там осталось.
А ничего так бульончик со свежей бараниной с утра! Смотрю к казанку, из которого мы черпали суп, подтянулись и другие ближники. Кто-то ел с нами, другие просто сидели. Как всегда бесшумно подошли дядя и Тархан. В общем, наш малый круг в сборе. Только Тамызак гоняет новичков. Мы присоединимся к нему чуть позже. Боевое слаживание никто не отменял. С учётом того, что у нас теперь были люди, которые могли рассказать о тактике монголов, то отряд готовится правильно на неё реагировать. В принципе ничего особенного — обычная степная тактика. Только воины Чингиза выдрессированы и довели свои действия до автоматизма. Этим занимается и наш отряд, благо с дисциплиной в нём проблем не было изначально.
Дядя поблагодарил кивком Бузлара, который передал ему пиалу с чаем и начал разговор.
— Повеселились вчера хорошо! Поэтому сегодня будете работать в два раза больше, — парни грустно вздохнули, — Есть две новости. Нас приняли в войско султана и должны поставить на кошт. На многое не рассчитывайте, но крупы, масло, муку, немного мяса и корм для лошадей будем получать каждую неделю. А ещё сюда едет брат Хорезмшаха, который запретил проводить всякие турниры по стрельбе, до его приезда. Оказывается, Гийас ад-Дин считается одним из лучших стрелков среди всего войска. И это не благодаря брату, а действительно его заслуга.
